Амплуа Нефертити

– Посвятить тебя в нечто. Затем, чтоб ты сам знал это самое нечто и понимал многое из того, что говорю я, Бог или небеса. Подготовься.

– Что я должен делать?

– Встань и преклони одно колено. Заодно склони голову. Руку протяни вверх вперед, а другую положи на сердце.

Я так и сделал, а она произнесла:

– Посвящаю тебя, грек Немидий, в таинство того. что не есть само таинство. В сущность того, что и есть сама сущность. В большевизну тепла и добра, и сеть состоящего зла. Велю нести долю свою очередно и состоять на службе небес до дня особого, дающего расположение на вечность самих небес. Посвящаю и нарекаю тебя одним именем. И имя свое ты уже знаешь. Изрекаю другие имена твои, которые вечностью твоею станут и обойдут круг жизни по-настоящему, - Нефертити перечислила имена, часть из которых

я слабо запомнил, а затем снова продолжила, - я посвящаю тебя в первый сан и велю тебе зваться учеником. И когда кто-то призовет тебя к себе, ты так и отвечай. Я - ученик небес. И дар, и волю сию получил от Нефертити, имя которой останется в веках и изложится многими, как дань любви и

созерцания чистоты дня. И еще я даю тебе силу твою. Ключ небес передаю в руки твои. И говорю еще так. Знай, грек Немидий, то все и исповедуй его людям, как делаю то я сама, небеса и еще многие другие по их же велению и зову. А теперь встань и повернись лицом ко мне. Я освящу его и дам знак угоды божьей ему, и выражу свою благосклонность частичной своей любви большой.

Я встал и повернулся к ней лицом.

Царица сияла и излучала что-то, совсем мне не понятное, но чем-то похожее на те самые солнечные лучи, которые, я созерцал ранее. Они вмиг облепили мое лицо и сделали его невыносимо жарким, затем обожгли мне грудь и часть тела, именуемую проще низшей.

Так я получил свое и продолжаю получать его далее, ибо лучи те не проходят уже мимо, а все время останавливаются в тех самых местах и дают о себе знать в день какой великой болью или чем-либо еще, чтобы я не забывал то посвящение и велел сам себе идти дальше по жизни, на ходу пламенем своим низвергать зло и отдавать свое добро и тепло.

– Попроси у Бога прощения и пусть Он осыплет тебя своей благодатью, - напоследок сказала Нефертити и обвела меня всего рукой. Я снова стал на колено и сделал то, о чем она говорила.

И вновь чудо опустилось на Землю.

Сам "старик" появился предо мной, и я созревал его воочию и удивлялся, как только мог.

– Встань и подойди ко мне, - велел он просто и обычно, как человек.

Нефертити стояла чуть в стороне и вся аж светилась от радости этого посещения.

Я повиновался.

– Неси свою дань любви людям земным, -

так говорил тогда Бог, - неси свое и другое тепло на Земле. Определяю тебе его и даю знак твоей воли земной. Опахаю тебя своею рукою и соединяю свою дань и величину повек с твоею.

С теми словами Бог опахнул меня своею рукою и вновь произнес следующее:

– Даю волю тебе, даю силу. Ум вселяю великий и определяю время выхода его наибольшего. Жди часа того и неси свой жизненный узел сквозь многие годы и сквозь уйму попусту уходящего времени.

Царствуй сейчас на земле своей и воцарись в итоге навечно своей добротой, теплотой и неиссякаемым богатством творчества души. Знай и чти меня сквозь время ищуще.

Знай и люби любовь свою сквозь годы несущи. Знай и пользуйся всем, что есть для тебя доступно. Я же поправлять буду и сам в века узревать смогу.

Бог вновь опахал меня своим духом и покинул обитель сию человеческую в один миг, сотрясая несколько нас своей силой подъема и самого духа огромного.

– Теперь, ты посвященный и в ряды годы будешь узревать то же. Эта дань твоя Богу, мне и любви общей большой, - сказала мне Нефертити и улыбнулась своей красотою, обратившись лицом к лицу, - и скажу тебе вот еще что, Аменхотеп-царь. Будешь ты слугою великим у небес и вечно дань нести свою будешь так же, как делаю то я сквозь годы празднеств великих опущения души моей на Землю человеческую. Знаешь ли ты о жизнях, грек Немидий?
– обратилась она сквозь густоту своих красивых волос, ниспадающих сейчас ей на лицо и обрамляющих вечную ее молодость.

– Немного, - кратко отвечал я, совсем прибитый таким поворотом дел и событий в моей малозаметной жизни.

– Так я поясню тебе, - сказала она и, повернувшись в пол оборота, начала свой рассказ.

– Смотри же, - повторила она чрез какое-то время и начала буквально выпускать из себя те самые жизни, о которых говорила.

Я молча созерцал все то, а тело мое покрывалось сверху гусиной кожей, так как вместе с обычными человеческими обликами возрастали и другие, о которых я мог только догадываться.

Здесь были: и звери, и люди, и птицы, и многое другое. Вконец все это спало или растаяло, как туман, и осталась только одна светящаяся точка возле ее головы.

– Это и есть я сама, - тихо сказала Нефертити, показав глазами мне на одиноко парящую возле нее пароту.

– А дальше?
– почему-то спросил я, в надежде на то, что чудеса продолжатся, и покажется что-нибудь снова.

– Дальше?
– переспросила она, удивленно вскинув брови и так посмотрев, словно задал я самый глупый вопрос в мире.

– Дальше время покажет, - ответила она после небольшого молчания.

– А, что такое время?
– тут же упросил я, искренне надеясь, что она посвятит меня во все таинства своего ума.

– Время - то есть мы с тобою, эти предметы, - она обвела рукой по комнате, - Бог на Земле и в небесах, другие люди, звери, птицы. Все то есть время. А еще время - есть исчисление того, что происходит где-либо. Что-нибудь меняется, - так она объясняла мне тогда.

Хотя я не совсем понял то, но все же головою кивнул и спросил вдобавок.

– А, что то есть ты - Нефертити?
– и я упрямо посмотрел ей в глаза.

– Я?
– как бы удивилась она, но лишь на секунду.
– Я -есть вечная свежесть Земли. Я ее молодость, и я же представляю ее любовь. Я Афродита, если ты меня так понимаешь, грек Немидий. А еще я колдунья. Знаешь такое?

– Нет, не слышал, - честно признался я.

– Тогда, жрица, - сказала она и посмотрела на меня своим испепеляющим взглядом.

– Это знаю, - почему-то испугался я и быстро отвел свой взгляд в сторону.

– Хочешь о чем еще спросить?
– вежливо осведомилась она, узрев мою слабоохотливость к дальнейшему разговору.

– Да, - ответил я, - хочу узнать, наконец, кто ты на самом деле, - сказал и смело взглянул на нее со своей стороны.

– Ха, ха, ха, - звонко покатилось по комнате и отдалось с тревогой в моих ушах, - ты - жалкий человечишка, хочешь узнать, кто я такая? Но ты ведь видел Бога. Почему у него не спросил?

– Я испугался, - честно ответил я.

– А что, меня ты боишься меньше?
– полюбопытствовала она.