Александр Блок в воспоминаниях современников. Том 1

Вот действующие лица его мелодрамы:

Некто в черном 47 Ал. Блок

Ревнивый муж (опирается обо все косяки) Голубев

Невинная жена (вяжет чулок, ходит на пуантах) Мунт

Некая подлая в красном Веригина

Молчаливый любовник в черной маске Мейерхольд

Наташа (действующее лицо из другой пьесы) Волохова

Ремарка Вера Веригина

У Мейерхольда, по его просьбе, роль была бессловес­

ная. Он говорил сочинителям:

— Нет, господа, я боюсь, я не могу импровизировать.

Блок на это сказал:

— Хорошо, вы будете изображать молчаливого лю­

бовника, который всех целует.

Так и было решено.

Интрига развивалась между ревнивым мужем, невин­

ной женой и некоей подлой в красном. Эта злодейка,

влюбленная в ревнивого мужа, должна была предложить

невинной жене отравленное молоко и говорить монолог

к «месяцу щербатому». Наташе надлежало говорить

слова из другой пьесы, никак не относящиеся к мело­

драме, предоставив, таким образом, остальным действу­

ющим лицам выпутываться из создавшегося положения.

Задача молчаливого любовника в маске состояла в том,

чтобы мешать актерам своими неуместными поцелуями,

а помощь приходила от Ремарки, которая могла объяс­

нить зрителю, что актриса, изображающая Наташу, со­

всем не должна была появляться сегодня, что она это

сделала по забывчивости, и многое другое, когда актеры

придут в замешательство. Репетиций не было ни одной.

Блок сказал, что иначе это не будет импровизацией, — как

выйдет, так и выйдет...

Настал день представления. Мунт жила на Алексеев­

ской, вместе с Мейерхольдами. Собралось довольно мно­

го народу, все наши друзья, разумеется. У Мейерхольда

было мало мебели и много места — Екатерина Михайлов­

на обшила несколько подушек кустарной материей, раз­

бросала их по ковру у стены и усадила зрителей. Мы

отправились одеваться. На помощь пришел театральный

гардероб Мунт. Она сама оделась в пачки, потому что

Александр Александрович хотел, чтобы она стояла на

пальцах, раз у нее от природы «стальной носок». Для

меня не нашлось красного костюма, пришлось надеть

16 А. Блок в восп. совр., т. 1 449

желтый, испанский. Я спросила Блока, хорошо ли это,

и он ответил, что так даже лучше — смешнее. Зато Со­

логуб начал меня дразнить и довел до слез. Впрочем,

это послужило на пользу, потому что моя отповедь ему

украсила монолог к «месяцу щербатому».

Начал представление сам Блок — Некто в черном.

Он вышел в черном плаще со свечкой, которую держал

перед собой. Подражая андреевскому прологу из «Жиз­

ни Человека», он начал бесстрастным голосом: «Вот

пройдут перед вами: ревнивый муж, опирающийся обо

все косяки, совершенно невинная жена, вяжущая чулок,

некая подлая в красном, и Наташа не из той пьесы, и

молчаливый любовник» и т. д. Он ловко закончил про­

лог, не рассказав ничего о пьесе, потому что сам не

знал, чем она кончится.

Некто в черном стоял перед занавесом, который был

сделан из шалей. Когда пролог кончился, Блок остался

совсем близко у кулисы или, вернее, у занавешенной

двери, сбоку, чтобы руководить представлением.

Открыли занавес. Невинная жена в пачках с добро­

детельным чулком на спицах ходила на пуантах, при­

лежно вязала, вздыхала об отсутствующем муже и рас­

сказывала зрителям о своей невинности. Когда Блок

нашел, что она рассказала о себе достаточно, на сцену

был выпущен Ревнивый муж. Он громко вздыхал, стонал,

заламывал руки, опираясь о косяк двери. Невинная

жена, чтобы спастись от первой вспышки ревности, по­

спешно набросила на голову шарф и хотела уйти, как

вдруг навстречу ей устремился Молчаливый любовник

в черной маске и, как-то механически разводя руками,

обнял ее и поцеловал. Бросив полный страха взгляд на

Ревнивого мужа, она быстро удалилась на носочках

в ужасе, как Эсмеральда, не забыв, впрочем, вытереть

щеку после поцелуя маски. Между тем Молчаливый лю­

бовник с мрачным видом проследовал дальше по сцене,

по дороге поцеловав кстати Ревнивого мужа. Последний

отмахнулся от него, как от мухи, добросовестно оперся

обо все косяки и, завернувшись в плащ, застыл в позе

отчаяния. Тут вышла Некая подлая в красном и стала

всячески стараться обратить на себя внимание Ревнивого

мужа, но это ей не удавалось. Ремарка (в костюме Сне­

гурочки) заявила, что сейчас стол и скамью уберут, а

зрители пусть вообразят, что они видят перекресток и

450

месяц, потому что Некая подлая в красном должна гово­

рить монолог на перекрестке к месяцу щербатому,

Я просила Блока, чтобы он разрешил мне сказать толь­

ко несколько слов: пожаловаться месяцу на холодность

Ревнивого мужа, поворожить на перекрестке и кончить,

но Александр Александрович неумолимо заявил:

— Нет, вы должны говорить долго, по крайней мере

страницу, так полагается.

Я уже упомянула о том, что мой монолог украсила

отповедь Сологубу, и все сошло вполне благопо­

лучно.

В следующем действии Некая подлая в красном при­

шла, закутанная в черный платок, к Невинной жене я

предложила ей купить молоко, в которое был подсыпан

яд. Тут вдруг появилось новое лицо, именуемое Ната­