Академия проклятий и любви

— Вживую не видела, — ответила я и, недолго думая, согласилась. — Я не против, пошли.

Мы с Элиотом направились к стадиону, часть пути мы проделали в молчании, но затем парень будто невзначай произнес:

— Я удивлен, что твой доклад был на третьем месте. Как так получилось, что этот выскочка тебя обошел? На твоем месте мне было бы стыдно.

В голосе Элиоте прямо-таки сквозила неприкрытая неприязнь к Рейвану. Видимо, у этих двоих были свои старые счёты. Но как бы мне самой ни нравился Рейван, поливать его грязью и тем самым тешить самолюбие Элиота я не собиралась.

— Значит, его доклад был лучше моего, — ответила я, — ничего не поделаешь.

— Ты вроде бы общаешься с Рейваном, да? — спросил Элиот.

— Нет, я с ним не общаюсь.

– Но тебе он нравится?

Я закатила глаза и мученически вздохнула, потом с четкостью произнесла:

— Нет.

— И за это тебя уже можно уважать. — Элиот удовлетворенно улыбнулся, когда услышал желаемый ответ. — За то, что ты отличаешься от остальных людей, которые продаются на смазливое лицо и сомнительную харизму.

Да уж, видимо, я недооценила степень его озлобленности на Рейвана. И откуда она взялась? Однако спрашивать я об этом не стала.

Еще я не удержалась и невольно сравнила их: Рейвана и Элиота. Бесспорно, Рейван был симпатичнее, он имел более притягательную внешность, обладал природным магнетизмом и внутренней энергией, которая буквально лучилась в его медовых глазах. А вот Элиот отличался классической красотой аристократа, приятной, но не столь цепляющей, скорее привычной. Хотя, будь Элиот более харизматичным и простым в общении, он мог бы пользоваться куда большей популярностью.

Рейван умел держаться в коллективе, быть душой компании, очаровывать и располагать к себе. Элиот же давил всех своими жесткими повадками лидера, его слово было априори бескомпромиссным и весомым, и никто это не оспаривал, не желая попасть в немилость парня. В начале обучения многие собирались вокруг Элиота, слушая его рассказы и обсуждая с ним что-либо, но потом Рейван перетянул все внимание на себя. Конечно, первого парня это не могло не бесить.

Но в любом случае это было не мое дело. Самым популярным парнем факультета я все равно становиться не собиралась, а вот за звание лучшего студента я с Элиотом еще посоперничаю. Вот ему неприятно будет, когда и здесь он окажется вторым. Но я могла лишь ему посочувствовать.

Наконец-то мы добрались до стадиона и пошли вдоль поля, на котором наш преподаватель по физической нагрузке гонял очередных студентов, называя их главным разочарованием в области спорта. Услышав голос преподавателя, у меня в панике заныли все мышцы, испугавшись, что опять придется бегать, прыгать и отжиматься. Да уж, к спортивным занятиям я всегда морально готовилась.

Мы добрались до ангаров, перед которыми в воздухе изредка моргала магическая стена. Я шагнула вперед и зажмурилась, когда почувствовала, как тело начало покалывать, будто меня облепили сотни песчинок, что принес с собой порыв ветра. Но это ощущение прошло, как только я преодолела магическую преграду, только браслет на запястье еще оставался теплым. Этот браслет был своеобразным пропуском, без него я бы просто уперлась в стену, а возможно меня бы еще и отбросило в сторону в качестве наказания за посягательство на запрещенную территорию.

Мы прошли меж ангаров, прислушиваясь к щебету и рычанию обитающих в них животных. Надо же, звуки стали слышимыми только тогда, когда мы оказались за магической стеной. Элиот окликнул одного из проходящих мимо студентов.

— Не подскажешь, где находятся зубокрылы?

— Третье помещение, по левой стороне, — отмахнулся он.

Мы быстро отыскали нужный ангар и зашли в него. Помещение было заполнено большими вольерами: закрытыми, решетчатыми, а то и вовсе состоящими из одной перегородки. Вольеры располагались вдоль стен и были отдалены друг от друга на приличном расстоянии.

Мы с Элиотом пошли вперед, вглядываясь в волшебных существ. Меня сразу же привлек вольер, в котором две студентки в фиолетовых мантиях закутывали драконьи яйца шарфами и нацепляли на них шапки.

— А вот и зубокрылы. — произнес Элиот.

Я читала, что эти существа источают неприятный запах, но не думала, что настолько. Зубокрылы летали в своем вольере, иногда пытаясь зацепиться за решетку, отделяющую их от свободы. Также они норовили усесться и на голову лохматому рыжему мальчишке, который со скорбным выражением на лице ходил в вольере, убирая помет животных.

Нет, я вообще ничего против волшебных существ не имела, но зубокрылы явно не были в числе моих любимчиков. Они выглядели, как два нелепо приклеенных друг к другу мячика, служащих для зубокрылов головой и тельцем. На голове горели красные глазенки с вертикальными зрачками, такими же красными были и когти на птичьих лапах. Крылья же были кожаными и все покрыты острыми твердыми наростами. Словом, зверюшки были на любителя.

— Здесь найдется послушный или, может, неагрессивный зубокрыл? — Элиот спросил у мальчишки.

— Какие у тебя запросы, — пробубнил он. — Тебе зачем?

— Мы проект делаем, — сказала я. — Он с зубокрылами связан.

— Факультет какой?

— Заклятий, проклятий и зелий, — с важным видом произнес Элиот.

— А, — протянул мальчишка, — выпендрежники, значит. Ну вы можете зайти попробовать приручить кого-нибудь. Или боитесь запачкаться? — он посмотрел на нас с вызовом и для большей убедительности пнул грязный наполнитель, покрывающий пол.

Элиот брезгливо поморщился и только собирался высказать свое царское «фе», но я его опередила, сказав:

— Хорошо.

— Хорошо? — Элиот с этим мальчишкой спросили в унисон.

— Ну да. — я потянула на себя решетчатую дверцу и без раздумий юркнула в вольер.

Ботинки сразу потонули в наполнителе, но я предпочитала смотреть не вниз, а вверх. На меня уставились десятки хитрых существ. Ну что ж, они меня хоть не облепили с ног да головы, а это значит, что я не проклята. Даже жаль, ведь это бы объяснило Эсму в моей жизни… Ну сущее же проклятие.

— Так здесь есть кто-нибудь ручной? — я обратилась к опешившему мальчугану, который смотрел на меня растерянно и восхищенно.

— Ну да, Эдгар, — кивнул он, — вытяни руку, и он прилетит.

Я послушно вытянула вперед руку, и через пару мгновений на неё приземлился зубокрыл, усевшись у сгиба локтя и больно впиваясь в кожу своими когтями. Эдгар был старым и потрепанным, один глаз у него был слепым и затянувшимся бельмом, а вот второй таращился на меня с интересом. Я повела рукой, и зубокрыл пошатнулся, чуть не потеряв равновесие, и еще крепче вцепился в меня, отомстив за мои попытки его прогнать.

Элиот же стоял по ту сторону решетки и морщился.