Антикризисная книга Коммерсантъ'a

недвижимостью, пригодной для проживания). Также у должника останутся вещи

индивидуального пользования, например одежда и обувь. Но остаться в практически пустой

квартире – перспектива вполне реальная.

Кроме того, должникам не стоит радоваться, если банк находится на грани банкротства или

даже за ней. Банкротство от выплат по кредиту не освобождает. Просто выполнения тех же

самых кредитных обязательств от заемщика будут требовать правопреемники разорившегося

банка. «Режим выплаты по кредиту для заемщика после отзыва банковской лицензии не

меняется, изменяются лишь платежные реквизиты после назначения АСВ конкурсным

управляющим. Требования по кредиту могут быть проданы другому банку, который на правах

нового кредитора будет требовать от заемщика исполнения ранее принятых обязательств по

новым реквизитам», – рассказала заместитель руководителя центра общественных связей

Агентства по страхованию вкладов Ирина Челядинова.

В некоторых случаях с заемщика могут потребовать срочно вернуть оставшуюся

сумму долга. «Типовые кредитные договоры некоторых банков могут

предусматривать право банка на досрочное истребование кредита в случае признания

его банкротом. Таким образом, на автоматическое списание долгов гражданам

надеяться не стоит», – объясняет Евгения Кузьмина. «Считать, что при банкротстве

банка можно не платить по кредитам, – серьезное и опасное заблуждение», –напоминает Антон Рудь.

Глава 10

ВЗГЛЯД ИЗНУТРИ

Что думают о кризисе воротилы, хозяева российского бизнеса? О его причинах и особенностях

протекания на российской почве? О том, насколько эффективно вмешательство государства в

экономику? Когда, по их мнению, спад в экономике достигнет нижней точки? Как изменится

российская экономика? Что будет с отдельными отраслями? И можно ли выбраться из кризиса

с минимальными потерями?

Алексей Рыбников, глава фондовой биржи ММВБ: «Сейчас хорошее время для того, чтобы войти на рынок»

– Какие основные причины привели к обвалу российского рынка?

– Причин было несколько. Первопричина – глобальные события, которые привели к

драматическому падению цен на российские бумаги. В какой-то момент в условиях падающего

рынка люди перестали исполнять ранее заключенные сделки, платить по обязательствам, в

том числе и по сделкам репо. Дальше это пошло по цепочке и стало нарастать как снежный

ком. Ты перестаешь платить, твой контрагент, который должен получить от тебя денежные

средства, тоже начинает испытывать проблемы. Стоимость ценных бумаг в портфеле падает, а

если не можешь перереповаться, ты вынужден продавать бумаги из портфеля. Все это

сплелось и привело к паническим настроениям, которые мы видели. В результате такого

снижения индекса ММВБ не было за последние десять лет.

– Как развивался рынок репо, который на самом деле таил в себе столько скрытых рисков?

– С экономической точки зрения репо – это получение денежных средств под залог ценных

бумаг. Это механизм, десятки лет использовавшийся во всех странах мира, в том числе и в

России. При этом, как свидетельствует международный опыт, размеры рынка репо гораздо

больше, чем обороты на рынке активов, используемых для репо. Принятые в последние

несколько лет в рамках группы ММВБ решения по развитию рынка репо позволили создать

эффективный и удобный инструмент для участников рынка. В результате рынок репо вырос до

размеров ежедневного оборота 100–150 млрд руб. только в рамках фондовой биржи. Не следует

также забывать и то, что именно через наши механизмы осенью прошлого года Банк России

предоставлял основную часть ликвидности российской банковской системе. Причина понятна, ведь несомненным преимуществом российского рынка репо является его биржевой характер –большая часть сделок (хотя понятно, что не все) регистрируется на бирже и исполняется через

систему клиринга и расчетов ММВБ. Кстати, именно эта транспарентность рынка и дала

возможности и средства для борьбы с проблемами, так как мы быстро могли не только

идентифицировать проблемных участников, но и видеть будущие обязательства.

– Неужели никогда ни у кого не возникало сомнений в безрисковости этого инструмента?

– В условиях нормального рынка участники, которые предоставляли деньги под залог ценных

бумаг, считали этот инструмент безрисковым. Кредитный риск контрагентов интересовал

участников гораздо меньше. Кредиторы понимали, что, если контрагент им не заплатил, у них

остается портфель ценных бумаг, который был передан по первой части сделки репо. Все это

работает в таком режиме ровно до той поры, пока цены на рынке не начинают падать. В

условиях огромного падения цен, если контрагент не вернул деньги кредитору, тот остается с

портфелем ценных бумаг, который дешевеет на глазах и скорее всего не покроет те убытки, которые можно получить от его продажи.

– То есть чувство риска у участников этого рынка притупилось?

– Именно так. На рынке была ликвидность, и портфель всегда можно было реализовать без

убытков. Риск-менеджеры обращают внимание и ставят лимиты на инструмент и контрагента, с которым ты можешь работать на рынке репо. Если проанализировать ситуацию, складывается ощущение, что риск-менеджмент многих участников рынка репо ориентировался

только на качество самого инструмента и не смотрел на качества заемщика.

– Но ведь цены акций начали падать с 20мая. Почему такая чрезвычайная ситуация возникла

на рынке репо только на прошлой неделе?

– Когда рынок падает плавно на 1–3 % в день, дисконт цены ценной бумаги, по которой она

идет в репо (так называемый haircut), позволяет отыгрывать это падение. Каждая последующая

сделка заключалась дешевле. Теперь цены упали настолько, что даже в случае продажи