Александра
Шрифт:
— Спасибо тебе, царевна Александра. Век богу молить за тебя буду. Должник я твой.
Конечно должник. Воротынские хорошие воины. Прекрасные военачальники. Наверное, это в крови у них. А Иван так сейчас вообще воевода большого полка Тулы. Это я взяла на заметку.
— Дочка. — Обратился ко мне Фёдор Мстиславович. — Так княгиня то с детьми где будет?
— Здесь, в госпитале. В отдельной палате для рожениц. А что, батюшка?
— Так может в терем её? А то как-то невместно, княгине Воротынской здесь лежать.
— Батюшка, в моём госпитале вместно всем лежать. Ибо каждого из них царевна царьградская лечит. Где ты ещё такой госпиталь найдёшь?
— Твоя правда, Александра. — Усмехнулся свёкр. Остальные мужчины засмеялись.
Дмитрий остался ночевать и вообще
На третий день, после операции Анны, свёкр приехал на подворье из Кремля очень рано. Был взволнован.
— Александра, дочка, пойдём ка пошепчемся.
Мы прошли в небольшую комнату. Это был своего рода кабинет у Вяземского-старшего. Он показал на скамью. Я села. Он пристроился рядом.
— Саша, опознал твой ногай казанского мурзу. Того, который к ним приезжал, чтобы тебя имать.
— Как опознал? Мурза знает, что его опознали?
— Нет. Ногай твой в доме сидел, что напротив дома казанского посольства. И увидел, как мурза приехал.
— Это хорошо. Теперь вопрос, когда мурза покинул Москву, чтобы нанять ногаев для моего захвата?
— Тоже разузнали, в тот же день, вернее уже вечером, когда ты вернулась от Великого Князя, перед тем как при въезде в город рогатки ставить начали. Закрывать Москву на ночь.
— Это хорошо. Значит сотник Кобыла и его люди ни причём.
— Это ещё не всё, дочка. Сегодня мой человек нашел слуховое место.
— Какое место?
— Закуток один. Его сразу и не увидишь. В двух шагах пройдёшь, а ничего не поймёшь. Хитро устроено. Когда в закутке стоишь, прижав ухо, всё что у Великого Князя говорят в светлице его, всё слышно.
— Человек этот твой, батюшка надёжный?
— Надёжный. Петька Кряж. Хороший следопыт, иголку в стоге сена найдёт. Из служивых. У меня в приказе он.
— Больше никто не знает, что место татя обнаружили?
— Нет.
— И не надо, чтобы кто-то ещё узнал. Надо наблюдение за этим местом так сделать, чтобы никто, ничего не заподозрил. И наблюдение за мурзой тоже. Вообще за всеми посольскими.
— За ними уже смотрят.
— Хорошо. Это кто же такое место сделал, вернее когда? Сейчас или при батюшке Государя?
— То не ведаю, Саша.
— Это уже не важно. Просто мысли вслух. Значит так, Фёдор Мстиславович. Переговори с Государём, тет-а-тет.
— Чего?
— С глазу на глаз. Чтобы никто ваш разговор не слышал. Скажи ему про это место, что нашли, где тать всё слушает. Надо теперь самого вора поймать. Только Василий Иванович, пусть сделает вид, что ничего ему про тайное место не известно. Понятно? А предателя-подсыла будем ловить на живца, как на рыбалке.
— А живец это ты, дочка?
— Я, батюшка. Для этого, пусть Государь меня пригласит для беседы. И очень внимательно смотрите. Подсыл обязательно придёт нас с Великим Князем послушать. Вот тут, батюшка, ты его и возьмёшь. Точнее, твои люди. Только брать аккуратно, он живой нужен. Это очень важно. И брать тихо, чтобы никто и ничего не понял.
— Хорошо. Сделаю, как ты сказала. Умно придумала, молодец. Как сама то себя чувствуешь, Саша?
— Хорошо чувствую. Не беспокойтесь, Фёдор Мстиславович, выношу я, дай бог, дитя, твоему сыну и своему мужу. Потом рожу.
— Дай бог, дочка. Отдыхай больше. А то всё гоняешь своих охламонов ни свет, ни заря. Тут давеча на паперти Божена твоего видел. Сидит милостыню просит. Я его даже сначала и не узнал. Убогий такой, в лохмотьях, с язвами. Краше в гроб кладут. Это что он у тебя там делает? Его что не кормят здесь?
— Батюшка, не обращай внимания. И увидишь кого из моих в странных одеждах, пожалуйста, делай вид, что они тебе не знакомы. Это урок они такой исполняют. Должны научиться любую личину на себя надевать.
— Ишь ты! Умно. Расскажешь зачем?
— Расскажу, батюшка, но не сейчас. Не осерчаешь?
— Да бог с тобой. Ладно, сделаю так, как ты просишь.
Анна чувствовала себя нормально. Ну как нормально может чувствовать себя человек, сразу после операции?! Она была слаба ещё, бледненькая, но при этом счастливо улыбалась, прижимая
к себе детей. Дмитрию я разрешила увидеть жену и ребятишек. Он сидел рядом с ложем жены. Нежно держал сына на руках. Хотел взять и дочь, но Анна воспротивилась.— Сначала сына подержи, потом дочку. — Сказала она.
Я смотрела на них и радовалась. Всё же не зря она тогда встретилась мне по пути в Литовскую слободу. Я тогда не знала ещё, да и откуда могла знать, что своим вмешательством я не дала угаснуть этой ветки рода Воротынских. Ведь в моём времени, весь княжеский род Воротынских угас к началу 18 века. Первыми исчезли ветви Дмитрия и Семёна. Оба умерли бездетными. Поэтому их уделы были обращены в государственную казну. Жена Дмитрия, княгиня Анна, урождённая княжна Бабич-Друцкая, дочь князя Константина Ивановича Бабич-Друцкого, умерла как раз в этот период времени 1510–511 гг. Причина её смерти не известна. Возможно, она и умерла как раз во время родов. Дата смерти её мужа так же не известна. В итоге, эта ветвь рода князей Воротынских прервалась на Дмитрии. Его брат Семён Фёдорович так же умер бездетным. И его удел, как и удел брата отошли казне. Единственный, кто имел потомство это их старший брат Михаил. У него родился сын — Иван. Вообще род князей Воротынских, был очень известным княжеским родом в своё время в Московской Руси и Литве. Но судьба этого рода была трагичной. Ещё при Василии Третьем Сам Иван Михайлович и три его сына попали в опалу к Великому Князю по обвинению в измене. Якобы они хотели переметнуться к литовскому князю. Были заключены в застенки в 1534 году. Но скорее всего Воротынские пали жертвами зависти, клеветы и навета. После смерти Василия Третьего, они были освобождены и обвинения против них сняты. Сам Иван и его сыновья продолжили служить Руси. Наверное, это в крови у Воротынских, они все были прекрасными воинами, талантливыми полководцами. Самым известным из них стал сын Ивана — Михаил Воротынский. Блестящий стратег, успешно воевавший с ногаями, с казанскими и крымскими татарами. Герой взятия Казани. В 1572 году разгромил наголову крымского хана Девлет-Гирея в битве при Молодях. Но его слава и талан, заслуги перед Государём оценены не были. В 1573 году по доносу холопа, князь был арестован и брошен в застенки. Его обвинили в том, что он пытался околдовать царя Ивана Четвёртого Грозного. Михаил был подвергнут пыткам и казнён 12 июня 1573 года. Такова была благодарность царя человеку, который верой и правдой служил ему. Но я этого ещё не знала. Так как и не знала, что именно князья Воротынские в будущем сыграют ключевую роль в моей и Елены судьбе, фактически переломив ситуацию в мою пользу, не дав нас уничтожить. Но это будет в будущем. А сейчас я смотрела на счастливых родителей и сама радовалась за них. Не знаю почему, но к Анне я испытывала какие-то тёплые, близкие чувства, как к младшей сестре.
Князь Дмитрий, держа на руках сына посмотрел на меня.
— Царевна Александра, мне Иван Фёдорович сказал, что ты тоже не праздна. И что вы тоже ждёте наследника. Я желаю вам и буду молится за вас, чтобы и он, муж твой вот так же взял сына на руки, как я своего.
— Конечно возьмёт, куда он денется. — Хотела сказать с подводной лодки, но не стала. Не поймут. Наоборот, подошла к князю.
— Княже, дай мне мальчика. — Протянула руки. Он некоторое время смотрел мне в глаза, потом протянул. Я взяла ребёнка. Стала его качать и запела песню, которую любил мой папа.
От героев былых времён
Не осталось порой имён.
Те, кто приняли смертный бой,
Стали просто землёй и травой.
Только грозная доблесть их
Поселилась в сердцах живых,
Этот вечный огонь,
Нам завещанный одним,
Мы в груди храним.
Слушая меня, Дмитрий, Анна замерли. Я видела, как замерла Фрося. К нам заглянула Дарёна и тоже замерла, вслушиваясь в мои слова.