Актерское мастерство. Американская школа

Адлер определяла абстрагированный персонаж как доведенный до предела. Как в фарсе или мелодраме, это настолько стилизованный, лубочный образ, что про внутренний его мир можно забыть. Выписанный широкими мазками, ярко раскрашенный, абстрагированный персонаж требует однобокого подхода. В нем все черно-белое, никаких полутонов. Для абстрагирования нужен, по выражению Адлер, приземленный (предвзятый) взгляд, чтобы типаж получился больше театрализованным, чем персонализированным.

Прием абстрагирования состоит в том, чтобы увидеть персонаж глазами его социальной противоположности или, по крайней мере, кого-то радикально отличного. Например, посмотреть на слугу с точки зрения хозяина, на капиталиста – с социалистической позиции, на голливудскую старлетку – глазами христианского фундаменталиста, на доктора – глазами ребенка, на гомосексуалиста – глазами неонациста [6].

Разумеется, это лишь один из приемов работы над персонажем, а в основном Стелла добивалась, чтобы образы выходили многогранными и прочувствованными. Они должны быть как живые. Однако ее не смущали и широкие мазки. И хотя актер, мыслящий типажами и абстрагирующий свой персонаж, рискует увести все в штампы, этот подход позволяет расширить представление о реальности, о театральной истине, о художественных возможностях. Этот аспект методики Стеллы четко связан не только с реалистической и классической драмой, но и с постреализмом Беккета, Брехта, Шепарда и прочих.

Интерпретация сценария

Третья составляющая методики Стеллы Адлер, интерпретация сценария, выросла из ее любви к драматургии, унаследованной от отца. Это не значит, что другие педагоги меньше внимания уделяют пьесе, однако ни один из них, насколько мне известно, не разрабатывал, в отличие от Стеллы, технику прочтения пьесы и ее анализа.

На занятиях по интерпретации получает воплощение подход Адлер к конкретным пьесам и драматургам. Этот подход строится на воображении. Она выбирает драматурга, собирает общие для его творчества проблемы, идеи и вопросы, а затем помещает их в историко-географико-социальный контекст. После этого она фокусируется на какой-то конкретной пьесе, рассматривает ее идеи, влияние, оказанное ею на театр и современную ей культуру, потом ее значение и смысл уже для нашего времени. Наконец она прорабатывает одну конкретную сцену. Она проходит ее медленно и методично, сопровождая чтение историческими справками. И снова она действует не как ученый, а как актриса, жаждущая творить, раскрывать жизнь, таящуюся за текстом, тщательно просеивая заданные автором слова, прислушиваясь к далеким голосам, звучащим внутри текста и внутри нее самой.

Резюме

Все три составляющие методики Стеллы Адлер (фундамент, работа над персонажем и интерпретация сценария) составляют единый подход – непростой, трудоемкий, заставляющий актера отдаваться игре полностью. Он подразумевает готовность меняться, развиваться, расти. Для него нужно убеждение, что личностный рост и актерское развитие тождественны. Главное в нем – не бояться мыслить самостоятельно и принимать решения. «В вашем выборе ваш талант».

Часть II. История традиции

Мое первое осознание себя произошло не дома, а в гримерной. Гримерная – это не просто комната, а нечто совсем другое. На стене развешаны костюмы. Большое зеркало. На столике в углу – парики, шиньоны, усы. Но самое главное – это туалетный столик с цветными брусками театрального грима.

В гримерную мало кто заходит. Не решаются нарушить уединение актера. Уединение создавал отец, накладывающий грим. В том, как он выбирает тона и рисует лицо, словно художник, кладущий мазок за мазком, было что-то особенное, акт творения почти в религиозном смысле.

Я наблюдала за этим актом творения. Я смотрела, как один человек превращается в другого человека.

– Стелла Адлер

Истоки методики Стеллы Адлер нужно искать в ее тесно связанной с театром судьбе. Стелла родилась в 1901 г. в Нью-Йорке и в буквальном смысле слова выросла за кулисами еврейского театра. Точнее, театра ее отца, великого еврейского актера Якова Адлера. Ее мать, Сара Адлер, тоже блистала как актриса, и Стелла, как ее братья и сестры, впервые вышла на сцену в четыре года. Репертуар театра составляли шедевры европейской драматургии (Гоголь, Ибсен, Горький, Толстой) и переложения шекспировских пьес; все спектакли давались на идише.

Атмосфера в доме Адлеров была пропитана театром. Театр был образом жизни, средством общения и священным искусством. Истории в этой семье не просто рассказывались, а разыгрывались. За столом кто-то то и дело вставал, чтобы изобразить в лицах анекдот, событие дня, рабочий момент из вчерашнего спектакля. Этот дом был настоящей актерской студией, в которой царила атмосфера игры, театра и самое главное – веселья.

Однако наиболее сильные воспоминания у Стеллы остались как раз о серьезной стороне театрального искусства, об идеях и идеалах отца. В театре, созданном Яковом Адлером, ставили великие пьесы, задавали высокие театральные и художественные стандарты, служили великим идеям. Адлер считал театр просветительским искусством, облагораживающим актера и зрителя.

Яков Адлер, родившийся в 1855 г. в Одессе, был одним из самых выдающихся деятелей еврейской театральной школы, появившейся в Румынии в 1870-х и распространившейся сначала в Европе, а затем и в Америке.

Еврейский театр появился благодаря такому идейному течению в еврейской истории, как Хаскала («Просвещение»), возникшему на волне революций XVIII–XIX вв., когда вся Европа выбиралась из-под гнета монархии и вставала на демократический путь. У иудеев путь к свободе лежал через образование.

Еврейская революция проходила под лозунгом просвещения. Если мир не желает разрушить стены гетто снаружи, евреи должны снести их изнутри. Образование – светское образование – это орудие, которое разрушит стены. Свободные, преодолевшие изоляцию, евреи займут достойное место в науке, искусстве, политике – во всех величайших начинаниях эпохи [7].

Якова Адлера обретенная свобода привела в театр. В молодости открытием для него стала русская сцена. А еще его покорила выразительность истинно еврейского театрального исполнения – так называемые «бродерзингеры» – нищих скоморохов, которые пели еврейские песни в тавернах, винных погребах и на улицах Одессы. Яков Адлер влюбился в театр и посвятил жизнь развитию еврейской ветви этого искусства. Эта любовь заставила его перебраться из Одессы в Англию, а затем на американский Манхэттен.

История Еврейского театра сложна, поэтому даже самый краткий обзор уведет нас далеко в сторону от рассказа о вкладе Стеллы Адлер в развитие актерского мастерства. Скажем лишь, что в свой золотой век Еврейский театр мог соперничать по уровню с лучшими образцами мирового театрального искусства. Он предлагал разнообразный репертуар, охватывающим целый спектр жанров – от классики до водевиля, реализма и фантастики. Еврейский театр подарил миру великих актеров и необыкновенные постановки. Он оказал существенное влияние на современный театр. Как мы увидим, участники театра Group, в том числе Ли Страсберг, Гарольд Клерман, Сэнфорд Мейснер и Роберт Льюис, познакомились с театром именно в его еврейской разновидности.

Многие критики, как еврейские, так и прочие, относили Якова Адлера к величайшим актерам своего времени. Генри Тайрелл отзывался об игре Адлера во «Власти тьмы» Толстого так: «Если бы Адлер сыграл в бродвейском театре, его вознесли бы на пьедестал. К сожалению, он недостаточно владеет местным языком – как, впрочем, и Бернар, Дузе и Сальвини, которым он не уступает в мастерстве» [8].

Еще одно свидетельство актерского успеха и признания Адлера – роль Шейлока в «Венецианском купце», которую он исполнил на идише на склоне лет на Бродвее при англоязычном составе труппы. На его похоронах 31 марта 1926 г. вдоль улиц выстроилось 150 000 человек, пришедших проводить актера в последний путь.