Алеф (CИ)

– Скорее всего, - отвечаю я.
– Врач поместил его в специальный бокс, чтобы обеспечить постоянный надзор.

– Да, в таком возрасте это иногда бывает необходимо, - кивает Марна.
– А где его мать?

– В больнице, - отвечаю я нехотя.
– Несчастный случай. Упала с лестницы.

– Господи!
– брови у Марны медленно ползут вверх.
– Прямо одно к одному. Как её зовут?

– Ева.

– Красивое имя. В Германии оно встречается довольно часто.

– Да, наверное, - отвечаю я, принимаясь за еду.

Похоже, Валентина решила нас побаловать в связи с событиями прошлой ночи.

– Ты держался очень мужественно, - говорит Марна.
– Особенно, учитывая, что твоя дочь тоже нездорова.

Молча пожимаю плечами.

– Вчера ты не выходил из комнаты.

Естественно, я ведь провёл вчерашний день в реальности, трудясь над «Алефом».

– Было много работы.

– Понимаю. Мне можно пока остаться у тебя?

Я слегка озадачен. Предполагалось, что Марна переночует у меня и вернётся в гостиницу. Собственно, её и сейчас тут быть не должно. Мне не очень хочется держать дома потенциального агента Голема, но не отказывать же девушке.

– Конечно, - говорю я.
– Надо сказать Генриху, чтобы он перевёз твои вещи из отеля.

– Здорово!
– восклицает Марна с радостной улыбкой.
– Надеюсь, я не помешаю? Просто мне кажется, что тебе сейчас нужна поддержка.

Как благородно.

– Спасибо. Весьма признателен.

Какое-то время мы едим молча, затем я кладу приборы в опустевшую тарелку и отодвигаю её. Пауза затягивается, хотя Марна, вроде, не испытывает неловкости.

– Как твоя мать?
– спрашиваю я, протягивая руку к чайнику.
– В порядке?

– Немного скучает по папе. Теперь, наверное, и по мне.

– Ей он тоже не звонил и не писал?

– Нет.

Марна придвигает ко мне свою чашку. Я наливаю в неё заварку и разбавляю кипятком.

– Сахар?

– Три ложки, пожалуйста. Спасибо.

– Не за что, - отвечаю я и, разбавив свой чай холодной водой из графина, быстро его выпиваю.
– Мне пора на работу. Попроси Валентину накормить тебя обедом.

– Разве ты не приходишь обедать домой?
– удивляется Марна.

– Не всегда, - говорю я, вставая из-за стола.
– Ну, до вечера.

– Хорошо, - девушка расстроена.
– Пока.

Поднимаюсь к себе в комнату, надеваю костюм и, вызвав по терминалу Генриха, выхожу на лестницу. В это время раздаётся телефонный звонок.

Я спускаюсь на первый этаж, где застаю Фёдора, прижимающего к уху трубку. При виде меня он начинает нервничать, так что сразу становится ясно, кто звонит.

– Виктор?
– спрашиваю я, подходя.

– Он хочет с вами поговорить, - дворецкий протягивает мне трубку.

– Алло.

– Привет, - голос у Виктора спокойный, и это плохо.
– Как Ева?

– Почему бы тебе не проведать её?
– отвечаю я.

– Не могу.

– Полиция пока не имеет к тебе претензий.

– Правда?

– Да.

Пауза.

– Спасибо.

– Не за что.

– А Ева? Что она говорит?

– Она ещё не вышла из комы.

Глубокий вздох.

– Я этого не хотел.

– Чего именно?

– Чтобы Ева попала в больницу.

– А как ты думал? Что после такого удара она отправится навестить подружек?

– Нет.

Пожалуй, стоит говорить с Виктором помягче. Я ведь хочу, чтобы он вернулся.

– Где ты живёшь?

Молчание.

– С матерью?

В динамике щёлкает, и через секунду раздаются гудки. Я отдаю трубку Фёдору и прохожу мимо него к двери. У крыльца меня ждёт машина.

– В офис, - говорю я, забираясь на заднее сиденье.

Года три назад, когда я лежал в кровати, собираясь выйти в реальность, в комнату проскользнула Ева. Она прошлёпала по полу босыми ступнями и залезла ко мне под одеяло.

– Привет, - сказала она, поудобнее устраивая голову на подушке.
– Почему ты не спишь?

– А ты?
– спросил я, отодвигаясь к стене, чтобы дать ей побольше места.

– Не хочется.

– Тебе завтра рано идти в школу.

– Ну, и что? Я от этого быстрее не засну.

Я улыбнулся в темноте её словам и предложил:

– Если не хочешь спать, можно во что-нибудь сыграть.

Ева обрадовалась.

– Давай в правдивую историю, - предложила она шёпотом.

– Это как?

– Для этого нужно, - Ева придвинулась ближе, - рассказать о себе историю, только чтобы всё было правдой. Так что сначала поклянёмся не врать, ладно?

– О'кей, - ответил я.
– Обещаю.

– Я тоже, - Ева подняла вверх руку, как бы принося клятву.

– А про что должна быть история?

– Мы посчитаемся. Кто выйдет, тот загадывает, о чём рассказывать. Чур, я считаю!
– Ева начала декламировать стишок, указывая поочерёдно то на себя, то на меня: - На золотом крыльце сидели… Я вышла!
– через несколько секунд воскликнула Ева и захлопала в ладоши.

– Ну, - сказал я, улыбнувшись, - загадывай.

– Сейчас-сейчас, что-нибудь придумаю, - Ева подняла глаза к потолку.
– Ага, вот. Расскажи, почему мама нас бросила.

Вопрос застал меня врасплох. Я не знал, что ответить, и молчал. Ева нетерпеливо потеребила меня за руку.

– Ты обещал не врать, - напомнила она.

– Маме не нравилось, что я работаю в своей фирме, - ответил я уклончиво.

– Почему? Ведь теперь нам живётся гораздо лучше.

– Ну, ты же знаешь, что мы продаём.

– Мёртвых детей?

Я кивнул:

– Точно.

– Ну, и что? Ведь им всё равно. Да, и потом, они ведь сами умерли, разве нет?

– Мама считает, что мы не должны этим пользоваться.

– И поэтому она нас разлюбила?

– Нет, - я положил ладонь Еве на голову.
– Только меня.

– Неправда. Если б она нас любила, то не ушла бы.

– Но ведь вы остались со мной.

– А разве ей нельзя приходить?

– Можно.

– Так почему же она ни разу не зашла?