Апрельская сирень

И, тем не менее, это было правдой – с раннего утра Сирена готовилась к вечеру. Она самостоятельно сделала прическу – точь-в-точь как в одном из модных журналов, не доверив это ответственное дело салонным мастерам; примерила платье, чтобы убедиться, что за ночь ее фигура не обрела ненужных выпуклостей; провозилась уйму времени с макияжем, но в итоге уже к четырем часам дня была полностью готова, а до открытия бала еще добрых три часа. И все для того, чтобы поразить Артемьева, предстать перед ним новой – такой, какой он ее еще не знал.

Вздохнув, Сирена поправила завитую плойкой прядь волос с ярко-красными кончиками и внимательно посмотрела в глаза своему отражению. Вообще-то, нарисовав стрелки, она хотела создать эффект «кошачьего» взгляда, но, кажется, ей это не совсем удалось, хотя зеленые от природы глаза стали несколько ярче, глубже. Мятного цвета платье оголяло левое плечо, и Сирена задумалась, размышляя, не прикрыть ли его волосами перед выходом.

В конце концов, ей стало смертельно скучно, и, взяв телефон, девушка открыла страничку в социальной, сети, в надежде хоть как-то развеять скуку.

«Я заеду за тобой в половине седьмого. Будь готова», – почти сразу же написал ей Дима.

«Пф, я уже готова. Так что, это ты, смотри, не опоздай», – быстро напечатала ответ Сирена.

Людмила Игнатьевна возилась на кухне, наивно полагая, что дочурка вернется с бала непременно голодной. Сирена не стала говорить матери, что даже если та и окажется права, то ужинать в столь позднее время она все равно не будет.

В половине седьмого Дима уже ждал Сирену у подъезда ее дома. В нетерпении юноша постукивал пальцами по рулю. Еще десять минут назад подруга прислала сообщение о том, что выходит, и вот до сих пор ее еще нет.

«Если девушка сказала, что выходит, значит, она еще только красит ресницы», – вспомнил он популярную в интернете шутку.

За время ожидания Дима успел поругаться с Аделиной, которая звонила, чтобы сказать, что он редкостный эгоист и подонок. И хотя он и изображал огорчение, все же он был рад, что их с Аделиной отношения идут к разладу – некогда спокойная и приятная в общении девушка превратилась в скандальную, вечно недовольную, ревнивую истеричку. А когда Дима сообщил ей, что идет на бал, да еще и с Сиреной, она и вовсе устроила грандиозную сцену с битьем посуды: в ход шли чашки и тарелки, одна из которых пролетела в каких-то сантиметрах от его головы, разбив стеклянную дверцу посудного шкафа.

На самом деле он давно бы порвал с ней, вот только идти было некуда – родители заявили, что, раз он уже достаточно самостоятелен, чтобы сожительствовать с девицами, тогда и домой в случае «развода» может не приходить. Дима, упрямо не признававшийся себе в этом, ужасно скучал, хотя и был зол и обижен. Разве могут родители поступать так с родным сыном? А все из-за того, что его мамочка привыкла к послушному, домашнему Димке, и отчаянно не желала мириться с переменами. Юношу пугала мысль о том, что его мать, скорее всего, относится к тому разрядку сумасшедших мамаш, сыновья которых до самого преклонного возраста живут в родительском доме, не имея ни жены, ни детей, ни личной жизни, ни даже собственного мнения – эдакие зацелованные маминкины сынки.

Брр.

Дверь подъезда распахнулась, когда Дима уже собирался набрать номер подруги. Выйдя на улицу, Сирена стремительно побежала к машине. Юноша громко расхохотался, когда увидел, во что она была обута – на ногах девушки красовались летние туфли.

– Не в сапогах же идти, – пояснила Сирена, проследив за его взглядом.

– Ну, да, – хмыкнул Дима, – для февральских морозов туфли отличный вариант.

– Ой, что бы ты понимал, – фыркнула девушка.

– Мне нравится, как ты выглядишь, – серьезно сказал Дима. Вообще-то перемены во внешности подруги он заметил еще во время их встречи в кафе. Тогда он никак не мог понять, что именно изменилось в девушке, но она, определенно стала красивее, ярче и…еще желаннее, и вместе с тем недоступнее. Хотя когда это она была доступна для него? Когда у него был хоть малейший шанс на взаимность?

– Спасибо, – улыбнулась Сирена. – А мне нравится твоя новая стрижка, – она протянула руку и провела ладонью по коротко стриженым волосам, кажется, совсем не замечая, как вздрогнул при этом ее друг. Откуда ей было знать, что он в этот момент отчаянно борется с болезненным желанием притянуть ее к себе и поцеловать?

– Она не новая. Ну, уже месяца три.

– Ой, я так волнуюсь! Ну, этот бал и вся эта праздная мишура… Наверняка будут СМИ.

– Для которых наше появление настоящий подарок – еще бы! – Дима коротко хохотнул, – новая тема для очередной дурацкой статьи.

– Ой, да забудь ты о той истории. Уверена, что твои фанаты уже и не помнят о ней.

– У меня нет фанатов.

– Я вот уже хожу по улице почти без маскировки, – засмеялась Сирена, не обращая внимания на замечание.

– Почему Оля сделала это? Из-за чего вы поругались? Парня не поделили, что ли?

– Вроде того.

– Постой, я даже знаю, кто он…

– Да, это из-за Власова. Оля влюблена в него.

– А ты? – Дима не отвлекаясь, следил за дорогой, и Сирена уж было решила, что сможет уклониться от ответа, но пауза затягивалась, что означало, что друг ждет ответа.

– Он казался мне симпатичным.

– Казался симпатичным…, – монотонно пробормотал Артемьев, так что Сирена не могла понять, что он при этом думал.

– Да, казался, – подтвердила она. – Но теперь мы даже не здороваемся при встрече, и я не хочу больше обсуждать его.

«С тобой, – мысленно добавила она».

Как и предполагала Сирена, на балу присутствовали журналисты, которые уже тут как тут дежурили у самого входа Дворца Культуры. Девушка ощущала волнение друга, когда тот первым вышел из машины, чтобы открыть ей дверцу и подать руку. Конечно, он волновался не меньше ее, хотя и старательно казался уверенным и спокойным.

«Да-да, – хохотнула про себя Сирена, – как будто посещение светских мероприятий для него обычное дело».

Несмотря на волнение, девушка не смогла не заметить, как друг скользнул быстрым взглядом по ее фигуре в тщательно выбранном платье. Сирена знала, что сегодня она выглядит очень хорошо, и не удивительно, что ей удалось произвести на Диму впечатление. Еще бы! Ведь для этого она и старалась.

Разумеется, он не узнает об этом.

От взгляда девушки не укрылось и то, как хорош, как красив ее друг в черном элегантном пальто, и до блеска начищенных ботинках, которых он с роду никогда не носил раньше, предпочитая кроссовки. Сирена не смогла удержаться от улыбки, которую, впрочем, быстро погасила, испугавшись, что Артемьев может неверно истолковать ее.

Как и оговаривалось на репетиции, Сирена взяла Диму под локоть, и они направились во Дворец, где их встретил лакей.

– Тебе очень идет смокинг, – искренне сказала Сирена, чуть посмеиваясь над неловкостью юноши.

– Думаешь? – скептически спросил он.

– Так и есть, – улыбнулась она, и, вложив свою ладонь в его, последовала с ним вглубь зала, где уже вовсю началась церемония открытия бала.

Несмотря на тридцатиградусный мороз и не очень-то теплую шубку, Оля совсем не ощущала холода. По крайней мере, ей так казалось. А дрожала она, как она сама была уверена, вовсе не от холода, а от клокотавшей в ней неистовой ярости.