Арийхон

– Bahivoze ic mi moreg![81] - вдруг заговорил мужчина на неком странном животном. Он парил над землей на морском скате с головой шакала. Кошмарное сочетание. Меня аж передернуло. Кстати, парил, это в буквальном смысле. Если мне изменяли мои глаза, у животного не было ни ног, ни крыльев, ни чего-либо другого. Тут Марунта глубоко вздохнула. Я вновь посмотрела на нее. Было ощущение, что она к чему-то готовиться. Только вот к чему? От такого неопределенного состояния и я решила вдохнуть поглубже, чтобы успокоиться немного.

– I ik kinasty yeron. Caki mih another away carrion zip raster mih avter. Re belonged, upaw ikasty Fahacista, tydyfiz za viejo jug.[82] - продолжил говорить мужчина на странном животном. В какой-то момент люди стали осматриваться по сторонам, будто что-то искали. Мужчина поднял руку вверх, и все тут же замолчали.

– Cromft, Samsur, Ihtap.[83] - заговорил он, чуть отъехав на своем животном в сторону. По правую руку от него стали выходить по одному все трое наших спасителей. Сейчас, даже не понимая ни слова, мне было понятно, что речь идет именно об этом происшествии, а значит и до меня очередь дойдет.

– Don nib caki mantug xokidur la confirm corbin-skim avter.[84] - продолжал мужчина. После этих слов все стали им аплодировать и свистеть. И вновь только поднятая вверх рука остановила все ликования. Я сделала только один закономерный вывод – этот мужчина их мэр города или нечто подобное.

– Fa lasdaf ik za xasasty Cromft Marunta. Giraffe ik coiffed![85] - буквально провозглашал он. Из всего сказанного я узнала лишь имена. И вдруг Марунта, глубоко вдохнув, сделала шаг вперед. Впервые за все время нашего нахождения на улице этого городка она меня отпустила. Она лишь кистью махнула на меня. Видимо, мне полагалось пока оставаться на месте. Я так и сделала. Не очень-то мне хотелось, чтобы все жители города глазели на меня, как они это делают с Марунтой.

– Li, lasdaf or ik.[86] - проговорил мужчина, сделав зовущий жест. Он манил ее к себе. О ужас, а как же я? Я что останусь здесь стоять совсем одна? Мне хотелось паниковать. И вновь одними лишь руками Марунта дала мне понять, что нужно стоять тихо. Я послушалась. Марунта пошла вперед.

Она медленно поднялась к ним и встала рядом с Кромфтом. Он же вновь бросил на меня взгляд и тут же перевел его на Марунту. Я заметила как его сильная рука обвилась вокруг ее талии и она не сопротивлялась. Что-то внутри меня сжалось. Как она может? Я же считала, что она любит того светловолосого парня, а тут такое. Тем временем, они обменялись кивками и в один миг оба повернулись к мэру города. У меня закружилась голова. Я не понимала ее мотивов.

– Hashir! Jijhazen. Li cha, gobi ic fixit je- dayfly, dawer yfonizob. Caryjon.[87] - обратился мужчина к ним. Я же просто наблюдала, как к мэру поднесли поднос, с которого он взял платок и стал повязывать его Марунте. Затем, так и не доведя начатое до конца, его перехватил сам Кромфт. Он то и закончил обвязывать девушке волосы. После этого он вновь повернулся к мэру города и кивнул. Тот вновь что-то взял с подноса, который тут же унесли, и передал это Марунте. На этот раз Кромфт протянул ей руку и она надела ему это, после чего они вновь повернулись к мэру лицом.

Все это действо больше смахивало на венчание! А вдруг так оно и есть? Автоматически я посмотрела на Самсура, который стоял в непосредственной близости от них и молчал. И хотя я была не настолько близко к сцене, мне были видны его закрытые глаза и сжатые кулаки. Почему он терпел это? Мне хватило нескольких минут с ними рядом, чтобы понять их взаимные чувства. Так почему же они это делают? Почему он стоит рядом и не возражает? Почему он ничего не делает? Мое внутреннее возмущение рвалось наружу, но нарушать наказ Марунты мне нельзя было, я это чувствовала. Поэтому чтобы хоть немного успокоиться я стала часто и шумно дышать.

– Li fa night ut kieran ik ghana.[88] - проговорил мэр, отлетая от них буквально на пару шагов. После этих слов Марунта буквально вцепилась в руку Кромфта, а он не обратил на это никакого внешнего внимания.

– In-sibar. I ik tank ghana, re yate linfox gothic.[89] - заговорил Кромфт. У него был прекрасный голос, ласкающий мой слух, но на этом его привлекательность заканчивалась. Ну, если только его тело, а больше точно ничего.

– Ibex, kirin. I mantug xodur dowry bazhe.[90] - с усмешкой ответил ему мужчина.

– Dipper. Re nib radovan avter fahacista.[91] - продолжил Кромфт и повернулся в мою сторону. В его речи я услышала что-то знакомое. Но как всегда бывает, в нужный момент моя память отказалась вспомнить перевод его слов.

– Ha? La che po yate?[92] - выговорил мужчина. Теперь с его лица исчезла усмешка. Что же такого он ему сказал? Меня разрывало от любопытства.

– Po yate ves pi ghazi. Hasob hase ic saste, yate salim'to ik'te caset, porky’te. Cazis caryjon yerik yate ditz, pans caco nutlike, che salimin yate. Nulls yate mante confirm linty gullies ik ryhoticoj.[93] - продолжал парень, а Марунта казалось только сильнее впивалась ногтями в его руку. Кромфт закончил свою речь, а мужчина ничего не отвечал. Повисла тишина. И не простая, а очень напряженная.

– Li, lit mufti ut contemn gijon uter yate.[94] - вновь заговорил мэр. Кромфт посмотрел на Марунту, обеими руками вцепившуюся в него, и кивнул. Она ответила ему тем же.

– Кристина! – закричала она, смотря прямо на меня. Сейчас наконец-то девушка отпустила парня и поманила меня к себе. О Господи, зачем это еще? Меня тоже с кем-то решат обвенчать? Ну, уж нет!

Я набрала полную грудь воздуха и сделала несколько шагов вперед. Все, кто находился на площади повернули головы в мою сторону. Я чувствовала себя зверем в клетке зоопарка. А Марунта все продолжала меня звать к себе, на еще большее обозрение. Что же делать? Идти.

Сквозь силу я делала шаги вперед. Странно, раньше никогда еще мне с таким трудом не приходилось выходить на публику. Я всегда любила внимание к себе, а здесь что-то не так. Да, что я себя обманываю, здесь вообще все не так, здесь все совершенно по-другому. Но самое страшное, что я вынуждена подчиниться их порядкам, если хочу найти выход отсюда!

Так медленно я все-таки подошла к сцене. Вблизи это оказался большой подиум высотой всего сантиметров в тридцать. Я подняла глаза на мужчину. Он улыбался. На вид ему было не больше сорока пяти лет. Обычный мужчина среднего роста и ширины плеч. Вдруг он нагнулся ко мне и взял за подбородок. Он осматривал меня как лошадь, только что не попросил зубы показать, хотя может быть и попросил, только я не поняла. И вновь эти огромные радужки глаз. Только на этот раз насыщенно синие и однотонные. Обычные глаза так или иначе имею вкрапления, а эти только белок, радужки и зрачки – маленькие черные точки. Противно до ужаса.

Марунта вновь вцепилась в руку парня и смотрела на меня бешеными глазами, будто мне и дышать на него нельзя было. Только ради нее я терпела это безобразие. Я надеялась, что у всего происходящего есть смысл. Вскоре он отпустил меня и улыбнулся.

– Ut yerik ic nutlike. In-valim’to.[95] - сказал он Кромфту и Марунте, не сводя с меня глаз. Меня даже стало мутить. Просто выдерживать эти слюнявые взгляды от мужчин под пятьдесят было для меня слишком.

– In-sibar. Cazis goledob’to.[96] - твердо ответил Кромфт, дерзко улыбаясь. Они что сговорились? Или просто я попала в город людоедов глазами. Мне и без него плохо!