Арийхон

– Ut jetty filename. Lasdaf.[97] - ответил мужчина, на этот раз он жестом дал понять, что мы свободны. Я стояла. Нет, не потому что мне здесь понравилось, просто я ждала Марунту, тем более что я не знала, а можно ли вообще поворачиваться к нему спиной. Мало ли! Я решила не рисковать лишний раз, однако смотрела я точно ему в глаза. Очень уж он мне не нравился. Тут и Марунта подоспела. Она вновь схватила меня за руку и повела прочь с площади. Кромфт тоже направился за нами. Я не могла не обернуться. Оставшиеся два парня тоже спустились с подиума. На них буквально набросились девушки со всех сторон, приветствуя как настоящих победителей. Однако, одному из них не было радостно, он был белый как снег. Мне даже стало его жалко. И вновь Марунта одернула меня. Я посмотрела на нее. В глазах читался укор. А что, собственно говоря, я сделала не так? Я молчала. Или в его сторону даже смотреть нельзя? Да и ладно, он-то мне точно не нужен. Я лишь хмыкнула и поплелась домой. Что-то мне подсказывало, что все только начинается.

Как только за спиной захлопнулась дверь, Марунта ткнула в меня пальцем и им же показала вверх. Стоило ожидать! Я пошла прямиком к импровизированному лифту. К моему удивлению, хотя и не могу сказать приятному или не очень, возле дверей стояла Маргота. Каменное выражение лица выдавало напряжение. Я не стала ничего говорить, тем более, что ни она меня ни я ее не могли понять. Я лишь повторила жест Марунты и вошла в корзину. Она последовала за мной, однако, не стала как дочь поднимать груз и тянуть канат. Маргота крепко обхватила мои руки и проделала все то же самое. Даже груз наверху она закрепила моими руками. Неужели, они меня обучать собрались? Честно говоря, я не знала радоваться мне этому или огорчаться. С одной стороны я сама хотела выучить их язык, законы и все такое, но с другой уж слишком они враждебные и странные. Даже Федор Матвеевич. И вновь передо мной распахнулись двери. Маргота почему-то не стала выходить, и в какой-то степени я была ей благодарна.

Я стояла в прихожей и думала как лучше поступить: завалиться в комнату Марунты и уснуть или все-таки пойти к Федору Матвеевичу? Выбор был неоднозначен. Этот день оказался для меня бесконечным и я буквально валилась с ног. Однако, должна же я хоть немного понять, что происходит? Любопытство пересилило и я повернулась к двери в комнату дедушки. Но она была закрыта. А вдруг он уже спит? В принципе, для старого человека это нормально.

Решить стучаться мне в дверь или нет я не успела. Вновь раздался грохот лифта. Через пару минут из него вышла Марунта. Девушка тут же взяла меня за руку и проводила в комнату. Ничего не говоря и не объясняя она стала разбирать кровать. Откинув одеяло, она похлопала по подушке и вышла из комнаты. Ну, видимо, утро вечера мудренее будет, решила я и стала раздеваться.

Постельное белье оказалось таким мягким и нежным, что я уснула, даже не успев донести голову до подушки. Проснулась я от странного громкого звука, будто кто-то трубил в рог. За окном было уже светло. Я села в кровати, чтобы осмотреться еще раз и прийти в себя. Но не успела я потянуться, как в комнату уже вошла Марунта. И снова одними только жестами она дала понять, что мне надо спуститься на завтрак. Я кивнула, и она вышла.

На это раз я ехала в лифте одна. И кстати, говоря, ничего в нем сложного нет. Даже груз не такой уж тяжелый. Я вошла в большую комнату со столом. За ним уже сидел Федор Матвеевич и Марунта о чем-то между собой разговаривая. Маргота только что вошла в дом с улицы с подносом еды. Я сделала пару шагов в сторону стола. Не особо добрый взгляд от Марготы был вновь послан мне. И что я ей такого сделала? Но видимо, перехватив его, и остальные замолчали. Мое внутреннее чутье подсказывало мне, что мало хорошего меня ожидает в этом мире. Маргота поставила поднос на стол и спокойно стала расставлять еду. Марунта же похлопала рукой по стулу рядом с собой, но между ней и дедушкой. Я глубоко вдохнула и села.

– Утро доброе Кристина, - начал Федор Матвеевич, - Я извиняюсь за свое вчерашнее поведение.

– Доброе, - ответила я, никак не реагируя на его извинения. Дедушка лишь улыбнулся.

– Ты все поймешь позже. А сейчас, точнее после завтрака, мы с тобой поднимемся ко мне и я кое-что постараюсь тебе объяснить. Хорошо? – спрашивал он, заглядывая мне прямо в глаза. Чего он от меня ждал? Я просто кивнула. Пора мне уже войти в курс дела.

Я посмотрела на еду. Вид у нее был мягко говоря странный. На чем-то желтом, более похожем на хлеб, лежало несколько кусочков чего-то коричневого, посыпанного белой крошкой. В тарелках, которые стояли прямо перед каждым из нас было нечто похожее на кашу, только белоснежное. Я посмотрела на остальных. У каждого из них уже были ложки в руках.

– Ешь, это вкусно, - проговорил с улыбкой Федор Матвеевич, заметив мое смущение, - И цвета не пугайся. Здесь многое выглядит не так, как ты привыкла. Но привычки можно и поменять, - смеялся он.

– Не смешно, - дерзко ответила я. Еще не хватало, чтобы старик надо мною смеялся.

– Ты, девочка, успокойся. Поешь, иначе сил не будет. Тебе многое еще нужно узнать и выучить, а времени у тебя крайне мало, хотя у других и этого не было. Ешь.

Я действительно не стала больше ничего говорить, а смиренно черпнула ложкой кашу. Ведь если они это едят, значит есть можно! На вкус она оказалась, как гречка, только нежная и…вкусная. Моментально мой голодный желудок возликовал и велел наброситься на еду.

– Большое спасибо, - сказала я, вставая из-за стола и забирая с собой последний бутерброд. Я даже не интересовалась, что это. Я просто смела со стола все!

Поднявшись наверх мы не пошли в его комнату. Федор Матвеевич распахнул передо мной двухстворчатые двери, пропуская вперед. Я вошла в небольшую комнатку. По обе стороны от двери были сплошные стеллажи книг и разных брошюр, а впереди прямо перед окном длинный стол и два стула. Я прошла чуть вперед. Федор Матвеевич галантно отодвинул мне стул и предложил присесть.

– И так, - начала я, только еще садясь на стул. Любопытство меня съедало изнутри, однако, за завтраком я твердо решила не показывать этого.

– Честно говоря, я не знаю с чего начать. В прочем, как ты сюда попала ты и сама прекрасно понимаешь. Теперь объясню самого главное для тебя сейчас, - говорил он, тоже присаживаясь на соседний стул. Я внимательно слушала.

– Ты единственная чужеземка, которой дали время на обучение. Я не буду вдаваться в историю этого мира, - говорил он, а мне эти слова казались странными. Неужели, я единственная, кому понадобилось время? Неужели, остальные сразу знали местный язык и обычаи? Но так же не бывает!

– Пока не буду, - решил уточнить дедушка, - Возможно, в будущем тебе захочется это узнать. А пока просто прими за данность.

– Но почему? – не сдержалась я.

– Только благодаря Марунте. Вчера на площади она с Кромфтом попросила времени для твоего обучения. И тебе его дали, но только неделю. Так что через неделю на все той же площади ты должна будешь выполнить закон Арийхона и конечно же понимать язык. Понятно?

– Выучить язык и закон. Конечно понятно. Только вот это невозможно, - ответила я. Федор Матвеевич нахмурился.

– Почему? – по его виду я могла понять, что смысла моих слов он действительно не понял.

– Я конечно не дурра, но выучить целый язык за неделю!!! – выговорила я, округляя глаза. Дедушка лишь усмехнулся.

– У тебя нет выбора. В противном случае ты заработаешь много ненужных проблем и себе и Марунте. А уж она этого не заслужила, - по мере этой фразы, его тон постепенно перетекал из насмешливого в серьезный и даже строгий. Но я могла его понять. Он не хотел подставлять внучку, хотя после вчерашнего скандала…

– А что с Марунтой? Что вы ей такого сказали вчера, что так сильно расстроили? – вдруг спросила я, хотя прекрасно понимала, что у меня в принципе нет на это времени, да и он имеет полное право не рассказывать мне.

– Это тебе лучше с ней поговорить. Мы с Марготой влезли в ее личную жизнь. Это все, что я могу тебе сказать, - тихо и грустно ответил он, а потом с улыбкой добавил, - Но если тебе это так интересно, у тебя есть лишний повод максимально быстро выучить язык.

– Хорошо, - согласилась я, а он достал уже известный мне словарик.