Апофеоз
Шрифт:
– Это женщина?.. – сглотнул Фырдуз.
– Это Всерушитель, - ответила демоница. – Из Гороподобных. Тут таких полно.
Дальше искатели Криабала шли еще осторожнее. Да, ни волшебство, ни Сущности, ни способности бессмертных в Хиарде не действовали, но большинство его узников и голыми руками расправятся с простыми человечками. Иные из них так огромны, что могут по нечаянности их раздавить. Другие так сильны и свирепы, что разорвут в клочья сотню воинов. Третьи источают невыносимый жар или лютый мороз. Четвертые... да разве можно все перечислить?
К тому же оказалось, что Ассантея здесь плохо ориентируется. Оно и понятно –
К счастью, большая часть заключенных никем и ничем не интересовалась. В Хиарде они не нуждались в пище и были либо тоже прикованы к одному месту, как Ассантея, либо коченели в тоскливой полудреме.
Искатели Криабала увидели тут дракона вдвое крупнее Орказарока. Увидели озверевшего титана, наполовину вмурованного в камень. Увидели бывшего демолорда Паргорона – кошмарную тварь, похожую на отрубленную кисть руки.
Но страшнее всех оказался еще один Всерушитель. Из Первозданных, какой-то родственник Малигнитатиса. И в отличие от всех предыдущих, он заметил пришельцев – и метнулся их схватить.
Колоссальная серая туша. Сотни голов на длинных шеях. Тысячи щупальцев с острыми когтями. Первозданный был похож на колоссальное дерево с бесчисленными ветками. Он одновременно шипел, лаял, рычал, клекотал и кричал на десятках разных языков. Глаза пылали белым огнем – и казались они звездным небом.
– Бежи-и-и-им!!! – заверещал Плацента, разворачиваясь в прыжке.
К счастью, они не успели подойти непоправимо близко. Первозданный был меньше Гороподобного, но все равно так огромен и шумен, что увидели и услышали его издали. А его щупальца хоть и вытянулись впятеро против обычной длины, хоть и хлестнули воздух в какой-то полусотне шагов – но все же не дотянулись.
Но сообразили это искатели Криабала только через несколько минут. А поначалу они неслись, как ошпаренные, не чуяли землю под ногами, боялись оглянуться... и лишь когда хаотичный шум стал чуть слабее, дерзнули чуть замедлить шаг.
– А почему он за нами не бежит?.. – спросил Фырдуз, кинув быстрый взгляд через плечо.
– Ты что, дурак? – хмыкнула Ассантея. – У него же ног нет.
И правда. Хаос одарил Первозданного Всерушителя таким количеством голов и рук... щупальцев, что хватило бы на целый город, но ног не дал вовсе. И он волок свое исполинское тулово, как слизняк. Двигался чуть быстрей идущего человека.
– В этом их слабое место! – на бегу крикнула Ассантея. – Они медленные!
Наверное, за пределами Хиарда медлительность Всерушителя не стала бы спасением. Дрекозиус читал Ктаву, а Джиданна посещала лекции ПОСС. Они знали, что Первозданные – это сильнейшие и страшнейшие из древних чудовищ. Не сковывай этого чары Хиарда – он залил бы человечков всеми мыслимыми ужасами, обрушил им на головы скалы, подтянул к себе силой мысли и сделал бы еще бушук знает что.
В Хтониде, одной из первых глав Ктавы, битва богов и Всерушителей описывалась скупо, но все равно от строчек становилось как-то зябко. Читая их, добрые севигисты радовались, что речь идет о далеком прошлом, что Малигнитатис надежно погребен, а остальные Первозданные мертвы или заперты в Хиарде.
– Зачем их всех вообще тут держат? – спросил Фырдуз, когда тысячеглавое чудовище осталось далеко позади. – Почему их просто не... ну... я...
– Почему
не перебили? – закончила Ассантея. – А их приговорили к заточению, а не к казни. Однажды могут и выпустить.– Выпустить?!
– Ну да. Например, когда бог Энзирис восстал против отца, его тоже заточили в Хиард, и он просидел тут почти три тысячи лет. А потом его выпустили – с условием, что он поможет одолеть Малигнитатиса. Может, когда-нибудь и из этих сформируют отряд смертоубийц и отправят сражаться с другими смертоубийцами, которые еще хуже.
– Да кто уж там хуже-то? – хмыкнула Джиданна. – Разве что только сам Малигнитатис. Но эти ему скорее будут помогать.
– Это уж точно, - жизнерадостно согласилась Ассантея. – Особенно вон те двое. Вы же их искали? Вон они.
Впереди из тумана выступала очередная гора. Двуглавый пик – причем одну половину увенчивала огненная шапка. Оттуда стекала расплавленная лава, и было горячо, как на сковородке.
А когда искатели Криабала подошли еще ближе, стали видны и хозяева этой горы. Два великана в десять человеческих ростов. Один, костлявый и багровокожий, заприметил пришельцев еще издали и указывал на них второму, непомерно толстому и совершенно лысому. Этот полулежал у небольшого ущелья, облокотившись локтем о скалу.
По мере того, как великаны становились все ближе, искатели Криабала невольно замедляли шаг. Плацента затаился за спиной Мектига, но и дармаг смотрел на громадин растерянно. На холодных просторах Хорободакха он четырежды встречался с великанами, и одного даже ухитрился убить... но они были меньше. Они были гораздо меньше.
Великаны. Мектиг ненавидел великанов.
Все знают, что великаны делятся на четыре расы. Муспеллы, хримтурсы, йотуны и людогоры. Огненные, ледяные, каменные и обычные. Муспеллы багровокожи и дышат огнем, хримтурсы синекожи и замораживают дыханием, кожа йотунов невероятно толстая и прочная, а у людогоров нет никаких особенностей, зато они всех выше и сильнее. Самые низенькие великаны ростом как четыре человека, самые высокие – как пять.
Но это нынешние. А их далекие предки были бессмертными порождениями самого Хаоса – Всерушителями. Сами Первозданные сотворили их когда-то. Те, древние великаны, были вдвое выше и во много раз могущественнее современных.
Увы, как и у любых хтонических чудовищ, каждое следующее поколение было слабее предыдущего. С течением тысячелетий великаны измельчали и утратили бессмертие.
Но когда-то они были солдатами Всерушителей. Верными слугами Первозданных. И возглавляли их четыре генерала – Таштарагис, Хиротарос, Дормадос и... четвертый. Имя генерала-йотуна история не сохранила – он погиб в незапамятные времена. Таштарагис же предал Всерушителей и помог богам их свергнуть, но потом предал и богов, переметнулся к демонам и сам стал демолордом.
Что же до Хиротароса и Дормадоса, то их низвергли в Хиард, когда пал их господин, Малигнитатис. С тех пор здесь они и прозябают, томимые жаждой мести. Два перворожденных великана исполинской мощи.
– СМЕРТНЫЕ, - гулко ухнул Дормадос, поднимаясь на ноги и ухватывая гигантскую каменную палицу. – ЗДЕСЬ. В ХИАРДЕ. ДЛЯ ЧЕГО?..
– Сейчас узнаем, - удивительно писклявым для своих размеров голосом сказал Хиротарос. – Не убивай их пока что.
Он сделал гигантский шаг – и все отшатнулись. Даже Мектиг и Ассантея. Фырдуз сжал покрепче Криабал и постарался стать как можно незаметнее.