Академия палачей

Конечно, я ничего не смогла бы сделать и никак не повлияла бы на своего отца, но я всегда считала альянс добродетелью. Не понимала даже, как там могут удерживаться на высоких позициях люди вроде моего отца. Теперь многое встало на свои места. Картинка сложилась у меня перед глазами.

– Так было со всеми планетами? С каждой, правда?

– Некоторые легко шли на уступки, понимая, что это принесёт им пользу, но не Ксенон. Мы не нуждались в защите, потому что газовое облако, окружавшее планету, всегда служило хорошей защитой. Оно и стало слабой точкой. Газ показался полезным альянсу, и его начали выкачивать. В конце концов, мы остались беззащитными, и тогда альянс напал. Отец сражался до последнего вздоха, стараясь не подпустить врага к нашим главным знаниям. Многое из достижений моей расы было утрачено, и альянс получил не всё, что желал, но Ксенон всё равно поработили.

Сердце сжималось всё сильнее с каждой секундой. Каждый вдох давался с огромным трудом, потому что новая порция воздуха обжигала лёгкие. Теперь многое теперь встало на свои места, и я понимала, почему меня так сильно ненавидели. Альянс боялись, но не могли противиться ему.

– Теперь ты знаешь мою историю и понимаешь, почему поначалу я вёл себя так странно. Я пытался разгадать, откуда у тебя кулон, и злился, думая, что ты отняла его у той служанки, а потом носила в знак силы своего рода.

Меня замутило так сильно, что я едва смогла подавить тошнотворные позывы. Вот кем меня считал капитан Рейган… и всё равно помогал мне.

– Если мы можем сделать что-то…

Я ахнула, покосившись на браслет с Аю.

– Не волнуйся, мне удалось подавить его. Моя сила действует так недолго, приходится затрачивать немало энергии, но этот разговор должен был состояться. Ты уже однажды видела местечко, где действуют помехи, и искусственный интеллект там не работает должным образом. Отныне я буду приглашать тебя туда на «свидания», и ты меня… если захотим поговорить об этом.

Мне хотелось бы о многом поговорить, но пустые разговоры не помогут. Нужен чёткий план. Если знать слабую точку альянса, можно ударить в неё, но отец всегда закрывался от меня. Мы никогда не секретничали, а когда он вёл важные переговоры, всегда прогонял меня. Я понятия не имела, как устроен альянс изнутри, а всё, что знала, оказалось ложью.

В груди встал ком. Постучав кулаком по солнечному сплетению, я не ощутила облегчения. Ксавьер присел на корточки рядом со мной. Он смотрел мне прямо в глаза, а я сгорала от стыда. Хоть и не сделала ничего плохого, я рьяно защищала альянс и гордилась, что была его частью. Теперь совесть обгладывала частицы моей души, лишая покоя.

– Это неправильно, – прошептала я, найдя в себе силы, чтобы выдавить из себя хоть слово.

– Верно. Это неправильно. Но с моей стороны было глупо обвинять тебя. Никто не должен страдать из-за ошибок своих родителей. Ты не несёшь ответственности за деяния своего отца.

Наши взгляды встретились, а тёплые руки Ксавьера прикоснулись к моим рукам. Я дёрнулась, поэтому ксениец не стал проявлять настойчивость. Он встал и отошёл от меня, а я заметила капли крови на его комбинезоне в районе раны на бедре. И сколько он будет продолжать мучить себя? Он не просто так терпел всю эту боль… капитан Рейган отчасти винил и себя, что не смог защитить свою планету, но тогда он был ещё ребёнком.

– Она всё ещё кровоточит. Тебе следует сходить в медпункт, – мой голос дрогнул, потому что я говорила не с командиром, а скорее со своим старым знакомым. Тяжело было соблюдать субординацию. Да и о каких правилах можно было вести речь, если всё изначально построено на обмане?

– Переживаешь за меня, кадет?

– Скорее переживаю, что зря потратила драгоценную силу кулона своей матери, а ещё перенесла такую мучительную пытку. Знаешь, я могла стать любимицей своего отца, если бы не тот случай…

Я поняла, что попытка съязвить не увенчалась успехом, потому что мне самой стало противно от произнесённых слов.

– В таком случае ты можешь сказать своему отцу, что принц Ксенона даже во снах продумывает план мести… и тогда станешь его любимицей. Не вижу проблемы.

Из носа капитана Рейгана тонкой струйкой потекла кровь. Я бросилась к нему, достала из кармана платочек и потянулась, чтобы вытереть, но едва коснулась подушечками пальцев тёплой кожи, как меня снова пробрало уничтожающим чувством вины.

– Держи платочек. Что с тобой?

– Потратил много силы, чтобы приглушить Аю. Больше не смогу… – хрипловатым голосом ответил Ксавьер. – Кадет, я впечатлён твоими достижениями. Метишь на повышение и хочешь получить звание старшего кадета?

Я поняла, что мы должны сменить тему, но сложно было по щелчку пальцев взять и перестать думать о нашем разговоре. В голове снова и снова прокручивалась правда… Я догадывалась, но просто закрывала глаза, делая вид, что не замечаю очевидного.

– Простите, командир, если моё поведение показалось вам дерзким, но я не мечтала о повышении, лишь старалась прилежно обучаться.

В дверь кабинета постучали. Командир не успел ответить, как дверь отворилась и один из стражей-далийцев, что сопровождали адмирала, прошёл внутрь.

– Капитан Рейган, адмирал приказал собрать первокурсников. У него есть срочное сообщение для всех, – отчеканил стражник.

От гулких ударов сердца и бешеного движения крови даже уши заложило. Мы с Ксавьером переглянулись, понимая, что ничего хорошего ждать точно не следует. Так просто адмирал не стал бы собирать всех. Тогда что заставило его это сделать?

Глава 20

Внеплановое построение явно не предвещало ничего хорошего. Адмирал не спешил, хоть и сам велел собрать первокурсников, а Ксавьер и Аарон напряжённо переговаривались, словно уже знали, что будет включено в повестку собрания, и им не нравилось это.

– А я собиралась волосы завить… ну что за неуважение? Мало было им дёрнуть нас в личное время, так теперь ещё ждать стоять здесь, – проворчала Меллани.

Кэган шикнул, и девушка замолчала, сделав шаг в сторону и почти прижавшись ко мне. В последнее время она словно нарочно выстраивала между собой и парнем барьер. Неужели стеснялась того, что назвала его красавчиком?

Услышав громовую поступь, я подняла взгляд на адмирала, поднимающегося к нашему командиру. Его окружали стражи, словно кто-то в академии посмел бы напасть на начальника академии. Неужели так боялся? Да ведь он любого мог с лёгкостью уложить на лопатки. Уверена, что даже Ксавьер не выстоял бы против него. Или даже внутри стен академии существовал шанс предательства и переворота?

– Кадеты, рад лично приветствовать вас, – остановившись и повернувшись к нам лицом, адмирал начал свою речь.