Апельсиновый вереск. По ту сторону Ареморики

Голова кружилась, а в спину словно вонзали острые иголки с каждым новым шагом. Ей удалось добраться до альва на ватных ногах, чудом не упав в безжизненную пропасть.

— Этери! Прочь! — нахмурилась Авалона, отражая очередной удар. По ее шее стекали капли пота. Всадница выглядела измученной, в то время как альв даже не запыхался. Он рьяно пытался добраться до сердца Авалоны. В прямом смысле слова.

— Не уйду, — упрямо произнесла Этери.

Она коснулась черных бархатных лент, окружающих альва, и без жалости разорвала их. Рука с ножом зависла в воздухе. Элфи резко мотнул головой, приходя в себя. Авалона остановилась, но все еще подозрительно следила за его движениями. Этери со стоном повалилась на землю. Спина горела. Теперь между ее лопаток останется шрам. Совсем такой же как у Элфи.

— Что произошло? — медленно спросил альв.

— Ты хотел меня прикончить, — отозвалась Авалона, убирая меч в ножны.

— Как и всегда, — задумчиво почесал подбородок Элфи, — вопрос в том, почему я решил убить тебя сейчас?

— Сирены.

Иэн поднял стилет с земли и, рассмотрев кровь Этери, с отвращением отбросил в сторону.

— Они очаровывают своей песней, заставляя подчиниться своей воле и выполнить то, о чем поется.

Авалона присела на корточки рядом с Этери, стянула с плеч плащ и прикрыла оголенную спину девушки. Этери благодарно улыбнулась, но ее улыбка померкла, когда она сфокусировалась на черных лентах вокруг хэллы. Они не давали ей покоя. Сейчас ленты летали вокруг Авалоны и все ближе и ближе подбирались к ее телу.

— Авалона…

— Рана на спине глубокая, — перебила всадница, — но кровь остановилась. Все будет в порядке, останется только шрам.

Этери кивнула, раздумывая, как сообщить Авалоне о лентах. Хэлла выглядела измученной и усталой.

— Авалона, я… — начала Этери, но договорить не успела. Чары взбесились и начали душить всадницу. Авалона повалилась на спину, схватившись за горло. Ее глаза в ужасе распахнулись. Она металась по сырой кровавой земле, пыталась закричать, но из горла вырывался только хрип.

— Авалона! — Иэн бросился к ней, упав перед всадницей на колени. В его взгляде было столько беспомощности и страха, что Этери испуганно замерла.

— Сделай что-нибудь! — рявкнул он, придерживая дьерда за плечи.

Этери отмерла и подползла ближе. Она не ожидала, что ленты начнут душить Авалону, испуг ненадолго сковал ее тело. Сейчас же она могла помочь ей. Сделать все то же самое, что она сделала с чарами сирен. Все просто и должно получится.

Когда она прикоснулась к лентам, то испытала ощущение дежавю. С ней уже происходило это. В лесу поднялся обжигающий северный ветер, тело сковало льдом. По коже пробежалась изморозь, а перед глазами возникла черная пелена. Этери не видела ни умирающую Авалону, ни раздираемого страхом Иэна, она видела только… дом? Небольшую часовню, стоящую на возвышенности. Запах гари появился столь резко, что Этери показалось, будто бы горит лес. Но горела часовня. Ее стены были объятые ласковым алым пламенем.

Этери почувствовала, как сгорает заживо. Боль не шла ни в какое сравнение с той, что ей пришлось испытать рядом с сокровищницей. Вспышка боли быстро появилась и так же быстро погасла. Пепел застрял в горле, Этери закашлялась. А потом вдруг оказалась в таверне и ощутила на языке острый вкус тимьяна.

— Что это? — вылетело из ее рта голосом Авалоны.

— Тебе лучше знать, — точно так же, как и тогда, ответил Элфи.

Последним, кого увидела и услышала Этери в странном видении, была Ная. Чародейка смотрела сквозь пустоту и повторяла вновь и вновь:

— Если ты до сих пор не поняла, значит, тебе не суждено узнать об этом именно так.

Черная пелена рассеялась, и Этери порвала ленты заледеневшими руками. Они растворились, и Авалона смогла сделать вдох. Она глубоко и быстро дышала, все ее тело дрожало. Иэн облегченно выдохнул.

— Я что, — пару минут спустя сказала всадница хриплым голосом, — умерла?

— Нет, — ответила Этери, прокручивая в голове воспоминания. Ее воспоминания. Как она оказалась у Авалоны в голове? Почему вдруг начала видеть мир ее глазами? Девушка провела пальцами по своей руке. Цела. Она цела и совершенно точно не горела. В отличии от Авалоны Кэрролл.

Этери даже не пришлось поднимать голову, она ощутила на себе зудящий взгляд Иэна.

— Что? — вопрос вышел слишком резким.

— Как ты это сделала? — мужчина отпустил Авалону и переключил все свое внимание на Этери. Девушка сглотнула и отползла подальше. Страх выше разума. — В одно прикосновение ты избавила от чар меня и альва. В одно прикосновение помогла Авалоне. Кто ты такая?

Последний вопрос был задан с угрозой в голосе. Этери не смогла сдержать дрожь. К счастью, вовремя подоспел Элфи. Как и ожидалось, он не собирался помогать всаднице, да и не мог. Он просто стоял в стороне и наблюдал. Теперь же он подошел к ним с ухмылкой на губах.

— Чужестранка, сам ее так назвал. Не забивай голову ерундой, хэлл, есть вопросы поинтереснее, — он обошел Этери и опустился рядом с Авалоной. Всадница села прямо, расправила плечи и потерла горло. Следов удушения не осталось, но чтобы нормально дышать, ей приходилось прилагать усилия. — Например, один из них будет звучать как загадка, которые я люблю. Почему всаднице подали в таверне овощное рагу с тимьяном?

Авалона вскинулась, но быстро обмякла, не произнеся ни слова. Иэн удивленно взглянул на нее.

— Что такого особенного в овощном рагу с тимьяном? — спросила Этери, путаясь в воспоминаниях.

— Оно поминальное, — ответил Иэн, окинув ее холодным взглядом. — Его готовят только на похороны всадников.

Этери почувствовала, как земля уходит из под ног. Поминальное? Все обрывки воспоминаний начали складываться воедино, и то, что она увидела в итоге, привело ее в ужас.

— Авалона, — голос Этери охрип от волнения, — ты находилась внутри горящей часовни?

Всадница повернулась к ней, и ее лицо исказила гримаса боли.

— Я стала дьердом после пожара в Часовом Архиве.

Этери прикусила губу, а Элфи весело рассмеялся. Иэн метнул в его сторону взгляд, полный ненависти, который альв благополучно проигнорировал.

— А вот и разгадка. Душа моя, ты мертва, — Элфи давился смешками. Ему казалось это веселой игрой, но Авалоне было не до веселья.

— Что значит мертва? — мрачно спросила она.

— Отправилась в мир иной, — хмыкнул альв, — Девочка, ты сгорела дотла, но знаешь, почему сейчас ты сидишь здесь? Потому что Котел Возрождения хранился не абы где, а в вашем Часовом Архиве. Кто-то перенес твои останки в Котел, и ты восстала из пепла. Только есть проблемка, — продолжал он, — после смерти вы, людишки, перерождаетесь в новом теле. А ты свой шанс на перерождение продала в обмен на свою прежнюю жизнь. Такую плату берет Котел.

— Он тоже заключает сделки? — огрызнулась Авалона.

— Не он, — улыбнулся Элфи, — забыла, чья это реликвия?

— Дану, — обреченно прошептала всадница.

— Это значит, что если бы сегодня умерла, то умерла бы и твоя душа. Осторожно, всадница, — Элфи наклонился к ее уху и шепнул, — теперь у тебя всего одна жизнь. Береги ее.

— Да пошел ты, — слабым голосом отозвалась белая, как мел, Авалона.

Она поднялась. Авалоне понадобилась всего секунда, чтобы прийти в себя. Хэлла вновь выглядела строгой и собранной. В последний раз коснувшись шеи, она произнесла: