Арена

Михаил мысленно перебрал в памяти лица тех, кто имел отношение к «Арене». Никого подходящего под приметы не обнаружилось.

— Ясно, неизвестная величина. Разберемся… Во-вторых, коротышка назвал таксисту адрес и на цену грабительскую согласился, даже не скривившись. Васек такие дела сечет: либо у коротышки полные карманы бабок, либо они очень торопятся. Короче, задача-минимум — их догнать.

— А задача-максимум? — хмыкнул Михаил.

— Там будет видно…

Расплескивая в стороны смесь снега, воды и соли, джип несся по шоссе, неуклонно приближаясь к цели.

Старенькая, расхлябанная «Волга» неохотно отматывала километр за километром. Александр хмурился — ему не нравилась подозрительная задержка на таможне. Мрачный и чем-то недовольный таможенник просто не знал, к чему бы еще прицепиться. Дурацкий вопрос — не просили ли его посторонние взять у них какие-либо предметы для доставки в Москву?.. Сейчас все ученые, знают цену этим «передачкам», в которых может оказаться что угодно. Доказывай потом, что ты не имел ни малейшего понятия о содержимом безобидного на вид пакета. Свою точку зрения Саша изложил, казалось бы, ясно и доходчиво, однако мент потребовал написать расписку в том, что господин Трошин не принимал у посторонних лиц… и так далее.

Пока Сашу мурыжили в отделении милиции, Лигов заметно нервничал, оглядывался по сторонам и вообще вел себя настолько подозрительно, что только самые тупые стражи порядка могли бы этого не заметить. У него даже не хватило сообразительности подождать, пока отойдет навязчивый старлей: так и брякнул таксисту адрес — несмотря на то, что мент совершенно очевидно навострил уши.

Водила врубил было музыку. Дребезжащие колонки били по мозгам, вызывая раздражение, и Александр попросил таксиста заткнуть агрегату пасть. Тот не обиделся — за те бабки, которые он состриг с не пожелавших торговаться клиентов, они, то есть клиенты, имели право на любые капризы. Он натянул на голову наушники, врубил плеер и, покачивая головой в такт мелодии, порулил дальше.

— Куда мы едем? — вполголоса спросил Александр.

— Надо заехать на базу, — так же тихо ответил Лигов. — Машина, кое-какие приборы.

— Это не опасно?

— Для вас, Александр, сейчас все опасно. Нам надо будет искать ваших коллег, а для этого требуется мобильность. Не беспокойтесь — мы там не задержимся.

— Мне очень не понравился этот мент. Он, кажется, прямо-таки сочился подозрительностью. Не может он быть агентом этих… саартов?

— Нет, — коротко отрезал Дан. — И вообще, все разговоры потом.

Машина остановилась у не слишком приметного дома. Типичный «частный сектор» — нельзя сказать, что развалюха, но и ухоженностью хата не блистала. Таксисту сунули оговоренную сумму, кинули солидную купюру сверху и попросили подождать — мало ли что? Тот был только рад. Торчать в аэропорту — всегда лотерея: то ли будет клиент, то ли нет. А здесь можно спокойно отдыхать, благо деньги получены, конкуренты не душат. Поэтому он согласно кивнул, опустил кепку на глаза и откинулся на сиденье, намереваясь подремать.

Изнутри хатка выглядела ничуть не лучше, чем снаружи. Можно сказать, даже хуже. Бедненькая обстановка, ситцевые занавесочки на окнах. Почему-то больше всего резанула глаза клеенка на кухонном столе — старенькая, прожженная в десятке мест сигаретами, припаленная горячей кастрюлей, оставившей коричневый след в виде полумесяца, но чистенькая, без пыли, прорехи аккуратно заштопаны… Так ухаживают за вещью, которая дорога как память.

Все остальное вполне соответствовало клееночке. Старый самовар на столе — не настоящий, понятно, который углем топить надо, а обыкновенный электрический, очень сильно «бывший в употреблении». Зеркальная полировка стенок осталась в далеком прошлом, кое-где наблюдались вмятинки, а позолоченный некогда краник теперь здорово напоминал женский ноготь с порядком облезшим лаком тускло-желтого цвета… Проволочная сушилка для посуды, в которой наблюдалось с десяток разномастных тарелок. В комнатах на полу ковры — старенькие, истоптанные поколениями жильцов, давно утратившие яркость красок и густоту ворса. Мебель брежневских времен: привычная старшему поколению стенка, набитая книгами — в основном классика дешевых, неподписных изданий.

— Дан, этот антураж имеет практический смысл?

— А?.. Ну, в общем-то, имеет. Тут запасная база, здесь мы бываем очень редко. А так… бедный домик. Если кто и залезет, сразу поймет, что брать нечего. Сигнал-то мы получим, но приезжать и выбивать из непрошеных гостей дух не станем. Лишний шум нам, сам понимаешь, ни к чему.

— А лазят?

— Бывает… — вздохнул Лигов. — Пару-тройку раз в год. Особенно зимой. Один бомж даже жил тут чуть не с неделю, пока у нас терпение не кончилось.

— Вы его… того?

— Да ну, зачем оно нам надо? Двое наших одели форму вашей милиции, приехали, побеседовали по душам. Попугали. Вот, собственно, и все.

— Смотрю, вы прямо ангелы, — криво усмехнулся Александр.

— Не обольщайся, — равнодушно пожал плечами Дан. — Если можно не вмешиваться, мы не вмешиваемся. А если нельзя… Хочешь, по дружбе служебную тайну открою? Хочешь знать, почему в 1986 году в Штатах шаттл взорвался?

Они засекли один из наших спутников-наблюдателей и решили его с орбиты снять. Разумеется, все это тайна, покрытая мраком, в том числе и от своих. Знали только капитан корабля да еще человека три в Хьюстоне. Спутник мы увести не успевали — я говорил, что он нам неподконтролен. А те, кому он подконтролен, были далеко. Мы раз намекнули, два… Люди вообще существа непонятливые. Потом, уже после катастрофы, намекнули снова. Тогда вроде поняли. А спутник потом передвинули на новую орбиту и сменили систему защиты.

— Ну, блин… А второй? Тот, что в две тысячи третьем?

— Это не мы. Ладно, давай дело делать.

Дан двинулся вниз, в подвал. Подвал был добротный, обшит деревом и чуть не наполовину заставлен какими-то бочками, источающими резкий запах соленых огурцов и квашеной капусты. Саша прикинул — да, для бомжей здесь просто рай. И крыша над головой, и какой-никакой харч под рукой. Живи — не хочу.

Рука Дана прижалась к доске, ничем не отличающейся от соседних. Та плавно отошла в сторону, открыв пульт. Понятное дело, он ничуть не походил на тот, что был установлен в их «ареновской» кладовке, но сходство функций кнопок угадывалось без труда. Дан набрал код и открыл следующую дверь. Она вела в просторное помещение, отделанное совсем не так шикарно, как потайные этажи «Арены».

— Побудь тут, я аппаратуру приготовлю.

— Компьютер есть?

— Тебе какой — типовой или ваш?

— Наш. Выход в Интернет есть?

— Конечно есть. Поторопись, времени у тебя немного.

— Кстати, ты что-то говорил насчет машины. С этой избушкой на курьих ножках приличная тачка не сочетается.

— А ее здесь нет. Почему — не знаю, может, кто-то из коллег забрал. Машина была всего одна, я же говорю — резервная база. Минимальные запасы техники и кое-что по мелочам.

— Так на кой хрен мы сюда приехали?

— Мне нужно кое-какое оборудование. Если до воина-саарта дошла информация, что я вам помог, скорее всего, он включит нашу базу в перечень объектов атаки. Появляться на основной точке опасно. Мы не всесильны и не бессмертны. Знаете, Саша, когда впереди еще четыре-пять сотен ваших лет жизни, очень не хочется глупо погибнуть.

Александр осмотрел компьютеры. Изготовленный по технологиям Ассамблеи был не слишком хорош — в «Арене» машинки стояли куда круче. Он лишь усмехнулся — как всегда, коммерческие структуры внимательнее следят за своим оснащением, чем госучреждения. Если расспросить того же Лигова, наверняка прозвучат жалобы и на ограниченный бюджет, и на из года в год урезаемые поставки… Ничто не ново под луной. Да и чего, собственно, ждать заштатной планетке на окраине Галактики, не представляющей ни для кого интереса?