Алхимия крови и слез

Ужин показался Дее скучным.

Рядом с ней сидел бойкий аристократ, который с большим опытом вел непринужденную светскую беседу, от которой начинала болеть голова. Зато он рассказывал о том, что за блюда приносят, советовал, что попробовать, а порой шепотом рассказывал байки о присутствующих дворянах, которых Дея не знала.

Если судить по ним, большая часть времени в императорском дворце была достаточно скучной, так что все с удовольствием интриговали за должности, изменяли с чужими мужьями и заводили любовниц.

С другой стороны от Деи сидела пышногрудная блондинка, которая была куда более сдержанной. Она часто прикладывала к губам салфетку и порой пихала Дею локтем. Может, ей было некогда говорить, потому что она хотела попробовать каждое блюдо.

— Интересно, кто занимался рассадкой гостей, — небрежно сказал Дея. — Сенешаль?

Аристократ охотно ответил:

— О нет, сейчас сама принцесса Лиссана.

Уж конечно, не император. И как только Дея могла такое подумать! У него явно были дела поважнее перед ужином, нежели выбирать, с кем кто-то проведет вечер. Кто-то. Или Дея.

— И мать императора, конечно же. Леди Алила и раньше всегда украшала зал.

Только теперь Дея обратила внимание, что чуть дальше, рядом с Лиссой сидела женщина, которая держалась очень царственно. Видимо, она и есть леди Алила.

— А где Клинки? — спросила Дея. Ей и правда было интересно.

Аристократ обернулся так, будто Фер и Эли Рин могли прятаться в тенях по углам. Хотя Дея ничего бы не стала исключать.

— Клинки никогда не празднуют, — пояснил аристократ. — На подобных вечерах они… где-то рядом. Неподалеку. На более официальных могут и у трона стоять. Но сегодня обошлись без трона.

— Если это не самое официальное, то не хочу знать, какими они бывают, — усмехнулась Дея. — И как вы развлекаетесь?

Аристократ посмотрел с недоумением, явно не понимая вопроса. Подхватил бокал из тонкого стекла за ножку и отпил вина. В Мередаре не любили крепкие напитки, поэтому Дее приходилось потягивать один и тот же бокал, и всё равно в голове немного туманилось.

Аристократ посмотрел вперед и явно оживился:

— О! А вот и развлечения!

Дея не заметила, как почти все фонарики потушили, так что зал утонул в полумраке. Зато слуги ловко зажгли свечи на столах, и убрали тарелки с горячим, поставив маленькие мисочки со сладким.

В середину зала скользнули танцовщицы.

Дея никогда не видела ничего подобного. Пышные юбки и совсем мало одежды выше: черно-золотые тона, так близко к коже, будто второй слой. Многочисленные позвякивающие украшения, руки сплошь в браслетах, будто всё изобилие сосредоточилось на пятерых девушках, которые вошли.

Главное же — это огонь. Он будто бы танцевал вокруг девушек, языки пламени, которые им подчинялись. Только чуть спустя Дея увидела, что огонь крепится тонкими крепкими трубками к рукам, вокруг бедер… где-то еще. Одна держала горящие веера, у другой — будто бы огненные когти.

Дея ощутила легкое присутствие магии, но основную часть девушки делали исключительно мастерством.

Музыканты притаились где-то в полумраке, отбивая четкий ритм, в который вплетался мелодичный перезвон. Девушки двигались, будто змеи. Будто в их телах нет костей, и сами они — жидкое пламя. Они извивались, перебрасывали огонь.

— Пламенеющие танцовщицы, — с готовностью зашептал аристократ рядом с Деей. Ему явно нравилось просвещать. — Нигде в мире таких не сыщешь!

— Да, не слышала ни о чем подобном…

— Танцовщицы — пламя Дракона. Не то, которое уничтожает армии, но то, отсветы которого могут ослепить.

Аристократ сделал неуловимый жест, чем-то напоминавший тот, которым в Мередаре отгоняли злых духов. Возможно, здесь это было символом Клана. Дея снова вернулась к наблюдению за танцовщицами. Она не сомневалась, что их привел с собой дед Эйдариса, когда строил империю.

Пламя дракона. Слова аристократа звучали почти благоговейно, хотя до этого он казался легкомысленным. Наверняка он сам в Клане — и эти девушки не просто танцовщицы.

— Они аристократки? — как бы невзначай спросила Дея.

— Во имя предков, конечно, нет. То есть… кто-то из них, но их прошлое сгорело в огне, когда они стали жрицами Карамаха. Только самые достойные, те, кто показал себя, становятся Пламенеющими танцовщицами.

Девушки двигались так красиво, будто были продолжением звучавшей музыки, огня и тьмы. Дея знала, что имперцы почитали Карамаха как одного из главных божеств, но ей еще не приходилось видеть ничего, связанного с ним. Эльры верили, что именно Карамах создал первого дракона и Клан. Соткал из пустоты между вздохами и дал жизнь, вложив в грудь сердце из живого огня.

Аристократ явно не был уверен, что Дея в курсе, поэтому пояснил:

— Карамах — бог тьмы, тайн и искусств. Вместе с Аншайей, богиней смерти, они станцевали Первый танец, и так создали этот мир.

Дее была знакома эта легенда, хотя всегда ее удивляла. Для той, кто вырос в сиянии звезд, был странно слышать о том, как мир создали боги смерти и тьмы.

Правда, если они танцевали так, как эти девушки, то можно понять.

— Говорят, — продолжил аристократ, — будто принц Кэлран давно влюблен в одну из них.

— Она ему не ровня?

— Пламенеющие танцовщицы стоят в стороне от привычных титулов. Они считаются дочерями бога, так что даже принцу не зазорно взять ее в жены. Если она согласится, конечно же.

— Так она была против?

— Вовсе нет. Ходили слухи, будто покойный владыка, да хранят духи предков его огонь, в последний момент отменил этот брак. Потом он умер, но его сиятельство император не возобновил договоренность.

Дею это удивило. И то, что в Элрионе искусство ставили так высоко, что ему благоволил верховный бог, и статус Пламенеющих танцовщиц, и возможность брака. А еще она видела Эйдариса и Кэла и теперь-то понимала, что вряд ли император просто так не устраивал этот брак, если бы Кэл действительно хотел.

Танцовщицы тем временем закончили танец и погасили огни, избавляясь от специальных приспособлений. Слуги зажгли немного фонариков, но не все. Аристократ подхватил маленькую ложечку и начал с энтузиазмом поедать сладости, как будто куда-то торопился.

— Вечер завершается? — спросила Дея.

— О нет! Сейчас будут танцы. Обожаю эту часть.

Дея с трудом могла представить, как можно танцевать после представления, да и неужели эти аристократы в глухих мундирах будут извиваться, словно змеи? Конечно, всё оказалось проще: слуги вынесли несколько жаровен, чтобы расставить по углам, музыканты заиграли чуть иную мелодию, с четким ритмом.