АнтиСУМЕРКИ. Блог вампира

Папе в ответ передали ещё какие-то бумаги.

Наверное, они всё же не были столь уж важными, иначе стал бы кто доверять их не пойми кому! Ну и что, что все знали, кто я -- ведь папа же позвонил с предупреждением, кто привезёт отчёт.

Расспросив народ на улице про магазины, где можно посмотреть воздушные шарики, плавающие свечи и прочие украшательства, я отправилась совмещать полезное с приятным: папа ведь всё равно получит свои бумаги сегодня, значит, можно особо не торопиться... хотя да, Фил и Вера... ну, ничего. Благого дела ради подождут.

Мне, кстати, повезло -- было кого спрашивать, несколько человек ждали автобуса на остановке. А вообще город как вымер. Улицы стояли пустые и светлые, люди, видимо, кто в отпуска поразъехались, кто на работе сидел, ожидая конца рабочего дня. Жара, тишина и ощущение нереальности царили над пыльными тротуарами, тихо вянущими без дождей газонами и чахлыми городскими деревьями. На жестоко обрезанных кустах еле-еле шевелились от сквозняков жухнущие листики.

Целых два магазина, которые мне порекомендовали, я объехала за полчаса. В одном закупила партию шариков и педальный насос для надувания, в другом - много-много свечек в серебристых и золотистых гильзах. В обоих, похоже, даже не слышали о кондиционерах, и дышать можно было только вблизи вентиляторов.

Мой походный рюкзачок основательно раздулся и даже ощутимо давил на плечи и спину.

Ну, вот. Ещё что-то определилось. Глядишь, и правда, на празднике будет круто!

Можно было и домой ехать. И можно было ехать тем же путём, что и сюда, чтобы не блудить, но я понадеялась на своё чувство направления и покатила по другим улицам и переулкам.

Конечно, Дзержинск сложно сравнить с Москвой, но меня почему-то не вгоняли больше в дрожь малолюдные улочки, невысокие домики и запах провинциального запустения, который, казалось, исходил от самих домов и тротуаров (а ведь на самом-то деле это был запах пыли, полыни, старых досок и разогретого солнцем кирпича). И дело даже не в том, что люди живут везде, что кому-то надо жить и в Держинске, и во Фролищах... просто что-то переменилось внутри меня. Словно я стала смотреть на этот мир другими глазами. И думать о нём другими, не-своими мыслями.

Да, потом я, конечно, додумаюсь до того, что за семнадцать лет жизни в Москве так и не встретила ни одного человека, способного стать мне другом, как Вера, Фил и Гар. Не встретила ни одного парня, о котором могла бы сказать -- вот он, мой Единственный. А встречу с ними мне принёс тихий посёлок городского типа, затерявшийся среди необозримых просторов сосновых боров, и отныне все эти места, так недавно казавшиеся болезненно-молчаливыми и умирающими, будут вызывать приятные воспоминания.

Но пока меня смущало собственное более чем лояльное отношение к провинции.

А на соседней улице кричали.

Кричали большей частью нецензурно, но так виртуозно, что я даже заслушалась, и из благоговейного транса меня вывел только очень-очень знакомый голос.

Эдик.

– - Пусти!
– - сказал он тихо, но я услышала и мигом всё поняла.

Какие-то сволочи примотались к моему -- моему!
– - Эдуарду Клюеву!

Я рванула под ближайшую арку, наискосок двора, и почти наехала на скульптурную группу из пяти подонков и Эдика.

Подонки были все, как один, выше Клюева, шире в плечах и вообще напоминали этаких тарзанов-переростков. Да, да, стриптизёров-тарзанов. Разглядывать подробнее было некогда.

Двое держали Эдуарда за руки, один обнимал ноги, видимо, чтоб не размахивал ими, ещё один, вцепившись пятернёй в волосы, тянул назад голову. Некогда было разбираться, есть ли нож в руках у пятого, который, облизываясь, смотрел на кадык Эдика.

Я бросила велик в одну сторону, рюкзак в другую, воспроизвела понравившийся захват волос на затылке Пятого, примеряющегося то ли резать, то ли бить Клюева, и со всех сил пнула его ногой под коленки, одновременно рывком укладывая на землю. Я постаралась, чтобы голова его состыковалась с асфальтом как можно резче. Отбросила пинком обмякшее тело, пнула в живот очень удобно лежащего держателя эдиковых ног и продолжила пинаться, но уже по челюстям оставшихся на ногах подонков. Кажется, я ещё и рычала на все лады.

Эдик, как только я врезала тому, что был справа от него, дёрнулся назад, заваливая того, что держал его за волосы. Обожаю пинки с разворотом! Будь на месте этой шпаны нормальные мастера кунг-фу, я б не размахивала тут ногами с такой яростью. Мастера кунг-фу, они, знаете ли, норовят за машущую ногу ухватиться и дёрнуть. Но стриптизёры-переростки, умеющие так виртуозно материться, не делали даже попыток ловить мои ноги. Поэтому и получали один за другим.

Кажется, они переоценили себя. Или недооценили меня... разницы почти никакой.

Эдик лаконичным ударом отправил в нокаут того, что держал его за волосы, подскочил, огляделся... все пятеро подонков прикидывались мёртвыми, чтоб их больше никто не пинал. Хотя, может быть, они и правда потеряли сознание.

– - Спасибо, -- сказал мне Эдик.

В мыслях я уже успела нарисовать сцену бурной благодарности, которая вполне могла закончиться и поцелуем, но... Клюев более чем буднично отряхнулся, вытащил из кустов свою сумку, обшарил карманы Пятого, вытянул оттуда бумажник и ключи... и спросил, словно мы и не в Дзержинске встретились:

– - Вы сегодня на озеро не едете?

– - Э...
– - я никак не могла прийти в себя и отдышаться, а он... а он про какое-то озеро!
– - Мы вчера, вообще-то, хотели, но, похоже, передумали...

– - Ну может, тогда поедешь с нами? Мы решили, что поедем сегодня на Санхр.

Я уже знала, вычитала в Интернете, что это озеро можно называть и Санхар, и Санхр, и от Эдика я впервые услышала сокращённый вариант.

– - Поеду, -- вздохнула я, стараясь, чтобы голос звучал не слишком разочарованным.

Во-первых, поняла, что уже вторник, а мы так и не выбрались в воскресенье на озеро. То ли потому, что я полдня проспала, то ли по какой ещё причине, но почему-то о поездке вспомнилось только после того, как Эдик напомнил.

Во-вторых... Эдик так спокойно воспринял, что я его спасла от сволочей! А ведь от них ещё и подтягивает тем противным ароматцем, который преследовал меня всю дорогу до Дзержинска.

Это странно, да.

Ну и в-третьих, конечно же, в-третьих... я могу продолжать сколько влезет, хоть ещё год, мечтать о поцелуе. Но сегодня меня никто целовать не собирается.

А жаль.

Глава девятая. Практика.

Эдик зашёл за мною, как и обещал, через час. Я успела сдать папе его документы, наскоро перекусить, собрать сумку, приготовить пляжный коврик и всё, что нужно для купания. И даже заскучать успела, "гуляя" возле бочки с кувшинками.

Мысли в голове крутились разные, преимущественно обрывчатые, непричёсанные. Вместо того, чтобы помечтать, как водится, о том, как всё будет хорошо, я принюхивалась к ветру. Мне снова казалось, что пованивает чем-то отвратненьким, но в то же время знакоменьким. Тошнотворненьким. Недавним. Память отказывалась отвечать, кто источает этот аромат, твёрдо уверяя в одном: это живое существо, и оно не из тех, которых я знаю с детства.