Аркейн. Яркие огни Зауна

Джинкс почувствовала, что от этого толчка шест качнулся и шею сдавило сильнее, сознание начало мутиться. Тогда она снова укусила язык, на этот раз так, чтобы кровь брызнула. Вспышка сияния придала ей сил, и она рванулась в сторону, наконец повалив шест на землю. Удар пришелся прямо на голову, и она отключилась.

Когда Джинкс очнулась, Варивик уже бродил рядом. От него пахло теплой кровью, и, двинувшись, она почувствовала кожей теплую склизкую шерсть.

— Может, отцепишь меня? — просипела она. — Я тут не по приколу так лежу, если что…

Всхрапнув, чудовище подошло к ней и, осторожно взяв за руку, рвануло веревку так, что Джинкс взвизгнула и прижала конечность к себе.

— Ладно-ладно, я сама!… Сама… принеси мне нож из той комнаты, хорошо?… Черт, Вандер!… Ты мне руку сломал!

Через срок минут ей удалось освободиться от веревок и сломать цепи. В голове после двух ударов опасно гудело, и рука болела так, что ее хотелось отрезать, но это было не смертельно.

Усевшись на землю, она посмотрела перед собой и хлопнула в ладоши, тогда засветились грибы на стенах, и она увидела Варвика, сидящего перед ней. Его длинные передние пятипалые лапы тянулись от земли так высоко, что ей пришлось задрать голову. Морда, измазанная в крови, выглядела жутко, но разноцветные глаза смотрели с симпатией.

— Отлично выглядишь, Вандер, — сказала она, тяжело поднимаясь и подходя к монстру.

Она упала ему на грудь, в мокрую жесткую шерсть, стараясь при этом поменьше дышать, и провела здоровой рукой по его огромной спине. Он тоже ее обнял, очень аккуратно, чтобы не поцарапать и не сломать еще что-нибудь.

— Что ты натворила? — спросил он. Слова из-за зубов было почти не разобрать.

— Ничего, — вздохнула она, греясь щекой о его кожу. — Просто бандитские разборки. Я справлюсь.

— Где Вай?

— Она в Пилтовере. С ней все хорошо.

— Иша?

Ему тяжело было произнести ее имя, и оно вышло скорее похожим на чихание.

— А вот малявка может быть в опасности, — вздохнула Джинкс, отступая. — Мне нужно спешить, Вандер. Я… мы с Вай придем, как сможем, — про себя она подумала, «придем, когда она снимет нимб со своей головы», — Не скучай тут.

— Я не скучаю, — ответило чудовище, провожая уходящую Джинкс глазами, мерцающими, как у кошки в темноте.

Джинкс повела плечами: конечно, он тут не скучает! Он развлекается тем, что выслеживает и убивает тех бандитов, кто шел против законов нижнего города. Чудовищная справедливость Варвика приводила головорезов со всего Зауна в восторг, некоторые группировки скармливали ему предателей, и такая смерть почиталась за искупление грехов. Если задуматься, то уже существовал целый культ Варвика, многие носили нашивки с волчьей мордой, некоторые даже набивали себе татуировки с ним. Он был звездой.

Выбираясь из шахт, Джинкс наткнулась на останки двух предателей, с сожалением ответив, что те не додумались забрать из доков ее пушки. И где их хваленая бандитская жадность? Если ее оружие растащит заунская шпана, она никогда его больше не увидит!

Однако пройдя дальше, она увидела Скелетницу и Чпокера, их оставили у входа в шахту, чтобы не мешали тащить шест.

— Скучали? — улыбнулась Джинкс, кое-как устраивая на спине Скелетницу, а Пау-Пау помещая в кобуру на поясе.

Теперь нужно было найти Ишу. Джинкс не знала, этот гениальный план мести пришел в голову только двум ее идиотам-напарникам или распространился дальше и участвует кто-то еще. Иша могла спокойно спать в лавке под защитой Зиггса, а могла уже бежать по подворотням от погони.

Оказавшись на улице, Джинкс увидела, что уже наступает утро. К тому моменту стало ясно, что рука действительно сломана, и потому что она распухла, не двигалась и нещадно болела. Правая, чтоб ее. Почему Варвик не начал ее освобождать с левой?…

Первым порывом Джинкс было бежать в лавку, но, пройдя несколько улиц, она наткнулась на патрульных — не миротворцев, а тех, кто охранял покой химбаронов и их склады. То, каким взглядом проводил ее попавшийся на пути головорез, заставило Джинкс пересмотреть свои планы.

Если Нюхач уже всем растрепал, что она одна из предателей, то за ее головой будут охотиться не только люди Гласк, но и другие — просто чтобы выслужиться. Соваться на улицы самой нельзя, тем более без оружия и с переломом.

Отыскав на ближайшей свалке дырявую тряпку, Джинкс обернула ее на подобии плаща с капюшоном, и побежала прочь из города.

Она запретила себе останавливаться, даже когда грудь уже разрывало от боли: Иша хорошо прячется и наверняка скроется, но на счету может быть каждая минута. Чем быстрее они с Экко вытащат малявку из города, тем лучше.

Экко увидел ее, когда облетал окрестности уже в четвертый раз. Узнал по косам, которые тянулись за бегущей внизу маленькой фигурой, и сразу направил скайборд вниз.

Он не стал вылетать перед ней, опустился и какое-то время они двигались рядом, она бегом, а он на доске. Заметив Экко, Джинкс сбавила скорость и, пробежав еще немного, остановилась.

— Иша, — хрипло выдавила она, когда Экко спрыгнул и с доски и подошел к ней. — Надо ее забрать…

— Она прибежала три часа назад, с ней все в порядке, — ответил Экко.

От облегчения у Джинкс закружилась голова и она пошатнулась, тогда он подхватил ее и сбросил с ее лица капюшон.

Она вся была в крови. Волосы, лицо, одежда… Белая, как паутина, кожа, и черные кровавые разводы, из-за которых выступали следы гари. Как на том мосту, даже хуже. Глаза Экко округлились от ужаса, ему словно в голову выстрелили, он стал лихорадочно осматривать ее, ища раны.

— Чья это кровь!? — спросил он, не найдя ни одной. Только руку, несколько шишек на голове и сбитая кожа на локтях и бедре. И что за привычка ходить на дела полуголой?…

— Двое идиотов хотели скормить меня Варвику и он их сожрал, — вздохнула Джинкс, все еще пытаясь отдышаться. — Я обняла его на прощание.

Экко закрыл свое лицо руками в массивных перчатках, с трудом приходя в себя: в первую секунду он подумал, что она сбежала из пыточной. Его все еще колотила дрожь.

— Нам надо поговорить, Экко, — сказала Джинкс, подняв на него мутный взгляд подернутых розовой пленкой глаз.

— Поговорим потом, — сказал он, делая глубокий вдох. — Идем домой.

Ценные кадры

Они добрались до деревни на доске Экко, те из поджигателей, кто так и не лег, встретили их с облегчением и проводили к Стиву, местному костоправу. Полноватого парня вид кровавых разводов взбодрил получше утреннего кофе, но, как и Экко, он быстро понял, что все не так плохо. Осмотрев руку Джинкс, он сказал, что это вывих, и предложил вправить под обезболивающим.

— К черту таблетки! Правь так, — отмахнулась она, протягивая ему распухшую конечность.