Алхимик

Ее взгляд упал на пойнсеттию, которая еще вчера была усыпана соцветиями. Но и ее цветы потемнели, съежились, и видно было, что растение больше не жилец. Изумившись, она посмотрела на свою пальму и аспидистру. Та же история.

— Какие-то проблемы? — спросил полицейский, обратив внимание на ее растерянность.

— Мои растения… я заметила мертвые цветы в кухне — и здесь то же самое. — Она показала. — Еще вчера они были в прекрасном состоянии.

Он подошел к горшку с пойнсеттией, стянул кожаную перчатку и растер комок земли между пальцами.

— Совершенно сухая.

— Не может быть! Я вчера поливала.

Подойдя к кадке с пальмой, он опустился на колени, засунул пальцы в почву и извлек щепотку земли.

— Сухая, как песок в пустыне, — я и сам немного вожусь в саду — ее не поливали несколько недель… а скорее всего, месяцев. Когда очень занят, такие вещи легко забыть, — успокоил он ее.

Подойдя, она сама потрогала землю. Он прав. Монти по очереди торопливо обошла все растения. Всюду была совершенно сухая земля.

«Я что, с ума схожу?» — подумала Монти.

Вошел напарник Бренгвайна, держа в руке промокший шлем.

— Никаких следов, — сообщил он. — Вообще ничего.

Бренгвайн тоже снял шлем, вежливо отложил его в сторону и заговорил с Монти новым, строго формальным тоном. В это время взгляд его все время обегал комнату, словно он обращался не только к ней, а к полной аудитории слушателей. В это время в помещении снова появились коты и осторожно осмотрели его лодыжки. Глядя на них, Монти с удивлением вспомнила недавнее поведение Уотсона и Крика.

— Мы свяжемся со всеми патрулями и попросим их сегодня вечером присматривать за вашими владениями. Вам же лучше всего быть настороже, чтобы дверь была постоянно на запоре, а вы обращайте внимание на незнакомцев. Если поблизости от дома заметите какую-то неизвестную машину, запишите номер и позвоните нам.

— Обязательно. Благодарю вас.

Она стояла в парадных дверях, наблюдая, как гости, развернувшись, выехали на подъездную дорожку. Когда хвостовые огоньки исчезли, Монти почувствовала себя одинокой и беззащитной. Надежно заперев дверь, она опустила и проверила предохранительную цепочку. Стоя рядом, коты выжидающе смотрели на нее.

— Что это с вами? — спросила Монти, присаживаясь и гладя их. — Вас кто-то напугал?

Она проверила все запоры на двери из кухни, включила центральное отопление, зажгла освещение на крыльце и, торопливо обойдя комнаты, в каждой из них задернула шторы.

Покончив с этими заботами, Монти полила растения в надежде вернуть им жизнь, а затем разожгла огонь в камине гостиной. Она чувствовала себя грязной, словно и она, и дом подверглись насилию; ей ужасно хотелось принять ванну или хотя бы душ, но на это сейчас не было времени.

Она планировала сделать в «аге» тушеного цыпленка, но сейчас ей придется воспользоваться микроволновкой, что тоже может получиться неплохо.

Две минуты девятого. Коннор может появиться с минуты на минуту, а она даже не переоделась, не сделала макияж. Она кинулась наверх, надеясь, что он задержится в пробках, и в этой суете сразу же забыла все свои тревоги.

Она сбросила с себя одежду, брызнула на тело несколько капель одеколона «Исей Мияке», натянула черный свитер, который, как она знала, выгодно подчеркивает фигуру, свои лучшие джинсы и замшевые туфли, пригладила руками волосы и побежала вниз, в кухню.

Расположиться за столом здесь или в столовой, прикинула она. Зажечь пару свечей, и столовая станет весьма романтичной. Может, даже слишком романтичной, с тревогой подумала она. Ей не хотелось, чтобы американец подумал, будто все это организовано специально с целью соблазнения. Они прекрасно устроятся в кухне, решила она.

Она решила проверить, что делается в микроволновке, но оконный переплет задребезжал от порыва ветра, и она повернулась, занервничав — ей показалось, что в шею дунуло холодом, и она заметила, что задернутые шторы колеблются из стороны в сторону. Монти посмотрела на тесак, который для надежности оставила рядом в мойке, и, подойдя к «аге», положила руки на горячую панель, радуясь ее теплу. В доме все еще стояла странная непривычная прохлада.

Может, она заболевает гриппом, подумала Монти, раздвигая шторы и вглядываясь в темноту. Не сидит ли там кто-то в ожидании удобного случая? Взломщики. Грабители, которые так ничего и не взяли. Напоминает знакомую историю.

Она припомнила рассказ Зандры Уоллертон, как у неепобывали взломщики. И там ничего не было взято, кроме пары трусиков из стиральной машины. Свое белье Монти еще не проверила.

Невольно она вспомнила слова Губерта Уэнтуорта, когда тот в первый раз пришел сюда к ней. Он ведь тоже рассказывал о взломе квартиры зятя в день похорон Сары Джонсон.

«Понимаете, есть еще кое-что странное и любопытное. В день похорон Сары ее дом был взломан и обыскан. Алан проверил, как будто ничего не пропало… Обычно грабителей интересуют какие-то вещи, драгоценности, столовое серебро, наличность. На это не обращали внимания. Может, им помешали, но кажется странным, что они нашли время порыться в аптечке в ванной».

Дом Кэролайн Кингсли тоже был обыскан, и взломщики рылись в ее аптечке…

Монти услышала, как к дому подъезжает машина. Она вышла в гостиную и посмотрела сквозь щель в портьерах. Она испытала облегчение, когда увидела, как Коннор, подняв воротник пальто от капель дождя, нерешительно идет по дорожке к входным дверям.

«Не надо так уж явно изображать радость, — сказала она себе. — И скрой озабоченность». Она подождала, пока не услышала дверной звонок, и потянула еще несколько секунд, прежде чем выйти в холл.

Но когда она увидела его, все ее защитные бастионы рухнули. Он избавился от галстука и сейчас был в мягкой белой рубашке с открытым воротом. На лбу лежали две влажные пряди волос, а лица почти не было видно из-за бутылки вина и огромного букета.

Не успев осознать, что она делает, Монти, едва только Коннор переступил порог, повисла у него на шее и прижалась к нему, не скрывая текущих по щекам слез.

— Слава богу, — бормотала она, цепляясь за него, словно он был спасательным кругом. Порывы дождя залетали в открытую дверь, но она почти не замечала их, прижимаясь к его холодной мокрой щетинистой щеке и чувствуя уверенность обнимающих ее рук.

— Эй! — сказал он. — Вот это прием!

Его объятия чуть ослабились, и Монти, сделав шаг назад, закрыла за ним дверь.

— Господи, как я была испугана, — прошептала она.

Когда Коннор увидел, в каком она взвинченном состоянии, его лоб прорезала морщина.