АН (цикл 11 книг)

Представители Поднебесной империи выделялись радующими глаз длинными платьями прямого кроя, сшитыми из тканей ярких цветов, в основном красных и золотых. У корейцев наряды больше походили на бесформенные мешки, и ткани были тусклых цветов. Как я понимаю, сделано это было с умыслом — чтобы не затмевали «хозяев» — японцев. Женщины из Страны Восходящего солнца привлекали внимание разноцветными кимоно. А вот их мужчины не особо выделялись, предпочитая наряды трёх цветов: чёрного, серого и белого.

Традиционные наряды мужчин присутствующих представителей азиатских народов отдалённо напоминали наши кафтаны. В то время как в наряды гостей из Священно-Римской Империи Германской нации сильно отличались, представляли собой короткие приталенные курточки по пояс и широкие штаны.

— Жаль расставаться, но нам стоит уделить внимание и другим гостям, — степенно проговорил Дмитрий Годунов. Такое впечатление, что манерой речи он пытался подражать своему отцу Канцлеру, но получалось слабо. — Но прежде, Андрей Михайлович, не окажете ли честь нашей семье и не позволите ли моей дочери Оксане сопровождать в этот вечер младшего великого княжича Тверского?

Спросил и глядит таким серьезным-пресерьезным взглядом на великого князя Тверского. А сама Оксана Годунова, хищно сверкнув карими глазами, уставилась на меня.

— Ну что вы, Дмитрий Александрович, конечно же, окажем. Для нас будет большой честью, если наш младший сын станет сопровождать вашу прелестную доченьку, — с отеческой улыбкой проговорил великий князь Тверской.

— Оксана? — вопросительно покосился на дочку Дмитрий Годунов.

— Благодарю, отец, — улыбнулась она, поклонилась моим родителям и вновь сосредоточила взгляд на мне. — Аскольд Андреевич, я очень рада, что мне посчастливилось стать вашей спутницей сегодня.

— А я-то как рад, — очаровательно улыбнулся я в ответ и подставил ей локоть.

И говорил я вполне искренне. В ближайшее время враждовать с Годуновыми я не планирую, а Оксана Дмитриевна в качестве спутницы на Большом приёме теоретически может помочь привлечь Оболенским больше перспективных торговых партнёров.

Оксана Годунова присоединилась к нашей семье, а её родители и старший брат отошли в сторону.

Некоторое время мы курсировали по залу, здороваясь со знакомыми. Крепко вцепившись мне в руку, Оксана широко улыбалась нашим собеседникам.

— Аскольд Андреевич, мне бы хотелось немного отдохнуть и отведать паштет из рябчиков за тем столом, — проворковала она, взглядом указав на стол, рядом с котором в этот момент никого не было.

Я поймал взгляд великого князя Тверского, он молча кивнул.

Эдакая игра на публику.

— Что ж, давайте отведаем, Оксана Дмитриевна. Батюшка, матушка, мы отойдём ненадолго.

— Идите, дети, развлекайтесь, — великодушно разрешил «батюшка». Надо же, насколько хорошо мой старый слуга, за годы, проведённые на Земле, вжился в образ великого князя Тверского.

Раз я обзавёлся спутницей, по правилам этикета, я имел право свободно отпочковываться от своей семьи и свободно же возвращаться обратно.

— Знаете, Аскольд Андреевич, — по дороге к выбранному столу заговорила Оксана Годунова. — Полтора года назад вы разорвали мне шаблон.

— Что, простите? — спросил я, всё же предполагая, о чём пойдёт речь.

— Я говорю о ваших победах на турнире, разумеется! Я не могла поверить, что простолюдин без крови и обучения у Мастеров смог добиться такой победы! И, — она лукаво улыбнулась, — к счастью, я была права. Древняя кровь в ваших венах течёт. Да ещё какая!

Сверкнув глазами, она принялась выбирать лучшую тарталетку. Взяла ту, что была в самом центре. Аккуратно откусила кусочек, прожевала…

— Это бесподобно! — выдохнула девушка. — Вам срочно нужно попробовать!

Боевой опыт позволил мне предугадать действие противника. И пусть это действие казалось невероятным, времени на сомнения не оставалась. Я знал, что она хочет, наплевав на все нормы приличия и гигиены, сунуть мне в рот свою обгрызенную тарталетку.

Мгновенье, и я, схватив нетронутую тарталетку с краю блюда, откусил сразу половину. Оксана Дмитриевна на миг замерла, не донеся до моего рта своё угощение. Затем, как ни в чём не бывало, продолжила есть свою закуску сама.

— Вы правы, паштет получился изысканно нежным, — доев, согласился я. — Но не помешало бы смочить горло, — указал я на соседний столик с морсами.

— И я не откажусь, — с улыбкой ответила девушка. — Но думаю, лучше отведать вина с крымских плантаций.

Хм, если она выпьет, станет только хуже, ведь так?

— Знаете, я всё же предпочту морс.

Оксана Дмитриевна на миг нахмурилась, а затем снова улыбнулась:

— Пожалуй, соглашусь с вами! Морс лучше освежает.

Спустя минуту, доев и выпив напитки, мы плавно пошли прочь от столов.

— Так вот, когда я узнала, что вы Оболенский, — продолжали щебетать Оксана Годунова, — моей радости не было предела. Хвала Богам, наш мир не сошёл с ума, и чемпионом империи стал сын древнего рода. А не… хм… простолюдин.

Она явно хотела сказать какое-то другое слово, но удержалась.

— Я думаю, и простолюдинам по силам выиграть этот турнир. По крайней мере, такие случаи бывали, — заметил я.

— Бывали-то, бывали, Аскольд Андреевич. Но… Да боги с ними, с простолюдинами, — повернувшись ко мне всем корпусом, она в очередной раз улыбнулась. — Главное, вы не простолюдин. И я этому несказанно рада. Правда, я крайне огорчилась, когда узнала, что вы не стали участвовать в турнире прошлого года. Уверена, вы бы выиграли его без труда.

— Ну что вы, Оксана Дмитриевна, на прошедшем турнире было много достойных бойцов.

— Но не настолько достойных, как вы, Аскольд Андреевич, — она невзначай прильнула ко мне. — Нынешний чемпион вам и в подмётки не годится.

— Неправда, Оксана Дмитриевна. Артём Вениаминович очень силён.

— Пусть так, — в очередной раз согласилась со мной Годунова. — Но всё же мне любопытно, почему вы решили не участвовать в турнире?

— Дела рода требовали моего непосредственного участия.

— Как я и думала, — серьёзным голосом произнесла Оксана Дмитриевна. Она чуть оттягивала мне руку, повиснув на моём локте всем весом, отчего мы шли к Оболенским довольно медленно. Годунова снова заглянула мне в лицо: — Ваши способности пришлись очень кстати вашему роду, Аскольд Андреевич. Ведь вы не только сильны, но и умны.

— Спасибо, — улыбнулся я.

— Я тоже, хочется верить, умна. И наверное, красива?

— Красивы, — безразлично ответил я, наблюдая за тем, как Оболенские подошли к самой приметной группе японских аристократов. Наследник сёгуна со своей супругой возглавлял эту группу.