Алхимик, который знал истину

Меня спасли. Спустя десять минут прибежала бабушка Пинако с военными. А спустя ещё пять минут прибыл генерал Груман. Потерю моих рук и ног списали на ишваритов, вот только конечностей так и не смогли найти. Генерал приказал выделить мне охрану, чтобы больше на меня не могли покуситься.

Я попросил бабулю прооперировать меня и установить мне протезы. Она пыталась возражать, что мне надо восстановиться, но я был непреклонен.

– Сколько уйдёт времен на восстановление, - спросил я у Пинако.

– Три года, - был лаконичный ответ. Старушка с раздражением курила свою трубку, глядя на меня.

– Полгода, - был мой ответ ей. Не думал, что глаза можно так выпучить.

– Глупый мальчишка, - сказал она.
– Да ты хоть знаешь, как тебя будет крутить. Ты кровью харкать будешь.

– Всё равно, полгода, - непреклонно ответил я.
– Деньги у меня есть.

– Насчёт денег можешь не волноваться, Эдвард, - ответил генерал Груман, который присутствовал при нашей беседе.
– Я думаю, армия не обеднеет, если немного поможет тому, кто предотвратил страшную трагедию. Кстати, ты принял решение?

– Спасибо генерал, что помните обо мне, - поблагодарил я военного.
– И, насчёт вашего предложения, я согласен. Я стану государственным алхимиком. Через полгода, когда восстановлюсь, я буду готов сдавать экзамены.

– Хорошо, - кивнул генерал.
– А теперь я оставлю вас, мне пора.

***

Я восстанавливался полгода. Пинако была права, это было ужасно. Но я претерпел всё это. По моей просьбе, Ал задержался у учителя на это же время. Я не хотел, чтобы он видел меня в таком состоянии. Ранней весной 1908 года я уже самостоятельно встречал моего брата на станции.

– Привет, Ал, - поздоровался я с братом. Брат, выйдя из поезда, бросился меня обнимать.

– Глупый старший брат, - прокричал он на всю станцию. На его глазах были слёзы.
– Что с тобой произошло? Я так переживал. Почему ты не разрешил мне приехать раньше?

– Прости, Ал, - извинился я перед ним, обнимая его.
– Просто, я не хотел, чтобы ты видел меня беспомощным.

Брат отпустил меня и вновь оглядел. Я был одет в черные брюки и короткую куртку, а также широкий пояс. Ботинки на высокой подошве делали меня чуть выше. Хотя, думаю, когда сдам на алхимика, то переоденусь в военную форму. Думаю, синяя форма, и погоны майора мне пойдут, именно такое звание получают вначале государственные алхимики.

Но пока я не говорил брату, о своём желании. Это должно было произойти сегодня. Учитель долго распекала меня по телефону, узнав, как я применил алхимию, которой она обучала меня. Но она смягчилась, так как ей были известны мои обстоятельства. Когда я сообщил, что хочу стать государственным алхимиком, она молчала в трубку.

– Это твоё решение, - сказала она мне тогда.
– Не соверши ошибку Эдвард.

– Спасибо, учитель, - ответил я ей.
– Не говорите об этом Алу, я сам скажу ему, когда он приедет.

– Хорошо, - был её ответ.

И вот сейчас, сидя в доме Рокбеллов, я смотрел на моего брата, который оживленно рассказывал, как он учился у Изуми Кёртис. Сейчас он должен был продолжить общее образование в Ризенбуле, который восстанавливался после нападения. Ал должен был пойти в один класс с Уинри, которая уже успела стать довольно успешным мастером по изготовлению автоброни в городе. И это в её возрасте.

– Брат, а что ты намерен делать?

– спросил меня Ал, когда речь зашла об образовании.
– Ты тоже будешь учиться с нами?

– Нет, Ал, - ответил я ему.
– Я уже сдал экстерном все экзамены старшей школы.

На мой ответ все удивленно посмотрели на меня. Даже Рокбеллы не знали, что я уже получил аттестат.

– И что ты теперь будешь делать?
– удивленно спросил меня брат.

– Генерал Груман предложил мне стать государственным алхимиком, и я согласился.
– Ответил я.
– Через неделю я отправляюсь на экзамены в Централ.

– Значит, ты станешь военным?
– спросил брат.

– Да, - ответил я.
– Я специально просил бабулю и учителя не рассказывать тебе об этом. Боялся, что ты расстроишься. Прости, что не смогу быть с тобой.

– Ничего, брат, - улыбнулся Альфонс.
– Я рад за тебя.
– Затем он как-то странно задумался.
– Может мне тоже стать государственным алхимиком?

– Как хочешь, - пожал я плечами.
– Но знай, ничего не даётся просто так. Я уже заплатил свою цену и не хочу, чтобы ты платил её.

– Прости, - опустил голову Ал.
– Это было эгоистично с моей стороны.

– Ладно, давай оставим эту тему, - махнул я рукой.
– Как тебе моя автоброня? Бабуля с Уинри постарались.

– Супер, брат, - ответил Ал.
– Уинри и бабуля молодцы.

– Спасибо Ал, Эдвард, - пискнула смущённая девочка.

– Ты тоже внёс свой вклад, Эдвард, - покачала головой Пинако.
– Если бы не твоя алхимия, нам бы ни за что не удалось бы создать такую легкую и прочную броню.

– Кстати, бабуля, насчёт брони, - задумался я.
– Вы поможете мне?

– Так и быть, хотя я не понимаю, зачем тебе это?
– пожала плечами Пинако.
– Ведь не пошлют же тебя в бой? Вас, алхимиков, вообще стараются беречь.

– Лучше я буду готов.
– Ответил я.

Пинако помогла мне изготовить прочные наручи и поножи, которые я намеревался использовать на случай боя. Загадывая на будущее, я нанёс на них несколько кругов преобразования, чтобы можно было атаковать, не отвлекаясь ни на что. Также я переработал перчатки, создав бронированный вариант. Просто, так как я маленький, удары у меня соответственно слабые. Поэтому мне и требовалось что-то вроде кастета. Перчатки с металлическими вставками были идеальным вариантом. К тому же, на них также были нанесены круги преобразования, что делало меня многофункциональным бойцом. Естественно, всё время в этой броне я ходить не собирался. Но вот носить с собой - это обязательно.

Спустя неделю я отправился в Централ. Брат хотел ехать со мной, но я настоял на том, чтобы он остался. Я обещал ему, что сразу после экзамена позвоню ему, а может даже и приеду. На экзамене было много высших чинов. Как я понял, тут был весь генштаб, кто не был на фронте. Никто не отказал себе в удовольствии посмотреть на самого юного алхимика, который успел зарекомендовать себя как успешного бойца. Ещё бы с таким личным кладбищем. По секрету, Генерал Груман, который был моим куратором, сказал мне, что относительно меня всё уже решено. По сути, моим экзаменом был бой в Ризенбуле.