Аризона на троих. Самый быстрый

Некоторое время Генри и Джед не сводили друг с друга вызывающих пристальных взглядов. На лице Джеда при этом не дрогнул ни один мускул, а у Генри от ярости подрагивали ресницы и раздувались ноздри.

– Вам тоже нечего вложить, – воинственный голос Алисии прервал эту дуэль взглядов. – Ваш мнимый ключ – для меня пока лишь бабушкина сказка, но я готова и в сказку поверить и ключ проверить, – Алисия вытащила из-за спины карту, многозначительно встряхнула ею. – Но есть одно условие: мистер Шелдон будет нашим компаньоном. Иначе сделка не состоится.

Джед с ног до головы смерил репортёра пренебрежительным взглядом, перекатил окурок в другой угол рта, оскалил зубы.

– Ладно, – нехотя согласился он. – Надо полагать золота там на всех хватит.

– И ещё одно, мистер Мэнли, – удовлетворённо сказала Алисия. – Люблю точность. Франциско де Коронадо искал не Эльдорадо, а семь городов Сиболы.

– Вопрос не в том, что он искал, а в том, что нашёл, – ответил Джед. – Я надеюсь, вы слышали историю о том, что ацтекские жрецы во время завоевания Мексики испанцами сумели вывести часть золота Монтесумы в северные земли и спрятали его где-то здесь. Судя по этой легенде, в Золотом Каньоне – золото ацтеков, а не золото Сиболы. Семь городов оказались обманом, – испанцы не нашли там никаких сокровищ, но на обратном пути они наткнулись на золото ацтеков, которое жрецы увели из-под носа у Кортеса.

– А ещё есть легенда, – вставила Алисия, – которая гласит, что в этом каньоне совсем не сокровища Сиболы и не золото ацтеков, а обычное самородное золото, и его якобы так много, что жилы выходят прямо на поверхность и слепят глаза. Легенд действительно много, но что касается моего мнения, я считаю, что в каньоне спрятано золото Сиболы.

– Вот для того чтобы не лезть в дебри всех этих многочисленных легенд, я и называю всё то, что обещает озолотить одним словом – Эльдорадо, – сказал Джед. – Мне всё равно, кому это золото принадлежало: ацтекам, жителям Сиболы, да хоть жителям Атлантиды, – я знаю одно: когда мы его найдём, оно будет принадлежать нам. Хотя я склоняюсь к версии, что в каньоне золото ацтеков.

– У вас есть веские аргументы, чтобы думать так?

– Очень веские!

Джед некоторое время смотрел на обжигающий пальцы окурок, вспоминая легенду о проклятии ацтеков и о своём ночном приключении.

– Тогда просветите нас, – попросила Алисия.

– Ещё не готов. – Джед швырнул окурок в реку, посмотрел, как он, покачиваясь, плывёт по отражениям деревьев, и перевёл взгляд на Алисию. – Пожалуй, вы сочтёте меня сумасшедшим.

– Мы компаньоны? – пыталась урезонить его девушка.

– В Редстоуне я отвечу на ваш вопрос, – интонацией голоса Джед пресёк всякую возможность дальнейшего продолжения разговора на эту тему: – А вы не важные компаньоны: даже не подумали, что пора бы и костёр разжечь.

Аризонец вынул из седельной сумки котелок, презрительно кинул его к ногам репортёра.

– Вода на вашей совести, мистер Нью-Йорк.

– А нельзя ли полюбезнее, – вспылил молодой человек, расширенными зрачками впиваясь в глаза Джеда и снова втягиваясь в дуэль взглядов.

– Может мне вам "пожалуйста" сказать?

– Было бы не плохо!

– На этой дикой земле каждый должен трудиться без просьб и напоминаний. Капризничать будете у мамочки в Нью-Йорке.

– Эй, парни, полегче, – встала между ними Алисия, но Генри уже не на шутку разозлился.

– Вы считаете, что джентльмен с Восточного побережья хуже грубияна с Дикого Запада? – побагровел он. – У вас на Западе ценится искусство стрельбы? Это вы считаете главным мужским достоинством? – Он выхватил из кобуры револьвер, возбуждённо потряхивая им, огляделся в поисках подходящей мишени. – У нас на Востоке немного другие ценности, но я готов доказать вам, что мы тоже кое-что умеем. Отойдите.

Джед пожал плечами, как это делают, когда уступают капризу глупого ребёнка, шагнул в сторону.

– Только не размахивайте им и не крутите во все стороны. Стреляйте в скалу.

Генри подбежал к скале, выставил на уступе несколько камней и, решительно отсчитав двадцать пять шагов, развернулся, завёл левую руку за спину, тщательно прицелился. Выстрел разнёс камень. Генри снова прицелился, – второй камень раскололся пополам. С шести выстрелов Генри ссадил с карниза пять камней.

Джед презрительно пожал плечами.

– Это всё на что способны джентльмены с Востока?

– По-моему, не плохой результат – пять из шести, – не без гордости ответил Генри.

– Может у вас такая стрельба считается неплохой, но у нас она не впечатлит даже годовалого младенца. Я правильно говорю, сеньорита?

Алисия в подтверждение его слов скептически дёрнула щекой, и это лёгкое пренебрежение вновь показалось Генри предательством: в этот раз – наивысшей формой его проявления. Впрочем, он не успел окончательно расстроиться из-за этого, ибо Джед неожиданно выхватил револьвер, от бедра выпустил весь его боезапас в скалу.

Все шесть пуль легли в одно и то же место, выбив в скале углубление. Эхо выстрелов ещё выло в скалах, а револьвер, лихо крутанувшись вокруг пальца, уже покоился в кобуре, руки Джеда небрежно лежали на поясе. Всё произошло так быстро, что Генри за это время не успел бы даже поднять дуло револьвера к цели.

– Меткость вещь важная, но она ничего не стоит без быстроты, – назидательно сказал Джед. – Какая польза от меткости, если противник всадит в вас все шесть пуль пока вы целитесь? Никогда не беритесь за револьвер, мистер Нью-Йорк! В Аризоне вас уложит любой мальчишка. Мой вам совет: если случится стрельба, падайте на землю и не поднимайте головы. Оставьте мужские игры мужчинам, и пробейте новые дырки в вашем поясе, – смотреть не могу, как вы его постоянно подтягиваете. Вы же не мальчишка, теряющий штаны.

Генри в бессильной злобе отфутболил лежащий под ногами котелок. Поигрывая плечами, отошёл в сторону, но вскоре взял себя в руки и, глядя, как его спутники возятся с костром, поднял котелок, спустился к реке.

Невольно сравнивая себя с этим неотёсанным аризонцем, Генри всё чаще чувствовал непонятную и постыдную неуверенность в себе. А в каждом движении Джеда, напротив, сквозила неспешная не показная уверенность человека, знающего себе цену. Но несмотря на эту внутреннюю неспешность и основательность, Джед был быстр не только в стрельбе – он мгновенно принимал решения, без проволочки управлялся со всеми делами. Он даже ел так же быстро, как принимал решения, – бывало уже шёл мыть тарелку, когда Генри ещё недоумённо смотрел на свою порцию бобов, не съеденную даже наполовину.

Когда Генри вернулся в лагерь, Алисия и Джед уже сложили в круг камни, готовя очаг. Генри сердито поставил на землю котелок и, чувствуя, что нарушил своим появлением разговор, взял катану и блокнот, оглянулся в поисках места, где можно было бы уединиться.

Прилегающая к лагерю сторона скалы была уступчатой, и молодой человек легко, как по ступеням, поднялся на плоскую вершину. Отошёл подальше от края площадки, чтобы Алисия и Джед не могли видеть его.

Дома в Нью-Йорке он всерьёз занимался кэндзюцу – японским искусством владения мечом. Его учителем был старый, но такой ловкий и выносливый японец, что мог вымотать молодого человека за каких-нибудь десять минут поединка и при этом даже не запыхаться.