Алиса Длинные Ноги

Падишах по ночам облачался в рубище горшечника Нияза, бродил по улицам родного города, прельщал девиц тончайшим обхождением – благородный тигр в личине Нравственности.

«Ты человек с Большой Буквы?

Ты узнал цель своей жизни?

Для чего ты пришёл в этот жестокий благородный Мир?» – Великий Человек озадачивал ночных воришек, девушек дурного поведения – не знаю, что кроется за «дурным поведением девушек», возможно – неприятный запах.

Княгиня Мальцевская – под воздействием живительных романов – задумала найти современного Гаруна, оплот мужской нравственности, чистоты и плот ума!

Она с фонарём бродила по Москве, вглядывалась в чёрные, немытые лица борцов с привидениями, обращалась к заблудшим девицам и нехорошим мужчинам с вопросом-ключом к сердцам:

«Вы – миллиардер(ша)?»

Молчание или злобный адский хохот – ответ благородной княгине, она ножку выше головы поднимает – загляденье, бедные становятся богаче, а слепые музыканты прозревают, мяукают сибирскими котами на крышах.

Не отчаивалась, искала, однажды набрела на подпольное общество спортсменов-тяжелоатлетов из кружка художников-передвижников: штанги передвигали, и верили, что в поднятии тяжестей кроется путь в Рай.

Княгиня Ирина Леонидовна с умилением взглянула в очи тяжелоатлета (он поднял неимоверный груз железа над головой, чувствовал себя мучеником на мельничном колесе), потрогала коленку спортсмена и спросила (мне потом институтские подружки в подробностях рассказывали, сокрушались, что боялись чертей, из дома не выходили, вместе с княгиней Мальцевской не искали Гаруна миллиардера) с выдохом золотоногой феи:

«Вы – миллиардер, падишах?»

Что-то благочестивое промелькнуло в очах княгини Мальцевской, а её слова погребальным колоколом ударили по барабанным перепонкам спортсмена; он почувствовал пустоту своих поисков, тщетность надежд, когда мечта детства с розовым хвостом фламинго убегает в пустое пространство, а остаётся только штанга и трико.

В удивлении он уронил штангу на голову княгини – обрушил на неё небосвод – княгиня не в обиде, наоборот, возрадовалась (после трёх месяцев комы), верит, что спортсмен – Гарун миллиардер, эту веру вселила в нас и в родителей, даже в тяжелоатлета, он тоже полагает себя сейчас Гаруном — благожелательный поэт со справедливыми раздумьями конфузливого художника.

Возможно, что каждый разбойник — миллиардер, Король, игрок в театре – Жизнь! – графиня Алиса Антоновна воскликнула, ожидала оваций, поощрений, но получила – не укус, не шлепок по балетным ягодицам, а — щипок – аморальный злодей ущипнул за правую ягодицу – пребольно, до синяка, словно пробивал дорогу через мясо к знаниям!

— АХ! Ты разбил хрустальный дворец моих мечт, не Принц ты, а – чёрт! – графиня Алиса Антоновна зарыдала, в бессильной злобе шаловливой почитательницы Овидия стучала по сине похитителя, верила, что стук её кулачков разбудит Справедливость. – До этого момента я верила, держала в уголке души надежду, что ты – благородный вельможа, не уклоняешься от учения – так уточка прилежно ловит рыбку в пруду.

Но щипок – основа безнравственности, маяк Приднепровья, факел бледной лихорадки с мертвецами!

Ущипнуть прелестную невинную институтку за ягодицу – АХ! даже слово это меня смущает — преступление, хуже, чем тысяча адов на Земле.

Дисгармоничный мужлан в личине изощренного зловонного чёрта!

— Графиня, берегитесь, упрёки не остановят низменные эмоции – горный баран не остановит снежную лавину!

Ваше тело в опасности, а добродетель – под мечом палача! – фон Карла выдохнула, потрясала зонтиком, билась в длинноволосых лапах вурдалаков (Или волосатых мужчин с аппетитами откровенных патологоанатомов. После бала Верховный Дракон – он наблюдал эту безобразную сцену через призму Судьбы – назовёт фон Карлу Грустным Осенним Листком!).

— АХАХА! Наставница, озабоченная дорОгой к познаниям! – графиня Алиса Антоновна засмеялась — добродушно, с покровительством знающей над незнайкой! – Я же уверяла вас, что закутана в плащ добродетели и моральной устойчивости, а этот плащ не пробьёт даже стрела Амура, если я не позволю, не подниму ножку выше головы и не приглашу Принца на танец вальс!

Никто не причинит мне вреда, заговоренная я против насилия и дурного, гордо рею, размахиваю ногами – флагами; нескромно, но в духе Устава Института Благородных Девиц!

Злодеи сейчас окаменеют – Мир не выдержит преступления против морали; либо появится Принц на Белом Коне и мечом и оралом восстановит справедливость, обрушит на врагов меч добродетели, забьёт деградационных простолюдинов ножками в красных сафьяновых царскосельских – в селах грязь – сапожками с загнутыми волшебными концами.

Принц! АУ! Переправь весточку, письмецо с белым голубем – посланником надежды и вспоможения поэтессам!

— Трактирщик, кружку фиолетового крепкого и три корочки Бородинского хлеба! – тонкий голосок с нотками платины – не услышали бы его среди восторженного пира, если бы не девичий — прозвучал, в угарном дыму: одних голосок вдохновил на подвиг, другим – отбил желание участвовать в приключениях. – Я – вегетарианка, хлеба достаточно, мясо – вред, трупы! – новая посетительница жадно взглянула на свиной окорок, отвернулась; кадык выдал её – голодная, свинью проглотила бы вместе с вертелом.

Трактирщик понял – малоимущая девица, поэтому жеманится, кокетничает, придумала легенду о здоровом голодании, о вегетарианстве, а все вегетарианцы – вурдалаки!

Но перечить не осмелился; девушка – воин, а с воинами лучше беречь своё мужское достоинство, пригодится в народном хозяйстве имени волшебника Плеханова.

— Обнаженаня барышня, благородная, с ней — дуэнья, а слуг – перебили, или переманили за заколото – прах столетий! – Девушка (высокие коричневые сапоги из мягкой кожи выгодно поднимались до колен, подчеркивали совершенство опорно-двигательного аппарата, короткая (для облегчения движений ног; в бою нога девушки – страшное оружие красоты) черная кожаная юбочка; при каждом движении юбочка показывала зевакам, что воительница не признаёт нижнего белья – мешает оно в бою, а открытые ягодицы устрашают, завораживают силой магической, издревле прекрасной, недоступной мужчинам воинам, бронелифчик – не скрывал, а выставлял напоказ левую грудь — глобус, правой груди нет, сгинула в пучине предрассудков – так кораблик погибает в шайтан-озере: золотой обруч сдерживал нефтяной водопад длинных – ниже пояса – волос) выпила – жажда – фиолетовое крепкое, без интереса рассматривала возню публики с полураздетой фон Карлой, косо взглянула на отбивающуюся, трепещущую графиню Алису Антоновну и произнесла с болезненным равнодушием в красивом сопрано. – Обычная картина жизни: без начала, без конца, подобна дороге странника колдуна!

Попались птички на закуску лиходеям – поделом женщинам, не бродите по дорогам, если нет в руках меча-кладенца, а за спиной верного лука – эльфу глаз с трехсот метров навылет стрела бьёт!

— Вы – не Принц, не рыцарь, но помилосердствуйте, хоть голосом – остановите насильников, крикните по-бабьи тонко, мелочно, может быть, стражники услышат, освободят нас из когтей увлекающихся низменных натур! – фон Карла под хохот мужчин – здоровый хохот, жизнеутверждающий — заматывалась в лохмотья (но с нее снова срывали, бесчестили руками и взглядами), умоляла воительницу – последнюю надежду, хоть призрачную, как истончившаяся соломинка в зубах бычка. – Я честь потеряю – поделом мне, давно заслужила, потому что неразумно разговаривала с лешими и сатирами, покровительствовала болотным русалкам — золотая ладья им на крышку гроба!

Но Алиса Длинные Ноги – пришла в наш Мир, чтобы девушек обучить нравственной грамоте, сделать независимыми от мужчин, лишить работы – девушка должна жизнь проводить в праздности, в игре на музыкальных инструментах, рисовать, петь, плясать, сочинять идиллические рассказы, а не копаться в отбросах общества, не уподобляться петухам!

Долой низменность мужчин, выжмем собственничество раскаленными лопатами добродетели!

— Не моё дело – спасать глупых – одна голая – барышень из рук нечестивцев налогоплательщиков! – воительница по-лошадиному фыркнула, закусила смех корочкой Бородинского хлеба (с чесноком – по последней моде)! – Не назову себя феей – постыдно, когда девушка летает, показывает промежность зевакам купцам и душевнобольным водоносам, даже птица прикрывается пухом.