Argumentum ad hominem

— Велено было прибыть. Я и прибыл.

— Э… — парень потер лоб, как будто это могло ускорить мыслительный процесс. — Фамилию вашу назовите, пожалуйста.

— Тауб.

— Ага… — Он замельтешил пальцами по планшету. — Тауб, Тауб… А от какого числа уведомление?

Здрасьте. Дооптимизировались. Левая рука не знает, что делает правая.

Пришлось вытаскивать из кармана комм и пытаться определить, в каком месте присланной электронки расположена дата. Занятие оказалось нетривиальным: мы не справлялись ни по отдельности, ни вместе, пока лохматого не осенило:

— Это же форма 23-С, они дизайн сменили на прошлой неделе!

И чего людям не живется спокойно? Зачем постоянно тасовать строчки стандартных сведений то в одну, то в другую сторону? Хотя, конечно, гораздо хуже, если начинают играть с детализацией: когда месяц назад пришлось писать отчеты о мелкой и фактически безобидной потасовке, мы зарылись в этих самых формах так глубоко, что даже Полли не выдержал и предложил в следующий раз все-таки устроить стрельбу. Потому что бланков заполнять придется примерно столько же, зато хоть удовольствие получим.

— Прошу прощения за ожидание. Сейчас только ответ от центрального сервера придет и…

— Ничего-ничего. Веревку и мыло в следующий раз захвачу. Всенепременно.

Брюнетка хмыкнула, впрочем, не отрывая взгляда от своего планшета, на экране которого явно присутствовало нечто весьма далекое от бюрократии. Потому что вряд ли кому-то захочется покачивать полуснятой туфелькой в такт скучным буквам и цифрам.

— Нашел!

Вот счастье-то.

— Так… Временное отстранение… Расследование в штатном режиме… Квалификация отложена до результатов… Предварительное определение: самоуправство или превышение служебных полномочий…

Очень интересно. Насколько помню, мне было заявлено совсем другое. При аресте, по крайней мере. Правда, дяденька в пафосном кабинете уже начал юлить, сползая к нанесению ущерба. Теперь, как выясняется, все либо запуталось окончательно, либо прояснилось. Хотя одновременно превысить и… Что там, самоуправство? А, ну если в смысле собственно наказания смотреть, разница невелика. Вот для послужного списка выбор из двух зол может иметь существенное значение, но это уже юриста надо спрашивать.

— Медицинское освидетельствование… В наличии. Заключение психолога… Ага, без ограничений.

Могу понять, когда система безудержно плодит формы и бланки, но когда она ещё и сама их успешно заполняет, без участия участников?

Нет, с точки зрения чистой физики вопросов нет: могли осмотреть тридцать три раза, пока я был в отключке. А как быть с психикой? Вряд ли бессознательное состояние в данном случае способствует. Скорее наоборот. Но раз отметка стоит…

Такими вещами шутить не принято. Потому что чревато. Напрашивается единственный вывод: кто-то из тех двоих, кто меня допрашивал, имеет диплом нужного образца, чтобы выдавать подобные заключения. Хотя я на их месте себя бы забраковал, на тот момент уж точно. Ну, будем считать, что специалистам виднее.

— На период отстранения, в целях сохранения адекватного уровня адаптации…

Звучит подозрительно. Понятно одно: спокойно ждать, чем закончится следствие, мне не дадут.

— Рекомендовано участие в социальных и общественных программах межведомственного взаимодействия.

Приехали. Ладно, от обвинения в изнасиловании отказались. Но какой умник пихает подследственного с диагнозом «самоуправство» в общественную работу? Или они просто издеваются, или это новейшие веяния психологической терапии.

Хотя, есть и третий, совсем неприятный вариант. Кому-то вздумалось меня закрыть, но с первого раза что-то не срослось, и теперь методично будут пробоваться другие подходы. Пока не попаду в нужный капкан.

— Вам нехорошо?

Это потому что я лицо рукой прикрыл? Да как бы сказать помягче…

Довольно странно сознавать, что на тебя открыли охоту. Тем более, когда толку от зверя ноль: ни меха, ни мяса. Кому же я успел так сильно насолить?

Предполагать, что кто-то нацелился на моё место? Смешно. Нафиг оно никому не сдалось, скорее наоборот: те же Рито и Мекки спят и видят, чтобы убраться на этаж повыше, где и кормят сытнее, и возможностей больше. При этом возникает закономерный вопрос, какого черта рядом со мной забыл Полли, который, судя по пиджаку и мотоциклу, прозябает здесь либо из любви к искусству, либо…

Не хочется думать, что в каких-то хитрых целях. Не верится. Вот чего в Портере нет, так это хитрости. Ну, или он мега крутой актер. С номинацией на «Оскара».

Нет, пока из всех правдоподобных вариантов подходит только один: я сорвал кому-то представление в башне. И этот кто-то достаточно влиятелен, чтобы устроить мне веселую жизнь.

— А чем бы вы сами хотели заняться, мистер… э… Тауб?

— В смысле?

— По программам. Посмотрите перечень?

Наверное, меня перекосило, потому что лохматый отставил эту идею в сторону, впрочем, тут же ухватившись за новую:

— Тогда давайте прикинем по анкетным данным… Вы не против?

— Да хоть на ромашке гадайте.

Он рассеянно моргнул, пальцами исполнил на планшете очередное танцевальное па и вперил взгляд в экран. Довольно надолго. Потом прочитал вслух:

— Сведения о первичной регистрации отсутствуют. Это как так?

А вот так. И не у меня нужно спрашивать. Я тоже сильно удивился в свое время, только не в тот момент, когда услышал эту формулировку, а когда смог понять, что она означает.

Первым факт взлома, проникновения и покушения на убийство установил патрульный, который поутру делал обход квартала. Увидел открытую дверь, заглянул. Нашел труп женщины и меня. А потом в доме, кроме которого я почти ничего не знал в этом мире, появилось очень много людей и ещё больше вопросов.

Ни в одной официально базе не нашлось сведений ни об убитой женщине, ни о владельцах дома, ни о мальчике, послушно выполняющем все, что ему прикажут, но не имеющем представления о многих простых вещах. Например, о том, что когда случается что-то нехорошее, нужно как можно скорее вызывать полицию.

Винить не винили, конечно. Но расспрашивали долго, и, насколько помню их лица, как минимум приходили в недоумение, а то и вовсе охреневали от услышанного. Вернее, от того, что услышать так и не смогли.

— Поставлен на учет по факту назначения опекунства.

Это уже Консуэла подсуетилась. Не знаю, какие её посетили чувства: может, банальная жалость, может, взыграл долг доброй самаритянки плюс гарантированное пособие, но она забрала меня из приюта. Даже несмотря на то, что мне писали «задержку в развитии» и прочие аутистические прелести. Или наоборот, думала, что с таким будет меньше хлопот и больше бонусов. Со временем, правда, выяснилось, что развитие у меня вполне в норме, ничем не хуже окружающих, а по школьным оценкам даже и получше многих. Что в итоге отразилось на наших отношениях самым странным образом: Консуэла прочно утвердилась во мнении, что я нарочно прикидывался дурачком, чтобы… До сих пор понятия не имею — что.