Алгоритм счастья

– О да!
– разулыбался, выслушав перевод, Виктор.

Повисла пауза. Слышно было, как бьется о стекло пробившаяся контрабандой муха. "Убью!" - подумал об уборщице Виктор.

– Понравилась вам Москва?
– спросил вдруг багровый от волнения Геночка.

Он сочинил эту фразу еще вчера - Валя ему подсказала - и все думал, в какой момент удобно спросить. Теперь, когда все молчали и все уже было сказано, решил, что пора и ему внести в общение свою скромную лепту.

– Как все столицы, - непонятно ответил фирмач.

– А церкви?
– не отставал обученный Валей Геночка. Да и обидно почему-то стало за Родину.

– Да, у нас же церкви!
– обрадовался инициативе товарища изнемогший от праведных трудов Виктор.

– Наши девушки вам покажут, - многозначительно улыбнулся он, но старик не понял намека или не пожелал понять.

– Спасибо, - скучно сказал он.
– Ночью самолет, надо и отдохнуть. Возраст...

Он встал, и все встали тоже. Прощались церемонно и долго: жали руки, почему-то по-японски кланялись в пояс. Фирмач удивления своего никак не выдал.

– Ну ты даешь!
– восхищенно заговорил Гена, когда закрылась за Виктором и фирмачом дверь. Гена хорошо знал лишь один язык - матерный, русский - на троечку, иностранные же языки приводили его в священный трепет и на владевших ими он смотрел как на полубогов.
– Во даешь!
– восхищенно повторил он.
– Прям как по-русски!
– Гена вытащил из кармана конверт.
– На, получай. Заработал!

– А ведомость?
– наивно спросил Олег.
– Расписаться-то где?

– Какая там еще ведомость?
– удивился Гена.
– Какие такие росписи? У нас тут по-свойски, по-домашнему. Слушай, а кто такой.., этот, как его.., ну который что-то там говорил о востоке и западе?

– Киплинг?

– Во-во...

Ответить Олег не успел: вернулся Виктор.

– Фу-у-у, ну и хмырь... Ничего человеческого!

А ты молодец.
– Это уже Олегу.
– Будем держать тебя на прицеле.

– На прицеле?

Холодком повеяло от этого слова: уже ходили по Москве, набирали силу слухи - о том, как быстро, а главное, кардинально решают свои проблемы коммерческие структуры.

Виктор сел, расставив колени, широко зевнул.

– Эх, и надерусь я сегодня! Уедет зануда - и надерусь. Вы с Генкой, что ль, корешуете? Ген, тебе премиальные: здорово чешет твой брательник по-аглицки, я следил.

– А вы что, понимаете?
– осмелился спросить Олег.

– Чуток, - скромно ответил Виктор.
– Значит, так: если что - позовем. Не обидели?

– Чем?
– не понял Олег.

– Баксами не обидели?

– Нет.

Олег невольно сунул руку в карман, пощупал драгоценный конверт.

– Слышь, подкинь-ка ему еще, - благодушно распорядился Виктор.

Гена явно обрадовался: его все же рекомендация.

– Сколько, шеф?

– - А, я сам выдам.

– Виктор достал ключ и отпер дверцу сейфа.

Глава 6

– Маргарита Константиновна, как вы думаете, я поступлю?

Рита задумчиво смотрела на худенькую девочку в неизменных джинсах. Детское личико было серьезным, в умных близоруких глазах светилась надежда.

– Подготовлена ты хорошо, - уклончиво ответила Рита.
– Во всяком случае, по географии. И конкурса в этом году считай что нет. Мне кажется, ты поступишь. Только не зубри накануне. Полистай еще раз учебник, выспись и отдохни. Позвони, если что...

Последние слова дались, с трудом: что, собственно, она может? Она сама боится преподавателей. Разве поговорить с Ксюшей, секретарем? А что может Ксюша? Что-то, наверное, может...

Итак, ее хилые заработки кончились. Олегу так никто и не позвонил, и теперь он разносит от Генки ной фирмы по адресам счета, бегает по Москве как наскипидаренный. Деньги, полученные за перевод, растаяли как апрельский снег: слишком много вокруг соблазнов. Никуда за лето они так и не выбрались, а послезавтра прилетает мама. Надо прибрать в квартире и выметаться вон - райская жизнь кончилась.

Август... Последний месяц нашего недолгого лета.

А там - дожди, изморозь, задумчивое, редкое солнце. Взглянет с отвращением на слякоть и грязь да и нырнет назад, в облака, укроется от всего этого безобразия. Олегу позарез нужны ботинки: старые промокают с прошлого года. Приклеили новую подошву - заплатили бешеные, безумные деньги, - но при первом дожде стало ясно, что потратились зря: все отклеилось, развалилось, а квитанцию им не дали, так что в мастерскую качать права не пошли. Рите же необходимы брюки - холодно в Москве без брюк - или хотя бы шерстяные колготки. Раньше бегали, переплачивали, добывали из-под земли, теперь - на каждом шагу, на все вкусы, размеры, причуды. Только вот денег нет ни шиша.

Рита заставила себя встать с кресла, включила нехотя пылесос. "Неужели это и есть жизнь?" За гудением пылесоса не расслышала, как пришел Олег. И только когда он нажал кнопку и нудное гудение смолкло, Рита, вздрогнув, очнулась от своих невеселых дум.

– Угадай, где я был?

Его глаза сияли, он улыбался и смотрел ей в лицо радостно и открыто.

– А я почем знаю?
– пожала плечами Рита.
– Разносил счета.

Она так сказала нарочно, из вредности, и своего добилась: улыбка погасла. Олег, вздохнув, подвинул стул и сел. Рита, не сказав больше ни слова, снова включила пылесос.

– Помочь?
– с готовностью встал Олег.

– Не надо, - дернула плечом Рита.
– Так где ты был?

– Представь себе, в "Метрополе"!

– Да ну?

Рита выключила пылесос и, глядя мимо Олега - его радость просто бесила!
– принялась вытирать пыль с маминых сувениров. С нарастающей досадой слушала она, как Олег - "Понимаешь, случайно!" - встретил шефа, как тот утащил его с собой на конгресс биологов. А там представил самому Рику "Ну, помнишь, занимается теми же проблемами, что и я!" - как состоялся интересный такой разговор...

– А почта?
– перебила Рита.

– Завтра разнесу, - отмахнулся Олег.
– С утречка.

– "С утречка", - передразнила мужа Рита.
– Это же срочно.

– Но понимаешь, конгресс важнее, - сникая, пробормотал Олег.

Радость его стремительно таяла, и о беседе с Риком - такой интересной - рассказывать уже не хотелось. А ведь они договорились обмениваться препринтами, и, возможно, удастся съездить к Рику в лабораторию, по Соросскому гранту, шеф сказал - похлопочет.

– Я, пожалуй, пойду, - тяжело встал Олег.

– Куда?

– Разносить счета.

– Да офисы уже все закрыты, - хмуро сказала Рита. Не хотелось его отпускать: она еще не высказалась.

– Охрана на месте, - быстро нашелся Олег, - И есть счета на домашние адреса.

Ему вдруг страстно, нестерпимо захотелось уйти, побыть одному, подумать о том, что он целый день слушал. И потом, он не знал, как сказать Рите, что с понедельника выходит на кафедру - в свой отпуск, бесплатно, чтобы продолжить серию опытов. "А почта?" - конечно, спросит она. "А почту поразносишь ты, - может быть, осмелится сказать он.
– И я - по субботам и воскресеньям". Олег тяжело вздохнул. Как изменилась Рита! Куда девались ее улыбка, ласковый взгляд, веселая болтовня ни о чем, от которой теплело на сердце? Какая-то она стала резкая, даже злая. А что с ней творилось, когда случилась задержка! Страшно вспомнить...