Антистерва

— Доверительно пьете, — заметил Борис, когда Лола поставила на стол пустую рюмку.

— То есть? — не поняла она.

— То есть не стесняетесь собеседника. Ваша манера выпивать очень интимна, вы ею многое о себе сообщаете.

— И что же я вам о себе сообщила? — усмехнулась она. Усмешка, впрочем, маскировала интерес, который вызвало у нее это его наблюдение.

— Ну, например, то, что вы женщина решительная, бесстрашная, с сильным характером. Который странным образом сочетается с абсолютной беззащитностью. Мне вот только непонятно, с какими чертами вашего сильного характера эта беззащитность связана. И я с интересом пытаюсь нащупать ваши слабые места, — невозмутимо объяснил он.

— Зачем? — спросила Лола.

Ей стало настолько не по себе от его проницательности, что даже приятный лозовый туман в ее голове мгновенно развеялся. И с чего он взял, что она беззащитная? Вот уж нет!

— Затем, что никогда не мешает знать слабые места человека, с которым собираешься общаться.

— Вы уверены, что я собираюсь с вами общаться?

— Но вот мы же с вами разговариваем уже… — Он взглянул на часы над старинной аптекой, напротив которой располагалось кафе. — Уже десять минут. Возможно, проговорим еще минут пять. А за пятнадцать минут, бывает, жизни меняются до неузнаваемости. Так что совсем не лишнее вычислить слабые места даже кратковременного собеседника.

— Не буду вам мешать, — сказала Лола, вставая. — Вычисляйте мои слабые места в одиночестве.

— До встречи на Святом Стефане, — ничуть не обидевшись и не выказав ни малейшего удивления, кивнул Борис.

Лола перешла площадь не оглядываясь. На балконах маленьких, как игрушки из старинной коробки, домов сушилось пестрое белье. Мальчишки играли в футбол под мощными стенами собора. Она спиной чувствовала взгляд этого умного человека, и его взгляд был ей неприятен.

ГЛАВА 7

Если Будва была хоть и маленьким, но все же городом, то остров Святого Стефана, куда Роман в сопровождении Лолы, обслуги и охраны прибыл спустя час, городом вообще не выглядел. Улицы этого крошечного острова напоминали коридоры, домики были, как комнаты, и только черепичные крыши над каждым доказывали их друг от друга отдельность.

— Когда-то был рыбацкий остров, — сказал Роман. — Теперь отель. Да уже, кстати, и не остров, а полуостров. Видишь, перешеек построили.

Правда, короткий перешеек, по которому они доехали до острова, заканчивался у таких массивных ворот, что, если их закрыть, Святой Стефан вполне можно было по-прежнему считать островом, таким же неприступным, как в Средние века, когда рыбаки обороняли его от пиратов.

Историю Святого Стефана Лола прочитала в проспекте, который взяла у портье.

— Стильным местом считается, — заметила она. — Софи Лорен здесь бывала, Элизабет Тейлор тоже. Написано, входит в десятку лучших мест отдыха в Европе.

Это было уже в номере — мрачноватом из-за низких потолков, но действительно стильном, как комната в замке на Луаре, где они однажды ночевали. Лола листала проспект, сидя на краю широкой, массивной кровати.

— Ничего особенного, место как место. А просвещаться будешь позже. — Роман подошел к узкому, как бойница, окну, открыл его и выглянул на затененную виноградными листьями улицу. — На эту жемчужину Адриатики у меня два дня. И я намерен провести их с пользой.

— С какой? — поинтересовалась Лола. — Осмотреть достопримечательности?

— Плевать я хотел на достопримечательности! — с неожиданной злостью бросил он. — Мне сейчас не до всякой фигни! Дела надо делать, и срочно, пока… — Тут Роман замолк, как будто кто-то остановил его, и закончил обычным своим тоном: — Вечером парадный ужин. Оденься понаряднее, здесь, кажется, так положено.

— Здесь — это где? — усмехнулась она. — На рыбацком острове?

— Здесь — это на Балканах, — в тон ей ответил Кобольд. — Положено, чтоб баба сверкала золотом-брильянтами. В знак уважения к деловому партнеру.

— А что, твой деловой партнер балканец? — удивилась она.

— Балканец. Он вообще-то не Борис, а Борислав. Родился в Москве, но сам черногорец и очень этим гордится. Родители его от Тито сбежали после войны, когда все это еще, Югославия была. И мне он не партнер, а… Ну, тебя это не касается. Оденься как положено.

— Что это с тобой? Слишком ты нервничаешь, — прищурилась Лола. — Может, к деловому партнеру и в постель свою бабу укладывать положено?

— Надо будет — ляжешь, — бросил Кобольд. — Ужин в девять. Отдыхай пока.

— Мерси, — сказала она уже ему в спину. Роман вышел из комнаты.

Настроение у нее испортилось окончательно. Конечно, вряд ли он стал бы укладывать ее в постель даже к самому нужному деловому партнеру, во всяком случае, раньше ничего подобного за ним не водилось. Но выслушивать его нервное хамство все равно было неприятно, и одеваться к ужину поэтому было неприятно вдвойне.

К тому же Лола как раз-таки сомневалась, что ее перетянутый резиночкой хвостик, короткие шорты и не достающая до пупа пестрая маечка будут расценены Борисом как неуважение к нему; он не показался ей глупым, даже наоборот. Но, в конце концов, ей было все равно, во что одеваться, и выбор туалета не доставлял ни малейшего затруднения.

Она выбрала оптимальное сочетание простоты и дороговизны: платье из черного шелка в шанелевском духе и тот самый израильский бриллиантовый пояс, который Роман заказал когда-то к подобному же мероприятию. Заодно она решила обновить духи, не менее драгоценные, чем бриллианты. У изготовившего их парижского парфюмера было всего три десятка клиентов в Европе, и возможность войти в их число давалась не богатством. Кобольд получил эту возможность по чьей-то очень высокой протекции — такой же, какая помогла ему получить личное приглашение от месье Мартеля на скачки в Эйнтри.

Духи, впрочем, в самом деле были необыкновенные. Они были сделаны из грасского жасмина, в них была добавлена золотая пыль, и налиты они были в хрустальный флакон, который сам по себе являлся произведением искусства. Правда, Лола была уверена, что ни один участник вечернего мероприятия не отличит эти особенные духи от тех, что продаются в подземном переходе. Но, в общем, ей и до этого не было дела. Совершенные создания человеческих рук были для нее ценностью сами по себе, без сторонней оценки.