Александр I, Мария Павловна, Елизавета Алексеевна: Переписка из трех углов (1804–1826). Дневник [Марии Павловны] 1805–1808 годов
Шрифт:
________
Король и Королева передают Вам тысячу приветов. О! дайте же нам поскорее знать о себе.
19 октября [1806 года].
Вы легко можете себе представить, мой добрый Друг, всё, что со мной происходит, и всё, что я должен сейчас испытывать, Зло достигло своего предела, и я уже более не вижу от него спасения. Напрасно было бы терять надежду, напротив, настал момент проявить стойкость. Что касается Вас, мой добрый Друг, уступите желанию Матушки, возможно, окажись я на Вашем месте, я поступил бы так же, но сейчас, как мне кажется, Вы не можете придумать ничего лучшего, чем приехать к нам. А я ведь лелеял еще эту сладостную надежду и думал, что мы сможем, наконец, с честью избавиться от позорного ига, нависшего над Европой. Я собирался Вам написать, чтобы поделиться моими надеждами и тем удовлетворением, которое от них испытывал, я хотел выразить Вам, насколько сердце мое преисполнено благодарностью за все те знаки дружбы, которые Вы мне выказали. Поверьте, любезный Друг, что я в состоянии оценить все Ваши побуждения. Читая эти строки, Вы вспомните о наших беседах в Веймаре и легко поймете, на что они намекают. Но сейчас вместо всех этих чувств удовлетворения я могу лишь выразить самую глубокую горесть. Мое дружеское расположение к Королю, к Королеве [351] Вам известно, и Вы понимаете все, что я к ним испытываю. Прощайте, любезный Друг, любезная Сестрица, помните, что Брат Ваш любит Вас от всего сердца.
350
ThHStAW, HA A XXV. R 100. Bl. 46 – 47`.
351
…Королю,
3 декабря 1806 года.
Мой добрый Друг, со вчерашнего дня я получил уже три письма от Вас. Вы легко можете представить себе ту радость, которую они мне доставили. Несмотря на все тяжелые подробности, которые Вы мне в них описываете, Ваш почерк и те заверения, которые Вы мне даете в том, что здоровье Ваше не подводит Вас во всех тех тяжелых испытаниях, которым Вы ныне подвергаетесь, доставили мне подлинное успокоение. Мое сердце умеет ценить то, что должно ныне испытывать Ваше; все свои надежды я возлагаю отныне на Провидение и на благую волю Всевышнего. Наши армии находятся на берегах Вистулы [353] под командованием маршала Каменского [354] ; остатки Прусской армии к ним присоединились. Объединенные силы представляют собой в целом значительную массу, способную противостоять наступлению противника. В конце концов, повторяю, все свои надежды я возлагаю на Божественное Провидение; пока же мы всеми правдами и неправдами пытаемся найти новые способы сопротивления. Милиция [355] , насчитывающая 600 000 человек, создается в стране, и дополнительный резерв, полностью состоящий из регулярных войск, собирается между Смоленском и Москвой. Нам предстоит беспощадная война, но речь идет о наших родных очагах – и оттого энтузиазм повсеместен. – Из писем Маменьки, мой любезный Друг, Вы знаете, что о Вашем возвращении в Веймар не может быть и речи. Это означало бы добровольно предоставить Бонапарту заложника, и Вы сами можете понять, в какое затруднительное положение в таком случае Вы поставите Вашу Отчизну.
352
ThHStAW, HA A XXV. R 100. Bl. 48 – 51`.
353
…на берегах Вистулы… – Вистула (Висла), пограничная река между Германией и бывшей Сарматией, протекает по современной территории Польши.
354
…маршала Каменского… – Граф (с 1797 г.) Михаил Федотович Каменский (1738 – 1809) – полководец Екатерининской эпохи, генерал-фельдмаршал. Попадал в опалу и при Екатерине, и при Павле. Александр I вернул Каменского из опалы и назначил в 1802 г. санкт-петербургским военным губернатором, однако уже через несколько месяцев (16 ноября) Каменский был уволен «за проявления своего дерзкого, жестокого и необузданного характера». В 1806 г., когда начались приготовления к новой войне с Францией и затруднительным оказался вопрос о выборе главнокомандующего, а М.И. Кутузов находился в опале после Аустерлица, в пользу назначения Каменского высказывалось общественное мнение, а главным образом Аракчеев, считавший фельдмаршала большим знатоком военного дела. Граф Нессельроде писал, что «Император не совсем охотно сдавался на заявление доходивших до него толков и сделал это (т. е. назначил Каменского. – Е.Д.), чтобы русское имя было во главе армии». Назначение Каменского главнокомандующим было зафиксировано Высочайшим рескриптом, изданным 10 ноября: «Вверяю вам славу Российского оружия, безопасность Империи и спокойствие Моих подданных. Доверенность моя неограниченная…» Однако уже на пути из Вильны Каменский обратился к Александру I с письмом: «Я лишился почти последнего зрения. Не способен я долго верхом ездить; пожалуйте мне наставника, друга верного, сына отечества, чтобы сдать ему команду и жить при нем в армии. Истинно чувствую себя неспособным к командованию столь обширным войском». По прибытии в армию он сдал командование генералу Буксгевдену и под предлогом нездоровья покинул армию семь дней спустя.
355
Милиция. – В России милицией называлось земское войско, существовавшее в 1806 – 1807 гг.
Я полагаю излишним что-либо Вам предписывать касательно ответов, которые Вы должны будете дать Бонапарту, тем более что мне кажется почти невероятным, чтобы Вы с ним встретились. В остальном, любезный Друг, я полагаю, что Ваше сердце, Ваша рассудительность, та деликатность чувств, которую вы проявляли во всех страшных и тернистых обстоятельствах, должны оставаться Вашим руководством и начертать Вам путь, которого Вы должны придерживаться, дабы исполнить свой долг по отношению к тем, кто Вам дорог. Я не могу Вам передать, любезная Мари, насколько та дружба, которую Вы мне выказываете, мне дорога, Вы сами знаете, умеет ли мое сердце любить Вас и ценить Вас по достоинству. Постарайтесь передать Герцогу и Герцогине уверения в моей к ним привязанности и том искреннем уважении, которое я к ним испытываю и которое их благородное поведение в столь сложных обстоятельствах могло лишь увеличить. Кланяйтесь от меня также Вашему Мужу, к которому я очень привязан. Я надеюсь, Вы не сомневаетесь, что все причины, заставившие его снять наш мундир [356] , мне понятны, уверьте его, что я предпринял все меры, чтобы об этом как меньше говорили здесь, как Вы того и хотели. Прощайте, любезный Друг, любезная Мари, не забывайте обо мне и верьте в привязанность, которую я буду испытывать к Вам по гроб жизни и которую никакие испытания не смогут поколебать.
356
…причины, заставившие его снять наш мундир… – Как и его отец Карл Август, Карл Фридрих числился на русской службе, был награжден в 1803 г. орденом Святого Андрея Первозванного, однако после поражения в битве при Йене, когда Веймар оказался занят французскими войсками, а герцогство Саксен-Веймарское вынуждено было вступить под нажимом Наполеона в Рейнский Союз, Карл Фридрих формально вышел с русской службы в отставку.
1807 год
Петербург,
28 декабря 1806 года / 10 января 1807 года.
Я получила с большой благодарностью, любезная моя Сестрица, Ваше милое письмо, которое мне вручил последний нарочный, мне было радостно, что вы так дружески разделяете со мной счастье, которое принесло мне рождение моей маленькой Элизабет [358] , и я прошу Вас, любезная Сестрица, сохранять ко мне эти чувства; надежда увидеть Вас вскоре здесь, которую Вы нам даете, доставила мне большую радость, но я не могу не думать о том, чему надобно было случиться, чтобы радость эта была отравлена обстоятельствами, которые приводят Вас сюда, и обо всех тех неприятностях, которые Вам пришлось за это время пережить. Мне даже кажется, что в настоящий момент Вы не сможете полностью насладиться счастьем, оказавшись в кругу своей Семьи, и от этой мысли мне делается больно за Вас.
357
ThHStAW, HA A XXV. R 119. Bl. 18 – 18`.
358
…рождение моей маленькой Элизабет… – Вторая дочь Елизаветы Алексеевны великая княгиня Елизавета Александровна родилась 3 ноября 1806 г. (скончалась, как и ее старшая сестра, во младенчестве, 20 апреля 1808 г.)
Вы очень добры, любезная Сестрица, что сразу же велели переправить мне отправление моей Матушки, мне адресованное, к сожалению, оно не содержало никаких писем, в последнее время я получаю их очень мало, и все они очень старые, а Вы легко можете понять, как мучительно для меня это лишение. Поблагодарите от моего имени всех тех, чьи поздравления Вы мне передаете, и скажите им, как я ими тронута. Прощайте, дражайшая моя Сестрица, и да не задержит непогода Ваше скорое прибытие, по крайней мере, тогда мы будем за Вас спокойны, а Вы, я надеюсь, не сомневаетесь в той радости, с которой я Вас обниму и выкажу всю свою к Вам дружбу.
5 января [1807 года].
Любезная Мари, у меня нет слов, чтобы отблагодарить Вас в полной мере за два Ваших письма, только что мною полученные, одно через курьера, другое через Графиню фон Ливен [360] . Я так тронут дружбой, которую вы мне выказываете, мой добрый Друг, что это не поддается никакому выражению, и верьте, сердце мое платит Вам тем же. Представить, чтобы оно могло Вас хотя бы на мгновение недооценить или чтобы я мог сомневаться в Ваших чувствах, верьте, совершенно невозможно. Эти чувства слишком хорошо мне известны, и никто не умеет ценить Вас более, чем я. Все, что я замечаю ныне в Вас, лишь усиливает, если это вообще возможно, ту нежную привязанность, которая связывает меня с Вами, и мое уважение к Вашему характеру возрастает с каждым днем. Если бы Вы только могли быть счастливы так, как я Вам того желаю!
359
ThHStAW, HA A XXV. R 101. Bl. 2 – 3`.
360
…Графиню фон Ливен. – См. примеч. к письму Марии Павловны Александру от 10 ноября 1804 года.
Ваши пожелания, любезный Друг, к моему Дню [361] и к Новому году нас очень тронули. Пусть этот новый год закончится счастливее, чем предыдущий. Скажите от моего имени Герцогу, чт'o бы ни произошло, мое уважение и моя привязанность к нему не изменятся никогда [362] . Я постоянно вижу в нем все того же человека чести, каким я его узнал. Что касается обстоятельств, то мы в них не властны. Вы поймете из письма Маменьки, что она старается Вам внушить мысль о необходимости сохранять молчание, насколько это вообще возможно, величайшая осторожность должна быть постоянно Вашей путеводной звездой. Прощайте, любезный Друг, любезная Сестрица, кому, как не Вам, известно, люблю ли я Вас, и если я не повторяю это слишком часто, то только для того, чтобы признания мои не стали слишком обыденными, однако любить Вас более нежно, чем это делаю я, просто невозможно.
361
…к моему Дню… – Имеется в виду день рождения Александра (12/23 декабря).
362
…чт'o бы ни произошло, мое уважение и моя привязанность к нему не изменится никогда… – Карл Август, участвовавший в битве при Йене в составе прусского войска, был ранен и взят французами в плен, затем, в начале 1807 г., отпущен Наполеоном, однако его герцогство вынуждено было войти в состав Рейнского союза под эгидой Франции (см. выше).
4 февраля [1807 года].
Моя добрая, любезная Мари, у меня есть всего лишь несколько минут, чтобы поздравить Вас с сегодняшним днем и вместе с тем с победой, которую наши храбрые войска одержали над Бонапартом [364] . Я заранее убежден, что Вы эту радость разделите вполне [365] . Прощайте, любезный Друг, дражайшая Сестрица, Вы знаете, как нежно я Вас люблю.
363
ThHStAW, HA A XXV. R 101. Bl. 4.
364
…поздравить Вас с сегодняшним днем ~ одержали над Бонапартом… – Имеется в виду день рождения Марии Павловны (4/15 февраля) и битва (одна из самых кровопролитных в истории русско-прусско-французской войны) при Прейсиш-Эйлау 7 – 8 февраля 1807 г., исход которой был – вопреки тому, что пишет Александр в письме, – весьма неоднозначным.
365
…убежден, что Вы эту радость разделите вполне… – Намек на то, что формально Мария Павловна была в это время в стане врагов России.
Петербург,
21 марта / 2 апреля 1807 года.
Я не могу отпустить г-на Эглофштейна [367] , не передав Вам с ним несколько приветливых строк и не напомнив Вам о себе, любезная моя Сестрица; я имела удовольствие познакомиться с ним и получить некоторые сведения о Вас от того, кто видел Вас так недавно; Граф Ливен [368] уже уверил меня, что Ваша здоровая натура полностью преодолела все волнения и неприятности, которым Вы подвергались последние 6 месяцев, и г-н Эглофштейн мне это подтвердил; волосы встают дыбом от его рассказа о том, что вынесла за это время бедная Германия и в особенности Веймар. Благодаря Небесам и нашим доблестным войскам бич Европы теперь далеко от наших границ, и он во всяком случае не может похвастаться тем, что осквернил Русскую землю; но Вы слышали конечно же, любезная моя Сестрица, о нашей новой беде – мы проводили Имп[ератора] в армию, и несмотря на то, что Вы далеко, уверена, вы разделите ее с нами. Я льщу себя надеждой, что отсутствие Его не будет столь долгим, как мы поначалу опасались, и что, в особенности, Он не будет более подвергать себя опасности, как это было в прошлый раз, подобные утешительные идеи весьма необходимы в настоящий момент. Прощайте, любезная Cестрица, будем надеяться на лучшее будущее, и пусть это пожелание, которое мы обе в настоящий момент разделяем с тысячами несчастных, исполнится как можно скорее, в том числе и благодаря усилиям нашей армии. Не оставляйте, прошу, меня Вашей дружбой и верьте в ту дружбу, которую испытываю к Вам я.
366
ThHStAW, HA A XXV. R 119. Bl. 19 – 20.
367
…г-на Эглофштейна… – Август Карл фон Эглофштейн (1771 – 1834), генерал-майор свиты наследного герцога Карла Фридриха Веймарского.
368
…Граф Ливен… – Имеется в виду Иван Андреевич Ливен (1775 – 1848), младший сын Ш.К. Ливен, с 1796 г. адъютант Александра Павловича. Участвовал в кампании 1805 – 1807 гг.
Любезная Мари, я не хочу пропустить отъезд этого курьера, не сказав Вам несколько слов и не поблагодарив Вас тысячу раз за Ваши любезные письма и за весь тот интерес и дружбу, которые Вы не устаете мне в них выказывать. Вам ведомо, любезный Друг, все значение, которое я этому придаю. Не сердитесь на меня за мое долгое молчание, но я слишком был загружен другими делами. Наконец Бог захотел даровать нам мир. Будем надеяться, что это к лучшему, по крайней мере, мы не могли более продолжать воевать в одиночку, как это было прежде. Теперь все наши желания – вновь Вас увидеть, и мне трудно даже выразить, насколько это желание горячо. Наступивший мир устраняет все препятствия к Вашему отъезду, и одна мысль о том, что вскоре мы Вас увидим, радостна уже сама по себе. Прощайте, любезный Друг, любезная Мари, любить Вас больше, чем люблю Вас я, просто невозможно.
369
ThHStAW, HA A XXV. R 101. Bl. 5 – 6.
_____
Тысяча поклонов Принцу. Я был бы рад лично засвидетельствовать Ему всю ту дружбу, которую к Нему испытываю.
9 сентября [1807 года].
Любезный Друг, я не могу отпустить нарочного, не сказав Вам нескольких слов и не поблагодарив тысячу раз за Ваши любезные письма и в особенности за портрет [371] , свидетельствующий о тех дружеских чувствах, которые Вы ко мне испытываете. Не могу выразить Вам, какое удовольствие он мне доставил, тем более что нахожу его очень удачным.
370
ThHStAW, HA A XXV. R 101. Bl. 7 – 7`.
371
…в особенности за портрет… – Возможно, речь идет об одном из портретов Марии Павловны кисти Иоганна Фридриха Августа Тишбейна (1750 – 1812) (лейпцигского Тишбейна), неоднократно портретировавшего великую княгиню по ее приезде в Веймар (см. примеч. к дневнику Марии Павловны, с. 493 наст. изд.).