АкаДЕМОНиЯ. Я - не чудовище! Я только учусь!

В дверь настойчиво постучались. Я вздрогнула.

— Лорд Асфард! — раздался визгливый голос учительницы истории, — Откройте. Ваша ученица прогуляла мою пару! Мне нужна ваша подпись на докладной, что вы в курсе прогула!

Ну да. Война-войной, а урок по расписанию.

Я дернулась, чтобы встать с ручки кресла, но Асфард меня остановил.

— Хочешь развлечься? — усмехнулся он мне на ухо, — Никто об этом не узнает. Твоя учительница, оказывается, умеет хорошо хранить секреты. Еще бы, от этого зависит жизнь ее сына. Поверь мне, она никому не проболтается.

— Спрашиваешь? — оживилась я, предвкушая совместную пакость.

— Войдите! — спокойно сказал Асфард, вставая с кресла.

Дверь открылась и на пороге появилась Лошадка.

— Вот она, красавица! — возмутилась она, глядя в мои счастливые и очень бесстыжие глаза, — Значит, прогуляла пару? Я-то думала, что она заболела, а она тут полуголая шляется! Постыдилась бы своего учителя!

Пока Асфард рисовал свою подпись на «докладной», я молча стояла рядом, придерживая простыню.

— Нет, ну это уже просто верх бесстыдства! — орала она, глядя на мои взъерошенные волосы, — Лорд Асфард! Примите меры! Ну нельзя же так!

Хм… Меры были уже приняты. Неоднократно. По моим губам поползла улыбка.

— Меры? — Асфард вскинул бровь, возвращая листок со своим автографом, — Какие меры мне принять?

— У вашей ученицы все мысли о какой-то пошлости! Вы только посмотрите, как она выглядит! Вас это не смущает? — кипятилась Лошадка, — Она выглядит так, словно только что, простите, встала с постели, где предавалась всяким непотребствам!

Энное количество лет к ней явно слетал щипанный помойный голубь. Ой! А может быть, она вегетативно размножилась? А вдруг некоторые маги так умеют?

— Вы требуете принять меры? — холодно спросил Асфард, притягивая меня к себе. Лицо Лошадки стало вытягиваться. Он положил руку мне на талию, а другой провел по моей шее. Все, тете уже плохо. Она вон за сердце хватается. Если она вдруг помрет от разрыва шаблона и сердца, то думаю, что мы всегда найдем для нее место. Интересно, сколько баночек надо, чтобы разобрать ее по запчастям?

— Вы меня просто вынуждаете принять меры, — вздохнул мой учитель, откидывая прядь волос с моей шеи.

Историчка стала медленно сползать по стенке, с ужасом глядя на все происходящее. Она даже протерла очки.

— Вы хотите, чтобы я такие меры принял? — холодно спросил Асфард, беря меня за подбородок.

— Нет… Вы меня не правильно поняли… — пробормотала Лошадка, открывая рот от изумления и ужаса.

— Нет, я вас правильно понял, — произнес Асфард, прижимая меня к себе, — Вы просто вынуждаете меня…

— Нет… Я совсем не это имела в виду… — историчка покраснела.

— Тогда держи свой рот на замке. Перед тем, как озвучивать свои мысли и соображения, хорошенько подумай. Дверь левее. Всего хорошего, — усмехнулся некромант, глядя как Лошадка со всех ног бросается по коридору.

— Класс! — вздохнула я, обнимая его и целуя в щеку, — Спасибо тебе! А то она меня уже достала. И смотрю пошло, и выгляжу пошло, и сижу пошло. И постоянно требует принять меры!

Асфард, прижал меня к себе.

— Ника, знаешь, может быть нам недолго осталось, — начал он, задумчиво. Его тон мне явно не понравился.

— Так! — возмутилась я, чувствуя, как к горлу подступает ком, — Только не надо начинать! Что это за меланхолия? Хватит с меня того, что ты кис в кресле! Сидел аморфным овощем и пялился в свое зеркало! Не хватало снова тоску нагонять. Прекращай! Я прошу тебя!

— Я просто рад, что все так получилось. Я рад, что в определенный момент… — Асфард на секунду умолк, — … ты стала для меня неким смыслом жизни в Академии. Как бы странно это не звучало. Я старался не показывать свои чувства, думал, так будет проще потом попросить тебя об одном одолжении, которое тебе не понравится. Люк наверняка тебе уже все рассказал. А теперь я понимаю, что не зря вытащил тогда твое имя. Может быть, все получится, как я задумал. А может быть, и нет. Сколько бы времени нам ни было отведено…

— …я хочу провести его с тобой, — эхом отозвалась я, кусая губы, чтобы не разрыдаться.

— Не перебивай, когда с тобой говорит учитель. В правилах это тоже было указано, -

усмехнулся некромант, вздыхая, — Хотя Нет больше правил. Скоро и Академии

не будет.

— Но мы-то будет? — спросила я, стараясь не думать о будущем.

— Я не знаю… — отозвался Асфард, — Я, честно, не знаю…

— Ты спишь? — прошептала я, слушая, как часы бьют полночь в кромешной темноте.

— Нет, — услышала я тихий ответ.

— Что-то, если честно, мне как-то не по себе… — поежилась я под одеялом, — Я боюсь… Честно, боюсь… Что мне делать, если они нападут, а тебя не будет рядом.

— Просто выживи. Любой ценой. Не надо геройствовать. Не нужно пытаться всех спасти. В такие моменты думай только о себе, — раздался шепот у моего уха, — Я найду тебя. Амулет будет у тебя. Я справлюсь без него.

— Слушай, а у них же какие-то щиты и амулеты, отражающие магию… Как вообще с ними можно справиться? — спросила я, чувствуя, как его рука нежно гладит мою спину. Черт! Аж мурашки бегут!

— Щиты и амулеты созданы, чтобы отразить обычную магию. Магию стихий. Средние и слабые заклинания. Но против некромантии они бессильны. Десяток трупов я могу поднять в любой момент, — успокоил меня учитель. Уже легче.

Мы снова полежали в тишине.

— Ника, — раздался его голос.

— Эм?

— А как в твоем мире принято вести себя людям, которые любят друг друга? — внезапно спросил Асфард.

— Ну они встречаются, ходят гулять, дарят друг-другу подарки, целуются, спят вместе, потом начинают жить под одной крышей, а потом женятся, заводят детей… Как-то так… — перечислила я все современные реалии. У нас все как-то не в том порядке получается. Сначала начали жить вместе по принуждению, потом поцеловались, а потом стали вместе спать. Пропуская все прелести конфетнобукетного периода. С подарками у нас тоже туговато. Дарить нам друг-другу нечего. Гулять за пределами Башни мне нельзя, а он — не может.

— В нашем мире, наверное, тоже так… Я просто не знаю… Маги не создают семьи. Нам это запрещено. Дети рождаются вне брака, воспитываются чаще всего где- нибудь за пределами Академии, а потом, когда наступает время, они становятся магами. Меня воспитывала семья дальних родственников матери. Правда, относились они ко мне с некоторой опаской, — заметил Асфард, — Своих родителей я не знал. Знал, что у меня есть мать, и она — маг. Знал, что у меня есть отец. Он тоже маг. Это уже здесь, в Академии, я узнал, что моя мать была целительницей.