Анти-Горбачев

— Их только что выбрали, — заметил Горбачёв, — было бы странно уходить в отпуск сразу после назначения на новую должность.

— Но попытаться можно… Чазов нам в этом поможет… — парировал Эдуард.

— Намекаете на обнаружение новых болезней? — спросил Лигачёв.

— Именно, чтоб он не самое неприятное что-нибудь нашёл, с таким в ЦКБ положат, а так, что-то хроническое, для чего очень полезен небольшой отдых в санатории.

— Чазова я возьму на себя, — решительно ответил Горбачёв, — ещё какие предложения будут?

— Хм… — неуверенно начал Рыжков, — а что, если внести какой-то разлад в эту руководящую двойку? Люди они достаточно разные, наверняка найдётся что-то такое, что нравится одному, но как кость в горле другому… а если не найдётся, надо создать такие камни преткновения…

— Хорошая мысль, — одобрил Горбачёв, — вот вы и займитесь этим, Николай Иванович… навскидку мне вспоминается только пресловутый сервиз из Эрмитажа.

— Это было давно и почти всеми забыто, — дал справку Алиев, — нужны новые информационные поводы. По Гришину можно вспомнить его проблемы с московской торговлей, того же директора Елисеевского магазина — он ведь под крылом горкома ходил.

— Николай Иванович, — повторил Горбачёв, — продумайте вопрос, Гейдар Алиевич вам в помощь. Ещё что-то?

— Я думаю, — осторожно вступил в диалог Лигачёв, — что придётся напрямую поработать с рядовыми членами ЦК — предложить новую квартиру, например, за это многие проголосуют правильно. Кавказ может взять на себя Гейдар Алиевич, Украину с Белоруссией — Эдуард Амвросиевич, а я могу поговорить с делегатами от обеих столиц. Нужно только ваше добро, Михаил Сергеевич.

— Можете считать, что вы его получили, — решительно отвечал Горбачёв, — на этом наше совещание позвольте считать закрытым.

Гости быстро разошлись, а на их место передислоцировалась Раиса Максимовна.

— Что, Миша, тяжело тебе? — спросила она, заглядывая ему в глаза.

— Тяжело, Рая, ох тяжело, — вздохнул он и тут же вывалил ей все подробности только что закончившихся переговоров. — Может подскажешь что-нибудь толковое? А то ведь в наших ближайших перспективах возвращение в Ставрополь… или послом куда-нибудь в Монголию или в Мозамбик загонят…

— В Мозамбик я не хочу, — решительно сказала жена, — там тропическую болезнь какую-нибудь запросто можно подхватить. Да и дыра это страшная… мне однокурсница как-то рассказывала, у неё брат там работал.

— Я сам не хочу в Мозамбик, — растерянно отвечал Горбачёв, — так что давай бороться за место под солнцем.

— Я могу чем-то помочь? — справилась Раиса.

— Можешь… запусти например слух о том, что Романов подпольно привёз из Афганистана наркотики. На правительственном самолёте. Этого пока хватит.

— Завтра же обсужу этот вопрос с преподавателями в МГУ, у меня там как раз две лекции после обеда.

— И ещё одно, — немного помедлив, добавил Горбачёв, — есть информация, что КГБ взялся за разработку деталей нашей поездки в Англию..

— Это когда мы с Тэтчер разговаривали?

— Да, именно.

— И что в этой поездке не понравилось КГБ?

— Помнишь, мы в магазины на Оксфорд-стрит заходили?

— Было такое, и что?

— Ничего, кроме того, что ты там накупила одежды на много тысяч фунтов. Этот факт вполне могут использовать против меня…

— Я поняла, — задумалась Раиса, — но тут уже ничего не сделаешь. А откуда у тебя информация, что это взяли в разработку?

— От Воротникова, — буркнул Горбачев, — а откуда она у него, можешь не спрашивать, не знаю.

— Тогда я вот что могу предложить, — ответила после некоторой паузы Раиса, — Романов же с Гришиным вели переговоры с американцами…

— Вели, — удивлённо посмотрел Михаил на жену, — но это была чисто протокольная беседа ни о чём. Рейган с компанией выразил свои соболезнования, Гришин с товарищами поблагодарил их за это и на этом всё… ещё, кажется, Рейгана в Москву на 9 мая пригласили, мол союзниками же были во Второй мировой, значит, и отмечать вместе надо…

— А можно пофантазировать и намекнуть кому надо, что Романов там слил некие госсекреты, а Гришин не препятствовал. И ещё можно немного добавить, что наше руководство прогнулось там перед Западом и собирается ввести в нашу экономику элементы рыночного хозяйства, а это никак не совместимо с социализмом.

— Золотая у тебя голова, Рая, — откликнулся Горбачёв, — спасибо за подсказки, я должен всё это обдумать… а ты слушок про романовский героин всё-таки запусти, не помешает.

Глава 15. Космос

21 марта, ОКБ-1, Калининград

Романов собрал большое совещание по космическим проблемам на следующий день после возвращения из печальной поездки в Кабул. Космос всё же, как ни крути, был одним из краеугольных камней советской империи, и поэтому нуждался в неусыпном контроле и поддержке. Присутствовали директор ОКБ Вачнадзе (чисто номинальный руководитель), генеральный конструктор Глушко, а также Челомей, директор соседнего ОКБ-51 и создатель ракетно-ядерного щита СССР, а также бывший руководитель советской космической программы Мишин и руководитель центра подготовки космонавтов Береговой.

— Доложите текущее состояние дел в отрасли, — Романов это сразу же предложил Вачнадзе, а тот передоверил это Глушко.

— Григорий Васильевич, — начал Глушко, — наши космические программы развиваются в полном соответствии с планами, поставленными перед нами партией и правительством. Орбитальная космическая станция нового поколения с условным пока названием «Мир» находится в заключительной стадии сборки и тестирования. Запуск её ориентировочно назначен на конец этого года. Работы по созданию ракеты тяжёлого класса «Энергия» идут полным ходом, приблизительный срок готовности к запуску — конец 86 или начало 87 года. По многоразовому кораблю «Буран» есть небольшое отставание по срокам, но некритичное, первый запуск его в начале 88 года это вполне реально…

— А что с военными программами? — спросил Романов.

— Всё в полном соответствии с задачами, никаких сбоев — за прошедший 84 год запущено 94 спутника разведывательного назначения, все успешно вышли на орбиту и выполняют свою программу.

— Вот насчёт количества запусков у меня первый вопрос, — открыл свою папку Романов, — в США выходит такой журнальчик, Space flight называется, слышали? — и он перебросил Глушко журнал с ракетой Протон на обложке.

— Слышали, конечно, Григорий Васильевич, — подтвердил тот, — и даже иногда почитывали.

— Так вот, там в каждом номере печатается хроника запусков космических аппаратов с указанием их назначения, здесь конкретно это на 10-11 страницах.

Глушко послушно пролистал журнал до нужного места и остановился, ожидая продолжения.

— Так вот, Валентин Петрович, за январь месяц по данным этого Спейс-флайта у нас было запущено 11 разведывательных спутников, а в Америке только 2. И еще один в Китае. Если поднять предыдущие номера, то и ранее соотношение запусков было почти таким же. Пять к одному. Вопрос — почему у нас запусков аппаратов со схожими задачами впятеро больше, чем в Штатах? Мы фиксируем в пять раз больше объектов?