Аллигат 2

Женщина замедлила шаг и тотчас услышала поддержку Уайта.

— Скоро всё закончится, — шепнул он.

Подземный сводчатый прямой коридор привёл в душный каменный зал без окон. Пахло пылью и чем-то приторно-сладким. Тускло мерцали лампы на стенах. Глаза привыкали к тяжёлой давящей полутьме. Вдоль стен стояли шкафы с открытыми полками.

Подойдя к ближайшему, викарий приступил к демонстрации церковных метрических книг, артефактов, найденных при раскопках, сопровождая показ рассказом об истории каждого предмета. Отвлекаемый каверзными вопросами любознательного француза, он разошёлся не на шутку, похоже, сев на любимого конька.

Ольга рассматривала древние вазы, глиняные черепки, латунные гравюры, утварь с замысловатой резьбой. Увлёкшись, едва не забыла о причине пребывания в склепе. Почувствовав, как Уайт оттесняет её в сторону, потихоньку ушла вперёд. Дивилась своему внутреннему состоянию. Скованность прошла. Её сменила дерзкая решительность.

Заметив, что мужчина закрыл собой фигуру викария, она отсчитала девятый шкаф и свернула в широкий проход. Пройдя десяток метров, упёрлась в деревянную статую пятнадцатого века. Здесь же стояла крышка купели с редкой красоты гравировкой. Надпись гласила, что она была восстановлена в 1682 году неким Гринлингом Гиббонсом всего за 12 фунтов стерлингов.

Ольга прислушалась. Полный силы голос викария, казалось, гудит со всех сторон. Она подобрала юбки и повернулась спиной к проходу. Распустила завязку на суме. Вдруг подумала, если предмет будет большим, то суму нужно будет перевернуть назад. Под кринолином[1] она станет незаметной.

— Дорогая, вы где? — услышала она беспокойный голос Уайта.

— Здесь, у статуи, — откликнулась Ольга. Заблудиться в двух шагах от выхода казалось подозрительным. — Споткнулась и обронила клатч. Не могу его найти в темноте.

Как она ни была готова к дальнейшим развитиям событий, а при появлении Уайта вздрогнула. Он стремительно приблизился и быстро опустил в распахнутую суму что-то небольшое. Его прищуренные глаза, остановившиеся на собранных у её колен юбках, повергли Ольгу в смятение. Она затянула завязки и рывком перевернула суму назад, отбивая руки мужчины, норовящего помочь, расправляя ткань на кринолине.

— Клатч, — напомнила она ему, указывая на возвышение со статуей, у основания которого виднелась сумочка.

В проходе показался викарий.

— Вы не поранились? — участливо спросил он, глядя, как француз вручает оброненную вещь супруге и бережно обнимает её за плечи.

— Вы не очень испугались, дорогая? — прижал к себе Уайт вздрагивающую Ольгу.

— Чуть-чуть, — промямлила она, пряча пылающее лицо на его груди. Посмотреть на викария, в его полные сочувствия глаза она не осмелилась.

Дальше всё прошло как во сне: обратное шествие по подземному коридору, церковь, заполняющаяся прихожанами, выход.

Солнце ослепило. Ольга закрыла глаза и вдохнула прогретый воздух полной грудью. В голове слышался гул. Очнулась она у экипажа. Уайт продолжал держать её под руку, вопросительно глядя в лицо.

— Вам, в самом деле, нездоровится?

Ольга окатила его ледяным взором и без его помощи села в экипаж. Обессилено привалилась к спинке сиденья. Чтобы она… ещё… хотя бы раз… Сума под бёдрами, зажатая кринолином, напомнила о себе неудобством — женщина заёрзала.

Заметив её движение, Уайт сказал:

— Можете снять, — и отвернулся.

Ольга долго копошилась и тяжело вздыхала. Запоздавший страх, смешанный с торжеством, сковал руки: юбки выскальзывали из одеревеневших пальцев, завязки путались. Корсет мешал, кринолин раздражал. Викторианская мода вызывала отвращение.

Она положила суму рядом с мужчиной и удивилась тому, с какой небрежностью он вытряхнул из неё на сиденье небольшую потрёпанную книжку.

Молитвенник? — удивилась Ольга. В доме миссис Фармер она видела похожий в дешёвом тряпичном переплёте.

Уайт подхватил молитвенник и отбросил в угол сиденья. Заметив удивлённый взгляд онемевшей спутницы, пояснил:

— Кто-то из прихожан забыл его на скамье, — и довольным тоном произнёс: — Что ж, испытание вы прошли, ma ch`ere (фр., моя дорогая).

Он проверял меня! — дошло до Ольги. У неё не было слов. Она кусала губы, сдерживая себя от желания вцепиться в самодовольное лицо жулика, расцарапать его или дать мужчине пощёчину. Он заставил её испытать страх, стыд, унижение! Он потешался над ней! Хорошо, что «подопытным» предметом стал молитвенник, а не булыжник, подвернувшийся под ноги в склепе.

— Не сердитесь, — сказал Уайт, остро почувствовав её настроение. — Я должен был удостовериться в вашем умении владеть собой. Вынужден признать — вы превзошли самые смелые мои ожидания. Теперь к делу.

Он медлил.

Ольга молчала. Она не видела смысла в том, чтобы требовать от мужчины объяснений или упрекать его в непорядочности. Чем она лучше его? Она попросила у него помощи. Он нужен ей. Взаимовыгодные отношения строятся на ответном использовании одного другим.

Экипаж остановился у дома Сондры Макинтайр.

Убедившись, что леди в состоянии его выслушать, Уайт сообщил:

— Завтра я заеду за вами в девять утра. Будьте готовы. Поедем в Бриксворт. Поездом. Вернёмся вечером.

— Дело снова будет происходить в церкви? — уточнила Ольга обыденно. — Не желаете посвятить меня в детали?

— Указания будете получать шаг за шагом перед каждым действом, как и в этот раз.

— Указания? — выгнула она бровь. — Я бы предпочла видеть полную картину прес… эмм… предстоящего общественно опасного деяния.

Под кожей щёк Уайта заходили желваки. Он недовольно сощурился и переспросил:

— Опасного деяния? — помог леди выйти из экипажа и задержал её руку в своей. — Мне, как и вам, ещё рано болтаться на виселице. Ваше участие вслепую оправдало себя. Теперь вы знаете, чего от себя ждать.

— Надеюсь, вы всё предусмотрели и ваш план безупречен, — подавила вздох Ольга. — Мне всего лишь хотелось просчитать вероятность успеха.

— Доверьтесь моему опыту, ma ch`ere, — мужчина приподнял котелок в знак прощания. — Не бойтесь, мисс Табби. Я всё продумал.