Альбом второй. Бард Мрака

Вы призвали душу Портулака, Пятого в Совете Сильвари. Уровень призванной души - 400.

В рамках сценария невозможно получение связанных с призванной душой достижений.

На меня вывалилась гора доступных умений и заклинаний Портулака и пока я отметала в сторону ворох системных сообщений, Шестая перешла к следующему этапу своего ритуала. Дух Портулака, будто гигантским магнитом, втянул Бутон Мрака, а соединявшая меня с призванной душой силовая линия знакомо вспыхнула и исчезла.

Вы передали свою силу призванной душе. Ваш уровень понижен до 26. Из-за нестабильности канала часть энергии была потеряна.

Уровень призванной души повысился до 500.

Душа Портулака обрела тело и более не нуждается в подпитке Вашей жизненной силой. Вы более не связаны с душой Портулака.

Лепестки отошли в стороны, бутон раскрылся явив миру новорожденного Сильвари Мрака пятисотого уровня. Угольно-чёрная эпидерма, казалось, поглощала свет, превращая его в лёгкую туманную дымку, окутывающую Портулака. Глаза его источали всё тот же туман отчего лицо мага превратилось в устрашающую маску. Он поднёс руку к лицу и замер, изучая новое тело.

– Что со мной?

– Ты получил новое тело и могущество, любимый.

Несмотря на сказанное, низкий голос Астильбы оставался холодным и отчуждённым, как и прежде. Она не бросилась на шею возрождённому возлюбленному. На её лице не было ожидаемого выражения торжества, или счастья. Она просто стояла и смотрела на обновлённого Пятого и в её взгляде мне почудилась опустошённость. Ненависть и жажда мести, поддерживающие чернокнижницу, сотни лет выжигали душу, заставляя идти к цели любой ценой. И теперь, когда цель наконец-то была достигнута, очерствевшее сердце Шестой уже не было способно на прежнее чувство.

Услышав знакомый голос Пятый повернул голову и узрел хорошо знакомую, хоть и претерпевшую немалые изменения, Астильбу. Его лицо, до того напряжённое и сосредоточенное, разгладилось, а губы тронула недоверчивая, но от того не менее счастливая улыбка.

– Астильба?
– зачем-то переспросил он дрогнувшим голосом, после чего в мгновение ока оказался рядом с возлюбленной и заключил её в объятья. Шестая не противилась, но у меня возникло впечатление, что Портулак обнимает каменное изваяние. Астильба молча вглядывалась в его лицо, будто хотела усилием воли перечеркнуть столетия разлуки и вернуться в прошлое. Увы, такое не под силу даже могущественной чернокнижнице. Растерянность во взгляде Портулака сменилась решительностью. Он крепче прижал к себе Шестую и тихо прошептал ей на ухо несколько слов.

– Теперь настала пора мне возрождать тебя, - разобрала я прежде, чем пару окружила туманная сфера, скрывшая дальнейший разговор от посторонних ушей. Мы с Вёхом переглянулись и покинули пещеру. Обернувшись у самого выхода, я увидела Шестую, сломанной куклой замершую в объятьях мага.

Глава 18

Выйдя из пещеры я будто попала в другой мир - таким резким был переход от ритуала и последующей за ним сцены к деловитой штабной суете. Наверное Чипу или Сашке такое оживление было привычно, но я чувствовала себя совершенно лишней. Тут и там раздавались команды, по коридору сновали гонцы и командиры отрядов, получившие свои приказы или только ожидающие распоряжений. Насколько я поняла из доносившихся до меня фраз, Паша с друзьями верно оценили тактику предстоящего сражения. Похоже, вот он, финал истории. Горстка отступников атакует превосходящие силы Картоса и его охраны из высокоуровневых игроков и погибнет в отчаянной попытке предотвратить союз. Сокрытый лес станет частью Картоса, а оставшиеся в живых отступники вместе с лидерами окопаются ставке командования - подземелье, куда день за днём будут наведываться рейды в поисках добычи и опыта. И Астильба, и Портулак будут раз за разом умирать, теряя друг друга до следующего возрождения, не несущего ничего, кроме новой гибели. И, вроде, это игра и так и должно быть, но на душе отчего-то тоскливо. Жаль, что ничего не изменить. Печальное завершение печальной истории. В Барлиону на радость игрокам будет введено новое подземелье и всё, что я могу - досмотреть представление до конца. Нужно только решить, отправляться ли с остальными в финальную самоубийственную атаку, или связаться с Седьмым и наблюдать гибель отступников с другой стороны игрового фронта. Разумным был лишь второй вариант, но отчего-то хотелось остановиться на первом. Глупо и бесполезно, но на душе было тоскливо и хотелось хоть как-то успокоить совесть. Обратная сторона творчества - начинаешь переживать из-за придуманных историй и персонажей. Зато из таких переживаний рождаются отличные композиции.

– Нам пора, Лорелей, - окликнул меня Вёх.
– Отправляйся к легату Ульверу, он решит, чем ты можешь помочь в предстоящей битве.

– Хорошо, - отстранённо кивнула я и, сделав несколько шагов по направлению к выходу из подземелья, замерла.
– Вёх! Из-за ритуала я совсем забыла о важном сообщении для Астильбы.

– Настолько важном, чтобы отвлечь её в такой момент? Да ещё и перед боем?

– Гераника! Он нас предал и хотел осквернить Хранителя вопреки запрету Астильбы!

– Откуда ты знаешь об этом?
– Вёх буквально сверлил меня взглядом.

– Он хотел, чтобы я это сделала.

– А ты?

– А я не сделала, - ответила я ничуть не солгав.

Вёх схватил меня за руку и бегом потащил меня по коридорам.

– Ты должна сообщить об этом командованию, - не останавливаясь бросил он.
– Второй и Кадьяк спланировали атаку при поддержке Гераники.

Мозговым центром восставших оказалась огромная пещера, в центре которой стоял каменный стол с картой, вокруг которого столпились ирхи и сильвари. Трибун Кадьяк - рыже-белый ирх в чёрных доспехах с золотой окантовкой - водил по карте указкой, определяя позиции командирам подразделений. В его шерсти играл туман, почему-то бывший спутником многих существ Мрака.

– Вторая и третья манипулы центурии "Аквила", - рычал он, - развивают успех, ударив в тыл отрезанному арьергарду противника. В это время центурия "Прима" отсекает выдвинувшихся на помощь...
– тут трибун заметил наше с Вехом присутствие и рявкнул:

– Вон!

В следующий миг на нас нацелился весь колюще-режущий арсенал караульных, а трибун вернулся к карте, выкинув нас из головы. Однако у меня создалось стойкое впечатление, что все эти командиры прекрасно понимают всю бесперспективность своих стараний. Была в них какая-то обречённость, смешанная с решимостью идти до конца. Хотя, чего тут гадать? Я хорошо помнила реакцию Хранителя на меня, спасшую его от в буквальном смысле мрачной участи. Он расщедрился лишь на то, чтобы изгнать меня не сию минуту, а чуть позже. То же ждёт и отступников, если даже они выживут. Мраку не место в Сокрытом лесу.

– У нас важное донесение, трибун, - ничуть не смутился таким приёмом Вёх.

Ирх вскинул морду и жестом остановил караульных, уже нацелившихся лихим пинком катапультировать нас из зала совещаний.

– Говори живее, - приказал он. Остальные офицеры тоже уставились на нас с выражениями на лицах, варьирующимися от недовольства до любопытства.

– Гераника приказал мне осквернить Хранителя леса, - бросила я фразу, оказавшую эффект разорвавшейся бомбы. Ирхи угрожающе зарычали, Второй гневно ругнулся, мои соплеменники возмущённо зароптали, переживая подлость колдуна.

– Я разорву этого жалкого шамана своими собственными лапами!
– от рёва Кадьяка меня вжало в стену.
– Как посмел он покуситься на сердце нашей земли?!

Ирх положил лапу на рукоять меча, расправил плечи и огляделся, словно выискивая Геранику, коварно спрятавшегося среди собравшихся.

– Как я понимаю, ты этот приказ не выполнила?
– уточнил менее темпераментный Второй.

– Нет, - избегая вдаваться в подробности ответила я.
– Но мне хотелось поглядеть на Хранителя и я отправилась к его темнице. Там был Седьмой и чужаки из-за Завесы. Они освободили Хранителя, а меня Эбен отправил в Серые земли.

– Хранитель освободился...
– мрачно подытожил военачальник сильвари.
– Это всё меняет.

– Что всё меняет?
– раздался неуместно-весёлый голос и в комнату вошёл улыбающийся Портулак в компании привычно холодной и собранной Астильбы.

Лицо Второго изумлённо вытянулось, он неверяще посмотрел на давно потерянного друга и тихо выдохнул:

– Ты?.. Но как? Астильба?

Шестая с достоинством кивнула и требовательным тоном вернула присутствующих в первоначальной теме разговора: