Апрельская сирень

Сирена подперла левой рукой щеку, ожидая, когда Анфиса Сергеевна продолжит лекцию.

– Эй, ты чего? Что с тобой? – обратилась к ней Оля, и девушка только сейчас заметила, что та смотрит на нее с удивлением, а затем подруга улыбнулась и покачала головой. – Тебя Анфиса зовет, – шепнула Оля.

Сирена перевела взгляд на женщину, и обнаружила, что та пристально смотрит на нее, а еще в аудитории непонятно откуда взялась девочка с третьего курса – староста деканата экономики.

– Хорошо, – вздохнула преподавательница, обращаясь к старосте, – забирай ее, все равно, она спит на моем занятии. Маркина, собирайся.

– Э-э-э, – растерялась Сирена, краснея и отчаянно ругая себя, на чем свет стоит. Как можно было так задуматься, чтобы пропустить все на свете? – Куда?

– В деканат. А зачем, тебе Савина все объяснит по дороге.

Сирена бросила на Олю вопросительный взгляд, но та пожала плечами, мол, не знаю.

Что ж, решила Сирена, по крайней мере, это означало, что «отсутствовала» она не слишком долго.

– Э-э-э, Анфиса Сергеевна, – неуверенно произнесла Сирена, опасаясь, как бы не выставиться еще глупее. – Вещи, я, наверно, оставлю? Я имею ввиду, я ведь, вернусь… Наверно.

В аудитории захихикали.

– Маркина, – вздохнула женщина, – иди уже, тебя с пары снимают.

– Хорошо, спасибо, – быстро ответила Сирена, и, наскоро сложив вещи, направилась к двери, кивнув девушке-старосте.

–И попей витаминов, – бросила ей вслед Анфиса Сергеевна.

– Для чего меня вызывают в деканат? – робко поинтересовалась Сирена, когда они с Савиной шли по коридору.

– Если честно, я точно не знаю, – простодушно ответила девушка. – Кажется, это что-то насчет осеннего бала. Ну, последний день осени, готовится концерт, дискотека будет и все такое. Наверное, задействовать тебя хотят.

– А-а-а, - протянула Сирена. Больше она ни о чем не спрашивала.

За дверью деканата слышались голоса. Савина уверенно постучала, а затем они с Сиреной вошли в кабинет.

За большим, блестящим, шоколадного цвета столом, сидели несколько преподавателей. Сирена робко поздоровалась.

А в стороне, кто-то стоял, кто сидел на стульчике, и это были студенты. Среди них был Власов.

– А вот и сладкоголосая Сирена, – пошутил он. – Привет, – улыбнулся он девушке.

ГЛАВА 15.

Сирена кивнула Власову, и, оглядев остальных студентов, убедилась, что среди них знакомых нет. Она выжидательно смотрела на преподавателей, смиренно и терпеливо ожидая, когда кто-нибудь из них скажет, зачем ее сюда позвали.

– Маркина, так? – спросила декан – маленькая пухлая женщина с коротенькими ручками, и такими же коротенькими ножками. Сирена невольно представила, что, наверно, если заглянуть под стол, можно лицезреть забавную картинку: девушке так и виделось, как эти маленькие ножки болтаются, не доставая до пола. Почему, в ее представлении, декан факультета экономики должна болтать под столом ногами, Сирена не знала, но эта мысль настолько развеселила ее, что она не смогла сдержать улыбки. К счастью, она смогла быстро ее погасить, и никто ничего не заметил. Ну, по крайней мере, никто из преподавателей.

– Да, – кивнула Сирена, – меня сняли с пары, велели, чтобы я…

– Да-да, – перебила ее женщина. – Присаживайтесь, - она махнула рукой в пространство, в пустоту, будто сесть Сирена могла куда угодно, а скорее всего, на пол.

Кто-то тронул ее за руку. Сирена обернулась.

– Садись, – сказал ей Власов.

– Спасибо, – шепнула Сирена, аккуратно присаживаясь на освобожденный галантным юношей стул. Она была так взволнована, что забыла улыбнуться ему, но ей было приятно его внимание.

– Итак, – продолжила Карлсон (Сирена старательно отгоняла от себя этот образ, но ничего не могла с собой поделать – глядя на Альбину Маратовну, она против своей воли видела этот мультяшный персонаж), – господин Власов уверяет нас, что вы прекрасно поете.

– Правда? – с ноткой сарказма спросила Сирена. Вообще-то она понимала, что говорить в таком тоне с деканом, пусть и не ее факультета, не стоит, но ничего не могла с собой поделать. – То есть, я имела в виду, что…– попыталась она исправиться.

– Я сам слышал, – вмешался Власов, и, взглянув на Сирену, улыбнулся ей. Меньше, чем на секунду, девушке даже почудилось, что он ей подмигнул. Может, только почудилось? – И на мой вкус поет Сирена, действительно прекрасно. А моему вкусу вы можете доверять, Альбина Маратовна, – парень лучезарно улыбнулся. Все, включая преподавателей и саму Альбину Маратовну, засмеялись. Да, он умеет нравиться, – подумала Сирена.

– Хорошо, хорошо, Власов, твоему вкусу мы верим, – отсмеявшись, уже без улыбки сказала Карлсон.

– Да Сирена вообще талантливая девочка, – добавила одна из преподавателей. Это была Елизавета Родионовна, преподавательница истории и политологии. Группа, в которой училась Сирена, встречалась с ней всего пару раз, когда женщина заменяла Льва Юрьевича. Сирена же, имела с ней дело гораздо чаще в виду того, что частенько участвовала во всякий конкурсах и литературных мероприятиях, которые организовывала Елизавета Родионовна. – Наверняка, и поет тоже хорошо. Талантливый человек талантлив во всем! – и она дружелюбно улыбнулась Сирене. Девушка ответила улыбкой, но столь лестная похвала, да еще и в присутствии преподавателей и других студентов очень смущала ее, и она не совсем была ей рада.

– Комсомолка, спортсменка и просто красавица! – поддразнил кто-то из студентов.

– Не комсомолка, и даже, увы, не спортсменка, – мягко возразила она.

– А вот с красавицей она не возражает, – заметил другой, и все дружно засмеялись, включая саму Сирену.

– Тридцатого ноября будет концерт, посвященный последнему дню осени. К тому же, это первый конкурсный день.

– Какой день? – переспросила Сирена, у которой внутри уже начало холодеть. Участвовать в конкурсе? Нет, увольте, на это она не подписывалась. Девушка недобро взглянула на Власова, но тот ничего не понял.

– Да, конкурсный. Этой зимой открывается музыкальный фестиваль молодых талантов, и начинаться он будет с ВУЗов и колледжей. То есть, отбор будет проходить сначала внутри каждого заведения, затем трое участников, занявших призовые места, будут представлять свой вуз или колледж, ну, а там дальше региональный уровень и республиканский.

– А там и до Евровидения рукой подать, – пошутил парень, что поддразнил Сирену, процитировав фразу из известного советского фильма. Сирена не улыбнулась. Она была поражена и озадачена. Интересно, а имеет ли она право отказаться? «А хочется ли тебе отказываться?», –шепнул ей внутренний голос, и Сирена не смогла ответить на этот вопрос. Перспектива выступать на сцене казалась ей заманчивой, ведь, в глубине души, пусть и где-то очень глубоко, причем настолько, что девушка и сама раньше об этом не догадывалась, ей хотелось, всегда этого хотелось.