Антология советского детектива-11. Компиляция. Книги 1-11
Шрифт:
— Никакой лекции не было, юноша. Вот буквально мои слова: «Вы сами сказали, что Серго поступает правильно, следовательно, справедливо. А раз справедливо, то какой разговор может быть о том, что одновременно с добром Серго творит зло? Справедливость — это торжество добра над злом».
— Что он ответил? — спросила Нина.
— Он ответил: «Ну да, добро должно быть с кулаками, желательно крепкими».
— А я ответил на это так: «Крепкие кулаки у зла. У добра руки мягкие и нежные, как женские», — сказал Мераб.
— Чудесно, Мераб! — Нина улыбалась.
Я с любопытством наблюдал
Поощрение Нины подействовало на Мераба, как дождь ни Куру. Его прорвало, и он затопил нас многословием, пересказывая спор с Леваном.
Мне не безразлична была позиция Левана. В другой ситуации я стал бы интересоваться каждой деталью спора. Но рядом сидела Нина. Поэтому, воспользовавшись секундной паузой в повествовании Мераба, я сказал:
— Краткость — универсальная добродетель, особенно она важна для тех, кто работает в газете. Цитирую Гарри Шумана.
— И еще: точка — самый благородный из знаков препинания. — Гарри обратился к Нине. — Прямо беда. Когда журналисты собираются, они не могут не говорить о работе.
— Это естественно, — сказала Нина. — Вы говорите о том, что вас больше всего волнует.
— Дело не в том, — возразил Гарри.
— А в чем? — спросила Нина.
— В том, что живем иллюзиями. Каждый считает, что он мог бы писать лучше, если бы позволяли объективные условия. Каждый надеется, что наступит его завтра и произойдет то, что должно было произойти еще вчера. Каждый, кто имел неосторожность взяться за перо, убежден, что именно он, а не другой сумеет писать так, как не удавалось никому. Мы одержимы этой идеей, больны ею, но считаем неудобным говорить о ней и потому говорим о работе вообще.
— Вы с такой горечью сказали об этом! — Нина задумчиво посмотрела на Гарри. — А иллюзия порой облегчает жизнь.
— Я никаких иллюзий не питаю, — сказал Мераб.
Котэ стало скучно.
— Пойду на кухню. Отберу шашлыки.
Я взглянул на часы.
— Нам пора. Мы опаздываем в кино.
— Не огорчай меня, юноша. Ты испортишь мне настроение, — проворчал Гарри.
— Вы идете в кино? — спросил Мераб.
Пришлось вытащить из кармана билеты. Мераб взял их и стал изучать.
Гарри поцеловал Нине руку.
— Пожалуйста, не разочаровывайте меня. Вы единственная женщина, которая захотела выслушать старого ворчуна и которой мне захотелось излить душу.
— Спокойно, Гарри, — сказал Мераб. — Их судьба в моих руках. — Он разорвал билеты. — Убытки возмещаю я.
Нина засмеялась, и я понял, что она хотела остаться.
…Арчил и Мэри Дондуа, мои соседи, недавно разбогатевшие благодаря поездке за границу, садились в «Волгу», стоящую у дома. Мы не были близко знакомы, но Мэри улыбнулась мне и объявила:
— У нас такая большая радость! Завтра утром выдадут ордер на квартиру.
— Поздравляю, — сказал я.
— А вечером у нас будет компания. Обязательно приходите. — Мэри с трудом села в машину — мешала шляпа, напоминающая птичье гнездо.
Из комнаты Аполлона доносились голоса соседей и женское всхлипывание.
На балконе занималась Тата.
— Что там происходит?
— Дядю Аполлона арестовали.
— Бедняга!
Тата
неприязненно взглянула на меня и прикрылась учебником.— Вам нисколько не жалко Аполлона? — спросил я.
— Нисколько, — ответила она. — Он спекулянт.
— Да, — сказал я, растерянно потирая подбородок. — А где Ираклий?
— На товарной станции. Разгружает вагоны. А ваш друг Сандро у своей очередной любовницы. Вас еще что-нибудь интересует?
— Нет, благодарю. — Я церемонно поклонился и пошел к себе.
ГЛАВА 21
Мы собирались домой. Я складывал бумаги в папку, думая о матери. В последнее время я все чаще вспоминал мать, и решение навестить ее пришло как бы само собой.
— Задержитесь, — сказал нам Леван.
Я переглянулся с Мерабом и Гарри. Те недоуменно пожали плечами.
— Есть новости? — спросил Мераб. Он, конечно, имел в виду мою статью, хотя мы смирились с тем, что она не будет напечатана, и обходили эту тему молчанием.
— Есть, — ответил Леван. — Боюсь, Серго придется уносить ноги из города, если статья будет опубликована. Шота Меладзе готов заплатить за копию большие деньги.
— Шота?! Откуда он знает о статье? — спросил я.
Я ему сказал.
— Он что, приходил к вам?
— Этого еще не хватало! Он мой сосед, к сожалению.
— Леван Георгиевич, вы сказали ему о статье с какой-то целью? — спросил Гарри.
— С единственной. Чтобы досадить. Сказал, что скоро буду избавлен от его соседства.
— Но вы же знали, что материал не будет опубликован, — заметил Мераб.
— Очень хотелось досадить этой свинье. Я ведь не могу, как Бакурадзе, избить его.
Он и об этом знал, но молчал.
— Знаете, сколько Шота готов заплатить? Пять тысяч.
— За копию? — спросил Мераб.
— Да, только за копию.
Господи, подумал я, сколько же у них денег, если они могут выложить за копию статьи пять тысяч рублей?! Пять тысяч! А я, чтобы заработать пять рублей, целый день торчал в редакции, забросив пьесу и забыв о театре.
— Надо отдать, — сказал Мераб.
— Не говорите глупостей! — возмутился Леван.
— Почему глупости? Многого Серго добился? Карло Торадзе по-прежнему в тюрьме, преступники на свободе и по-прежнему предлагают взятки. Допустим, не все вопросы решаются на нашем уровне. А чего добился главный? Ничего! Статья не будет опубликована. Пять тысяч деньги большие. Они здорово пригодились бы Серго.
— Не говорите глупостей, Мераб! — повторил Леван.
— В самом деле, юноша, прекрати, — сказал Гарри.
— У меня несколько отличное от вашего предложение, — обратился Леван к Мерабу. — Министерство внутренних дел давно ведет расследование по делу Санадзе, Вашакидзе и компании. Теперь это очевидно. У меня сложилось впечатление, что кто-то в министерстве, а может быть, в другом месте, искусственно тормозит расследование. Я навел кое-какие справки. У Вашакидзе огромные связи. Надо толкнуть камень, чтобы начался обвал. Этим камнем должен стать Шота. Мое предложение сводится к следующему. Я делаю вид, что соглашаюсь продать копию статьи. Остальное дело техники. Шота возьмут с поличным. Что скажете?