Альбом второй. Бард Мрака

– Так что всё меняет? И что здесь делают Вёх и Лорелей?

Это, впрочем, не помешало Портулаку крепко обнять всё ещё растерянного друга и пожать могучую лапу Кадьяка. Импульсивный ирх затряс егу руку с таким энтузиазмом, что я всерьёз забеспокоилась за целость конечностей заново рождённого. Как-то всё же нехорошо начинать новую жизнь с того, что тебе на радостях руку оторвали...

– Лорелей, повтори для Астильбы то, что сказала нам только что.

Выслушав меня, Шестая зло скривила губы и зло прошипела:

– Клянусь, он поплатится за своё предательство!

– Несомненно, - согласился Второй.

– Но сейчас нужно принять решение. Посольство вот-вот пересечёт Завесу.

– Мы должны атаковать их!
– уверенно пророкотал Кадьяк.
– Оторвём голову магистру и о союзе можно забыть. С Гераникой или без, нельзя пускать картоссцев на нашу территорию!

– Но Хранитель...
– возразил Второй.
– Стоит нам атаковать и он вмешается. Он, Седьмой, Первая, остальные. Ты готов пойти против Хранителя? Рисковать жизнями наших братьев и сестёр?

– У нас нет выбора!
– зло сказала Астильба.
– Мы слишком далеко зашли и слишком многим пожертвовали, чтобы отступать сейчас. Гераника нас предал, но дарованные им силы остались с нами. Портулак возродился с небывалой мощью. Ни Первая, ни Хранитель не в силах противиться теням Мрака. Нам нужно только сдержать их, уничтожить магистра и отступить. Если будем действовать быстро - отделаемся малыми жертвами.

Внимательно слушавший их Пятый сделал шаг к столу и гневно смёл с него расставленные фигурки, обозначавшие расстановку сил сторон.

– Послушайте себя, безумцы!
– воскликнул он и, кажется, всё подземелье затряслось от мощи его голоса.
– Вы так спокойно обсуждаете то, как будете убивать своих. Вы готовы поднять оружие на Нигеллу, на Хранителя, на свой народ! Малые жертвы...
– он мрачно усмехнулся.
– Вы уже пожертвовали слишком многим. Посмотрите на нас. Мы все изменены. Мы разорвали связь с Сильваном, мы противны самой жизни. Мы не посмеем предстать в таком облике перед Хранителем. Сама земля страдает от скверны, что проникла в лес. Да, чужаки принесли нам много горя. Но ни один чужак не приносил такого зла, как принесли вы. Раскол Совета, раскол народа. Мрак в землях Сильвана. Пленённый Хранитель. Больная земля. А теперь ещё и братоубийственая война? Вы же понимаете, что Нигелла будет защищать посольство и если понадобится - лично вступит в схватку. Кто из вас способен сдержать её?

Его слова произвели эффект ведра воды, вылитого на дерущихся котов - все замерли, молча переваривая услышанное.

– Ты способен, - нарушил тишину голос Астильбы.
– Твоих сил теперь хватит и для большего.

– Это чуждые силы, которыми я ещё не успел овладеть, - покачал головой Пятый.
– Я не уверен, что не уничтожу собственный лес силами, которых не понимаю. Я не могу поручиться, что не причиню вреда нашему народу. Но я прекрасно осознаю, что мы не в силах обойтись без жертв. Что лучше? Сомнительный союз с чужаками, что могут предать и пролить нашу кровь, или собственное гарантированное предательство и кровь наших братьев и сестёр на руках? Мы навсегда разрушим единство народа.

– Навсегда, - эхом повторил трибун, и его рычащий бас придал этому простому слову особую тяжесть. Кадьяк наклонил голову и опустил уши, осознавая всю губительность подобного развития событий.

– Между возможной бедой и неизбежной катастрофой я выберу первое, - закончив говорить Пятый переводил пытливый взгляд с одного члена совета на другого.

– Красные орки, что когда-то убили тебя, теперь часть Картоса, - ненавидяще проговорила Шестая.
– Предлагаешь просто впустить их в наши земли?

– Предлагаю поговорить с Первой, примирить Совет и добиться от послов таких условий союза, при которых наши границы откроются лишь для тех, кто заслужил уважение народов леса. Мы ограничим нашу помощь Империи, закрепим преимущество собственных законов на нашей территории. Для того мы и нужны на переговорах, чтобы защитить свою землю, пусть и как часть империи Картос.

Трибун Кадьяк тяжеловесно опёрся лапами на стол, разглядывая карту так, словно впервые её увидел.

– Я, Кадьяк, - вдруг зарокотал он, - вступая в ряды Легиона...

– ... клянусь, - подхватил Ульвер, - не запятнать чести воина...

– ... до последнего вздоха защищать наши народы и Лес, - хором повторили слова присяги остальные ирхи.

Опять наступила тишина, которую опять же нарушил Кадьяк.

– Портулак прав, Шестая, - глядя на Астильбу сказал он.
– Времена меняются. Наша стратегия была рассчитана на неожиданное нападение. Теперь же, когда Хранитель свободен и Седьмой знает слишком много, мы не можем следовать изначальному плану. Война принесет лишь смерть, горе, и...
– он помолчал, а потом неохотно признался:

– Мы её не просто проиграем - мы можем потерять всё. И Лес, и Древо, и Горы. Мы - это не только те, кто с тобой, Астильба. Мы - это народы. Понимаешь?
– он уперся взглядом в глаза Шестой.

Жутковатые глаза чернокнижницы зло сузились:

– Мы все, каждый из нас пошёл на жертву. Мы приняли в себя Мрак, чтобы стать сильней и защитить лес от чужаков. Мы знали, что будем изгнаны. И теперь вы говорите, что чужаки будут ходить по земле, которая больше не примет нас?!

В голосе её клокотал гнев, глаза свирепо сверкали, а пальцы судорожно искривились, словно когти хищной птицы. Стоявший рядом Портулак взял её руки в свои и тихо произнёс:

– Достаточно жертв.

Искажённое яростью лицо чернокнижницы разгладилось, гнев отступил.

– Слова Пятого всегда были мудры, - произнёс Второй.
– Я рад, что Серые Земли не изменили его. Мы должны восстановить Совет и заставить Картос принять наши условия союза. Что до изгнания... Ничто не напрасно. Мы можем поселиться за Завесой и охранять границы нашего леса.

Кадьяк солидно кивнул, соглашаясь с его словами.

– Я рад слышать это, старый друг, - пророкотал он.
– Гнев - плохой советчик.

Странно было слышать эти слова от вспыльчивого ирха, но Кадьяка будто подменили - глядя на него, с трудом верилось, что это то же самый трибун, несколько минут назад грозившийся расправиться с Гераникой.

– Хорошо, - наконец произнесла Астильба.
– Вёх, ты должен связаться со своим наставником, Седьмым. Пусть он передаст наши слова Совету. Древо не примет нас, потому мы встретимся здесь, - она указала точку на карте между лагерем и Древом, на границе осквернённого участка.
– Мы хотим переговорить с Советом и чужаками до того, как будет заключён союз. Если Совет откажет - мы уничтожим посольство любой ценой.