Опадает пена, рушатся хрустальные дворцы… Почему так распорядился Сервантес? Одна ласточка ещё не делает весны.
Ты храбрейший сын Ламанчи,Рыцарства краса и гордость,Всех сокровищ аравийскихИ прекрасней и дороже!
В Страну Очарованных Лун уходит Дон Кихот.
2017
Дон Кихот Ламанчский. Из графической серии С. Бродского
Поэзия
Андрей Ивонин
Тридцать
первое декабря
Ритуальные проводы старого года.Оливье на столе. Ожидание приходагода нового. Снежная изморозь. Паризо рта на морозе. Яркой расцветкимишура, запах хвои, еловые ветки.И на тоненькой нитке серебряный шар.Ни о чём разговоры, мечты, обещания.Бесконечные хлопоты, встречи, прощания.Нас бросает из крайности в крайность,то в холод, то в жар.И летит в безвоздушном пространстве планета,для чего это всё, не давая ответа,как на тоненькой нитке серебряный шар.
«Вздрогнула, тронулась, сдвинулась с места зима…»
Вздрогнула, тронулась, сдвинулась с места зима.Площади, улицы, скверы, бульвары, дома —всё покачнулось, очнулось, в глазах поплыло,хрустнуло хрупко, как под ногами стекло.Глаз до утра не сомкнёшь, и всю ночь напролётслышишь, как пенится воздух и крошится лёд.Это весна, говоря с небесами на ты,навстречу идёт, не стесняясь своей наготы.Ветками верб чуть касаясь высоких небес,тянется к солнцу привставший на цыпочки лес,душу синичьими трелями разбередив:Всё впереди – говорит тебе – всё впереди.Всё впереди, всё исполнится точно и в срок.Дай только время, немного терпенья, дружок,и неудачи твои за сугробами канут во тьму.Ты только верь. – И так хочется верить ему.
Без любви
Всё мертво без любви на печальной и зыбкой земле:капли тёплых дождей в фонарями колеблемой мгле,шорох листьев над нами и грома раскаты вдали.Всё мертво без любви. Повторю: всё мертво без любви.Всё мертво: и отвесные горы, и море, и лес,краски летнего дня, и пылающий купол небес,птичий щебет весной за окном, и журчанье водыв торопливых ручьях, и осенних деревьев плоды.И покой безмятежных пейзажей, и буйство стихий,и манящих пространств бесконечность, и даже стихи —ничего, ни копейки не стоят, увы, без неё.Всё мертво без любви, всё мертво, как и сердце моё.
В зоне риска
Вот так. Теснее… Ближе… Близко-близко.Ещё чуть-чуть… Почти боясь вздохнуть.Я в миллиметре от… Я в зоне риска —в глазах твоих рискую утонуть.И глядя в них, произнесу украдкой:Ни божий гнев, ни праведников суд,меня уже от этой кары сладкойне отвратят, не сдержат, не спасут.
Верую
Верую ныне, и присно,и во веки вековв твой силуэт, внезапновозникший из ниоткудав пасмурный мартовский день.В дробь каблуковв такт биению сердца.Верую в чудо.Имя твоё повторяюмедленно и нараспев,медленно, словно читаюмолитву, как “Отченаш”. Вначале тихо,почти про себя,затем осмелев,языком касаясь нёба, как неба,всё громче и громче.Пристально наблюдаюза пируэтами птиц.Чувствую, как прорастаюткрылья и за моими плечами.Верую в пену тяжёлых волос,в удивлённые взмахи ресниц,в губы и лоно твоё,одинокими корчась ночами.В прикосновение пальцев,в солнечных глаз глубину,в тёплые брызги апреля,в неба бездонную синь.Между другими, иными,только в тебя однуи верую. Ныне, и присно,и во веки веков. Аминь.
Бабочка
Она как бабочка. Еявоздушна суть.Смотрю, дыханье затая, —боюсь вспугнуть.Над
головою крыльев нимб,легка пыльца.Тончайшей линии изгиб —овал лица.Парит в оправе облаков.Ещё виток.Среди диковинных цветовсама цветок.А сердце ноет наперёд,душа болит.А вдруг она сейчас возьмёти улетит?
Девушка спрашивает: «А ты правда поэт?»«Да», – «А прочти что-нибудь!» – «Ладно».Читаю: рондо, канцона, сонет…Слушает. «Надо же, – говорит. – Складно!»«Складно?» – Улыбаюсь. День выходнойтянется, и у поэтана душе весна, а за стеной —осень? Зима? Лето?
«День морозный, солнечный, бодрящий…»
День морозный, солнечный, бодрящий.Выходи на улицу со мной!Загляни в меня – я настоящий.Слава богу, я ещё живой.Я богам языческим подобен.Мне любое дело по плечу.Я ещё на многое способени ещё так многого хочу:жить, любить, без удержу смеяться,совершать ошибки и грехи,у ночных подъездов целоваться,песни слушать, сочинять стихи.И ничто – ни тяготы, ни время —не остудит моего огня.Об одном прошу: ты только верь мнеи не останавливай меня!
«Нет ни завтра, ни после…»
Нет ни завтра, ни после,а есть только здесь и сейчас.И фонарь на углу,и луна, что над домом повисла,как и неба слюда,не имеют значенья без нас.Ни пространство, ни время без насне имеют резона и смысла.Тихих улиц предутренний сони июльский рассвет,полыхающий жарков оконной надтреснутой раме,и отчётливый твойна песке отпечатанный следтолько здесь вместе с нами живути уйдут вместе с нами.Ну, а я полной грудью дышуи живу на бегу.Только крепче стараюсь запомнитьлюбимые лица.Что мне делать с любовью моей?Ни с собой её взять не могу,ни прохожим раздать —лишь немного с тобой поделиться.
«Вдоль аллей гуляет ветер…»
Вдоль аллей гуляет ветер.Улиц утренних прохлада.Мелкий дождь над мокрым садом.Губы, пахнущие дымом.Знаешь, мне на этом светеничего почти не надо.Только чувствовать — ты рядом.И любить.И быть любимым.
«Когда, открыв глаза, проснёшься ночью…»
Когда, открыв глаза, проснёшься ночью,поднимешься и, не включая свет,всем существом вдруг ощутишь воочию,что прошлого и будущего нет.А есть лишь краткий миг, что мягче воска,чуть зримый штрих, полутеней игра,стежок тончайший, узкая полоска,граница между завтра и вчера.И станет легче. Скрипнет половица.Забрезжит утро, будто в первый раз.И что должно, конечно же, случится.Немедленно, сегодня и сейчас.И, внутренне прозрев, за мысли этидержась как за спасительную нить,стряхнёшь с себя тяжёлый груз столетий,отпустишь боль и вновь захочешь жить.
На перекрёстках эпох
Наталья Божор
Мерцающее озеро
Джеймс Фенимор Купер
В ранних романах писателя «Лоцман», «Красный корсар» – романтика моря. В «Зверобое» мы слышим волну за кормой. «Зверобой» – одна из любимых книг М.Ю. Лермонтова.
Роман Джеймса Фенимора Купера «Зверобой или Первая Тропа Войны» входит в пятитомник писателя: «Пионеры», «Последний из Могикан», «Прерия», «Следопыт», «Зверобой».