Алеф (CИ)

Глеб испытующе смотрит на меня секунд двадцать, затем разводит руками.

– Ну, раз ты так считаешь…

Я киваю и, забрав у него из рук пепельницу, говорю:

– Не хочешь поужинать со мной и Олегом? Он сейчас живёт у меня - налаживает охранные системы. Уверен, мы отлично проведём время.

Глеб прищуривается, что-то прикидывая.

– Сегодня не могу, но через пару дней - запросто.

– Тогда я позвоню тебе.

– Договорились, - Глеб поднимается, чтобы уйти.
– Счастливо.

Пожав мне руку, он выходит и аккуратно прикрывает за собой дверь. Ни разу не видел, чтобы он поступил иначе - должно быть, перфекционизм у него в крови. Полагаю, это и делает его прекрасным инженером.

Некоторое время сижу в кресле, размышляя о том, сколько протянет наш бизнес, если за него возьмутся всерьёз. На одних животных мы не протянем, а чтобы заниматься контрабандой, придётся завести много новых знакомств и распрощаться с тем, в общем-то, безопасным образом жизни, что мы вели до сих пор.

Мне не хочется переходить на нелегальное положение: я вовсе не уверен, что такая жизнь доставит мне удовольствие. Я вовсе не адреналиновый маньяк и не испытывают потребности в постоянной опасности. Напротив, мне дороги спокойствие и комфорт. Именно поэтому я так тщательно подбираю оборудование и личины для своих хакерских вылазок и так дорого за них плачу.

Тело отца выловили только через четыре дня после того, как он в последний раз пустился вплавь. До последнего мы старались убедить себя в том, что он жив. Когда сомнений не осталось (мать опознала труп), пустота заполнила мою голову. Я продолжал заниматься привычными делами, но при этом ощущал себя куклой-автоматом, заведённой на какой-то срок. Иногда казалось, если я подумаю, что отец умер, мозг просто лопнет. В таком состоянии я пребывал вплоть до похорон.

В морг мы приехали к девяти утра. Погода выдалась солнечная и тёплая. В деревьях пели птицы.

Я ни за что не узнал бы отца: его лицо походило на восковую маску, чем, впрочем, и являлось: грубый грим придавал знакомым чертам выражение, которого они никогда не имели.

На маленьком автобусе мы отправились в крематорий.

Где-то я слышал, что температура в печи достигает трёх тысяч градусов. Маленький ад, предваряющий то, что ждёт самоубийц.

Я лежу в постели без сна, собираясь выйти в реальность, и вспоминаю похороны. Звонок терминала заставляет меня приподняться на локте.

Поднимаю трубку и слышу знакомый голос:

– Хочешь ещё раз взглянуть на бабочек?

– Возможно, - отвечаю я, удивляясь себе.

– Тогда приходи послезавтра к девяти вечера на площадь Семи Консулов.

– Договорились.

В динамике щёлкает, и я вешаю трубку.

Зачем мне встречаться с Големом? Возможно, он всё-таки решил убить меня и заманивает в ловушку или хочет попытаться убедить отказаться от создания «Алефа». В любом случае разумнее было бы отказаться от приглашения. Но я уверен, что поеду на площадь Семи Консулов. Возможно, мной движет то самое стремление к смерти, о котором писал некогда Фрейд. Кажется, он называл его «мортидо».

На следующий день я остаюсь дома, чтобы поработать над вирусом. Ник с командой своих программистов установил мне дополнительную защиту, так что мой сервер теперь - настоящая цитадель. Даже самому лучшему хакеру пришлось бы потратить не менее полугода, чтобы пробиться сквозь все преграды. Правда, за это время его бы уже обнаружили охранные системы. В общем, файлохранилище в полной безопасности. Чего нельзя сказать о Кармине. Если Голем завтра решит пальнуть в меня сам или подошлёт аламутовских фидави, моя личина обречена.

По моей просьбе Ник с особой тщательностью проверил Марну - несмотря на то, что сканеры в особняке не зафиксировали ничего подозрительного. Как я ожидал, у девушки не обнаружилось «вшитых» хакерских приспособлений. Чистым оказался и её багаж, доставленный из гостиницы Генрихом. Это может означать, что она ничего против меня не замышляет или что он крайне осторожна.

Около полудня раздаётся звонок в дверь. Звонят долго и настойчиво, пока Фёдор не открывает. Я спускаюсь узнать, в чём дело, и вижу в дверях пожилого мужчину среднего роста в тёмно-коричневом пальто и сером двубортном костюме. Он обрит наголо, подбородок украшает пижонская бородка. Небольшие светло-голубые глаза обращаются в мою сторону, когда я вхожу в холл. В руках посетитель держит красную книжку, похожую на удостоверение. Он показывает её Фёдору, который с сомнением рассматривает документ, не торопясь впускать его обладателя в дом.

– Кто вы?
– спрашиваю я, подходя.

– Господин Кармин?

– Я спросил, кто вы.

– Старший лейтенант Лемарский, - представляется, наконец, человек.
– Мне бы хотелось задать вам несколько вопросов.

Фёдор передает мне красную книжицу. Похоже, удостоверение подлинное. Что ж, рано или поздно кто-то из полиции Киберграда должен был прийти.

– По поводу чего?
– делаю вид, что внимательно изучаю ксиву.

Странно, что легавый не явился раньше. Наверное, жена Шпигеля только недавно заявила о пропаже мужа.

– Это касается управляющего одного из ваших заводов, - говорит старший лейтенант.

– Кого именно?
– я возвращаю ему удостоверение.

– Августа Шпигеля.

– Что с ним случилось? Или у него тёмное прошлое и он не тот, за кого себя выдаёт?
– я усмехаюсь, давая понять, что не верю в подобное предположение.

– Нет, с его прошлым всё в порядке. Нас беспокоит его настоящее.

– Почему же?

– Он пропал.

Полицейский буквально пожирает меня глазами, но моё лицо не меняет выражения.

– То есть, как?
– спрашиваю я.

– Три дня назад в полицию обратилась супруга господина Шпигеля с заявлением о пропаже мужа, - отвечает инспектор.
– По её словам, он отправился в Киберград для деловой встречи с вами. Август Шпигель не уточнял конкретной цели поездки, но подчёркивал её крайнюю необходимость. У нас есть подтверждённые сведения, что вы разговаривали с господином Шпигелем по терминалу.

– Так и есть.

– Возможно, встречались с ним?

– Само собой.

– Хорошо. Мы так и думали. Кроме того, нам известно, что Август Шпигель вскоре вылетел из Киберграда рейсом до Вены. С тех пор он ни разу не писал жене или дочери, не звонил им и вообще не предпринимал никаких попыток связаться с родственниками, друзьями или коллегами. Более того, в Вену он так и не прилетел.

– Этого не может быть, - говорю я.
– Господин Шпигель вылетел в Вену по моему указанию, которое не мог проигнорировать.

– Вот как?
– голубые глаза полицейского, не мигая, смотрят в мою переносицу.
– Вы его провожали в аэропорт?