Александрийская поэзия

Все навалились сильней и единым напором столкнули

С места корабль и его, упираясь в землю ногами,

Двинули мощно вперед… И проворно Арго пелионский 302

Шел за ними, они же влекли его с криком протяжным.

Вот застонали вальки, попираемы днищем могучим,

Вот заклубился вкруг них черный дым под нажимом тяжелым,

390И соскользнул на волны корабль, но, чтоб слишком далеко

Не отошел он, герои его оттянули обратно.

Весла к колкам прикрепили затем, поставили мачту

С парусом, скроенным ладно, и взяли съестные припасы.

После, когда уже все устроено было разумно,

Весла они разделили по жребию между собою,

По два назначив гребца на каждое. Среднее было

Сохранено для Геракла, а также, минуя всех прочих,

И для Анкея, 303кому был обителью город Тегея.

Им лишь одним было это весло предоставлено просто,

400Без жеребьевки. А вслед крепкозданного судна кормило

Тифису препоручили, одобрив криком решенье.

После, каменья морские собрав, что поблизости были,

Стали они воздвигать на прибрежье алтарь Аполлону,

Береголюбцу, посадки хранителю, и, не помешкав,

Ветви оливы сухой поверх алтаря возложили.

Тою порой двух быков в свой черед пригнали из стойла

Пастыри стад Эзонида, и их к алтарю подтащили

Те из героев, что были моложе. Другие держали

Воду уже и священный ячмень наготове. Язон же

410К отчему богу воззвал, к Аполлону, с такими мольбами:

«Внемли, владыка, что в граде Пагасах обитель имеешь,

И в Эзониде, отцу моему соименной! В Пифоне

Мне на вопрос мой, удачным ли путь, не бесплодным ли будет,

Ты обещал быть вождем, ибо ты предприятья причина.

Сам и нашу ладью, и товарищей всех невредимо

Ты и туда проведи и обратно в Элладу. Тебе же,

Сколько придет нас назад, столько в жертву быков беспорочных

Мы принесем, на алтарь возложив. И в Ортигию 304также,

Также в Пифон твой дары я тебе доставлю без счета.

420Ныне приди, Дальновержец, и эту прими нашу жертву,

Что за ладью мы, как плату за вход на нее, предлагаем

Прежде всего. Пусть в добрый час причал подниму я

По указаньям твоим, о владыка; и пусть при попутном

Ветре помчится Арго по безбурному тихому морю!»

Молвил, и вслед за молитвой быков ячменем он осыпал;

Тотчас к закланью Геракл и могучий Анкей приступили:

Первый с размаха быка одного прямо по лбу ударил

Палицей; рухнул бык и к земле всем телом прижался.

Медной секирой другому Анкей по вые широкой

430Мощный нанес удар, разрубая крепкие жилы, —

Бык упал на рога, тяжело вперед перегнувшись.

Быстро быков закололи товарищи, шкуры содрали,

Туши потом разрубили, священные бедра отсекли,

Слоем тука прикрыли куски и на сучьях горящих

Стали сжигать. Эзонид же вином совершал возлиянье.

Возвеселился душой Идмон, созерцая, как пламя

Всюду сверкает, вздымаясь от жертв, как, благовествуя,

Дым поднимается вверх, в завитках извиваясь багряных,

Тотчас открыл он друзьям Аполлонову думу, промолвив:

440«Вам от богов суждено непременно сюда воротиться,

Вы и руно привезете с собой, но хоть вы и вернетесь,

Все же и там и здесь предстоят без числа вам невзгоды.

Мне же назначено горькой судьбой по велению бога

Где-то вдали умереть, в пределах земли Азиатской.

Ведал я участь мою, предваренный птицей зловещей

Раньше еще, но из дома ушел, чтобы с вами на судно

Все же взойти и чтоб слава о том, что взошел я, осталась».

Так он сказал. И в душах друзей, прорицанью внимавших,

Радость возврат пробудил и скорбь — Идмонова участь.

450Тою порой, когда солнце за дня середину заходит

И от утесов крутых ложатся тени на нивы,

Ибо к вечернему сумраку в час этот солнце клонится, —

Этой порой, на песок возле кромки седого прибоя

Листьев насыпав, друзья возлегли на высокое ложе

Все по порядку. Пред ними стояли обильные яства,

Сладкие вина, что им наливали кружками щедро

Чашники. Вслед же за тем молодежь болтать вперебивку

Стала о том и о сем, чем себя за вином и на пире

Юноши тешат, когда им чужда дерзкая наглость.

460А Эзонид между тем, нерешимости полон, о многом

В сердце своем волновался, унылому мужу подобясь.

Ид поглядел на него и промолвил обидное слово:

«Друг Эзонид, что за думы сейчас в душе твоей вьются?

Выскажи их напрямик перед всеми! Иль вдруг накатила,

Душу смиряя, боязнь, что томит людей слабосильных?

Знает пусть ныне копье мое буйное, коим я в битвах

Славу превыше других добываю (ведь меньше мне в помощь

Зевс, чем это копье): не грозит тебе злая погибель,

Тщетным не будет твой труд, пусть даже путь преградит нам

470Кто из богов, если Ид с тобою в плаванье вышел.

Вот из Арены какого борца получил ты в подмогу!»

Молвил и чашу с вином обеими поднял руками,

Чистое, сладкое пить стал вино, и вином увлажнились

Губы его и брада. На него негодуя, герои все загудели,

Идмон же в лицо ему вот что промолвил:

«Мыслишь, безумец, опасное ты, для себя наипаче!

Уж не вино ли вздувает в груди твоей дерзкое сердце

И побуждает тебя о богах говорить с небреженьем?