Андрей Курбский

А что ты пишешь, будто бы царицу твою околдовали и тебя с ней разлучили, [ умертвив ее, и что это сделали] вышеназванные [ святые] мужи, и я в этом участвовал, так я не хочу даже отвечать на это обвинение от имени этих святых, ибо их дела [ сами о себе вопиют],словно трубы, [ и свидетельствуют] об их святости и добродетели. Но за себя отвечу коротко, поскольку если смолчу на твою великую неправду, то получится, что я виноват в том, в чем ты меня клеветнически обвиняешь.

Хоть я и многогрешный, и недостойный, но ведь я был рожден от благородных родителей, принадлежу к роду великого князя смоленского Федора Ростиславича, как твое царское величество знает из русских летописей. И князья того рода не имели обычая [ губить свой род, как будто сами] есть свое тело и пить кровь своих братьев, не то что некоторые, для которых это с древности в обычае: как первым выступил в Орде Юрий Московский против святого великого князя Михаила Тверского. А прочие подобные случаи еще свежи в памяти и стоят перед глазами. Что стало с князьями Угличскими и Ярославскими и прочими их родичами? Как они всеми родами истреблены и погублены? Об этом и слышать тяжело, ужасно! [ Младенцы] оторваны от материнской груди, [ князья были] заключены в мрачных темницах и долгие годы погибали в заточении, [ как, например],Дмитрий-внук, [ несмотря на то что он] блаженный и боговенчанный!

А твоя жена, царица Анастасия, мне, убогому, близкая родственница, и смотри о нашем родстве на краю листа написано: Борис Иванович Морозов родил двух Тучковых: Василия и Иоанна. От Иоанна произошла Ирина, мать Романа, от которого и происходит Анастасия, царица. Василий же родил Михаила, отца моей матери Марии. [ Так что мы с ней одного рода, а у нас не в обычае убивать родственников, и я невиновен в ее смерти].

А о Владимире [ Андреевиче Старицком],своем брате, вспоминаешь, будто бы хотели тебя свергнуть, а его возвести в государи, воистину, об этом и не помышляли, тем более что он был того и недостоин. А я еще тогда понял, как ты будешь ко мне относиться, когда ты насилием выдал замуж мою сестру за своего брата [ Владимира],заставив ее породниться с вашим издревле кровопийственным родом.

А что повсюду бахвалишься и возносишься, будто бы окаянных ливонцев поработил якобы силой животворящего креста, [ и в этом проявилось покровительство Бога], – незнаю и не думаю, чтобы это было угодно христианству: [ не под Господним Крестом ты шел, но],скорее, под крестом разбойников, [ распятых вместе с Христом. И не было тебе никакого покровительства Бога]:еще король наш с трона своего не двинулся, и вся шляхта еще в домах своих пребывала, и все королевское войско [ при королевском дворе] стояло, а уже хоругви [ твоего воинства] во многих городах были поломаны неким Жабкой, а в Кеси, стольном граде – латышами. И это [ доказывает],что они не Христовы кресты, а [ кресты, подобные тому, на котором был распят нераскаявшийся] разбойник. [ Они противны христианству],их носят [ не перед истинно верующими],а перед разбойниками!

Гетманы же польские и литовские еще и не начали подготовку к выступлению против тебя, а твои окаянные воеводишки, правильнее сказать – калеки, из-под твоих [ разбойничьих] крестов были выволочены связанными конскими поводьями и [ показаны] здесь, на великом сейме, на котором многие народы бывают, где над ними все смеялись и надругались, окаянный [ царь],на [ огромный] и вечный стыд твой и всей Святорусской земли и на срам народов – сынов русских.

А что пишешь о Курлятеве, о Прозоровских и Сицких, и, не знаю каких, драгоценных вещах, и [ каких-то подарках] за упокой души, вспоминая и [ прегрешения, о которых не говоришь прямо, а прячешься за слова] «Кроновы» и «Афродитовы дела», и стрелецких жен, – все это достойно только насмешек, [ как над] россказнями пьяных баб, на это [ даже] отвечать не следует, как учил премудрый Соломон – глупцу отвечать не подобает. Тем более что всех вышеназванных, да и не только Прозоровских и Курлятевых, но и бесчисленных благородных [ мужей] сожрала [ твоя] жестокость, а вместо них остались калеки [ и уроды],которых ты силишься назначать на воеводские должности и упрямо выступаешь против разума и Бога. [ А ведь за такие грехи правителей Господь наказывает народы],исчезают [ целые] города, которые трепещут в ужасе не только от одного [ вражеского] воина, [ появившегося под их стенами],но пугаются даже гонимого ветром [ древесного] листа. [ Это наказание грозит твоему Отечеству за твои грехи. А ведь если бы Господь из-за тебя не отвернулся, не оставил свой народ, он был бы непобедимым. А теперь все наоборот],как пишет во Второзаконии пророк Моисей: «за беззакония [ царя его] войско гонимо, и уже один враг разгоняет тысячу [ русских].А двое прогонят десять тысяч [ твоих воинов]» .[ И близок день погибели и тебя, нечестивый государь, и твоих богомерзких слуг].

В том своем послании ты пишешь, что ты ответил на мое письмо, [ но от меня нового ответа не дождался],но ведь и я давно уже на твое пространное послание отписал тебе да не смог отправить из-за неправильного обычая, практикуемого в твоих землях. Ты затворил Царство Русское, как в Аду, [ ограничив данную от Бога человеческую свободу и тем самым опять выступив против Бога. Ведь люди, странствующие из страны в страну],как говорит Иисус Сирах, [ отмечены особой Божественной благодатью],а ты, если кто поедет из твоей земли в чужие земли, того сразу называешь изменником и если [ успеваешь] поймать его на границе, то [ приказываешь] казнить. [ Увы], и здесь, [ в Речи Посполитой],уподобясь тебе, поступают столь же жестоко. И поэтому я долго не мог отправить свой ответ тебе. А теперь пошлю к твоему величеству и ответ на твое последнее письмо, и мой старый ответ на твое пространное послание.

И если ты проявишь мудрость, то спокойно, без гнева прочтешь их [ и постигнешь смысл моих слов].Я только молю тебя: не дерзай больше [ так] писать к слугам другого государя, которые умеют дать достойный ответ, чтобы [ не про тебя оказались] слова одного мудреца: «Хотел только говорить, но не хотел никого слушать», [ так вот и прислушайся] к ответу на твои речи.

А что пишешь, будто бы я оказался мятежником против своего государя и хотел овладеть твоей землей, и за это называешь меня изменником и беглецом, на это и отвечать не буду, потому что эти слова – явная ложь и клевета. Так же и на другие [ твои напрасные и лживые слова] не буду отвечать, потому что хочу написать [ не такое невежественное послание, как у тебя, а написать] достойный ответ. И поэтому я должен сократить свое послание, чтобы оно не выглядело неумелым из-за излишних слов. А разрешение нашего спора возлагаю на нелицеприятный суд Господа нашего, Иисуса Христа, как неоднократно уже говорил об этом в моих первых посланиях к тебе. К тому же не хочу я, недостойный, с твоим царским величеством устраивать свару.

Посылаю тебе две главы, взятые из сочинений премудрого Цицерона, знаменитого римского [ первосоветника, который жил тогда, когда] римляне владели всем миром. Цицерон [ так же, как и я],писал этот ответ своим недругам, которые называли его изгнанником и изменником, так же, как твое величество, не сдерживая своей неистовой жестокости, нас, несчастных, издали стреляешь огненными стрелами своей клеветы, понапрасну и попусту.

Андрей Курбский, князь Ковельский.

В ком есть благочестие, тому ничто не может помешать вести [ блаженную],богоугодную жизнь. Из премудрой книги Цицерона, называемой «Парадоксы», ответ против Антония.

Я никогда не мог подумать, что Марк Регул [ мог бы быть] опечаленным, несчастливым и скорбящим, потому что знал: хоть и замучили его карфагеняне, но не сломили ни его мудрости, его сана, его веры, его твердости и других доблестей, ни его сущности. Он был вооружен помощью великих добродетелей и огражден [ от врагов множеством качеств, сближавших его с преподобными мужами].Поэтому, когда было растерзано его тело, его сущности (его душе) [ враги не могли ничего сделать].Я видел и Мария, который в счастливые дни казался одним из счастливейших людей, а в дни испытаний [ проявил себя] как один из достойнейших мужей: ни один смертный не мог бы вести себя более благословенно, [ по божьим заповедям]. [ А ты],неистовый, и не знаешь, какие силы дает подобие [ преподобным мужам]!Ты сам провозгласил себя преподобным, а чего на самом деле достоин, не понимаешь! Никто не может быть благословенным и совершенным, если сам себя считает совершенным и только в себе самом предполагает все высшие качества. Он надеется, что [ его] разум и [ умение] мыслить могут принести счастье, но [ на самом деле] он ничего не знает, ни в чем не уверен, что ему известно, даже ни в одном дне. Ты грозишь смертью или изгнанием тому человеку, ибо, каким ты его считаешь, таким он и будет (? – А. Ф).

А что со мною случится в том неблагодарном отечестве, то произойдет с не только запрещавшим, но с отрекающимся. А чем занимался, что делал, в чем [ приложил столько] трудов и мышления моего, то воистину не совершил ничего такого, чего бы сам не понимал, и уже нахожусь на той [ высоте],которую не поколеблют ни превратности счастья, ни неправда врагов. Смерть ли мне грозит? Ее могу, в самом деле, получить от людей. Или же изгнание? Но оно будет моим уходом от злых. Смерть страшна тем, для кого с ней все погибает, но не тем, чья слава умереть не может. А изгнание страшно тем, у которых место жизни [ представляется как ограниченное пространство],а не тем, для которых вся земля – [ дом].