Армия генерала Власова 1944-1945

Обстановка психологически оставалась очень тяжелой. Не только в среде беженцев, но и строевых казаков ощущалась ужасная усталость. Опасные горные серпантинные тропы постоянно приводили к жертвам, к потерям скота и имущества. Н. Н. Краснов-младший откровенно свидетельствовал, что уже в начале пути «казачьи отряды генерала Доманова утратили свой подтянутый вид строевых частей». Несмотря на сносное снабжение довольствием германскими комендатурами по всему пути эвакуации, отмечались случаи мародерства, насилия и прочих безобразий. Зачастую преступления совершали чины Кавказской кавалерийской дивизии, по выражению Краснова-младшего, - «распущенная орда, прекрасно вооруженная автоматами, говорившая на семнадцати кавказских наречиях». Кавказцы отступали вместе со Станом, но не считались подчиненными Дома но ву. В 4-м Терс ко-Ставрополье ком полку полковника И. А. Морозова (2-я бригада 1-й пластунской дивизии) 4 мая произошли волнения, связанные с тем, что многие ставропольцы требовали немедленного марша вперед и скорейшего присоединения к власовской армии. С трудом удалось успокоить и восстановить дисциплину командиру дивизии.

Вечером 7 мая в Толмеццо вступили части 36-й пехотной бригады бригадира Д. Мэссона, входившей в состав 78-й моторизованной дивизии генерал-майора Р. К. Арбутнота (ХШ корпус 8-й британской армии генерала Р Мак-Крири). Через сутки 36-я бригада выступила к высокогорному перевалу Плоукен-пасс с целью нагнать Казачий Стан Доманова и днвнзню Ула-гая. Доманов, как и другие командиры соединений и войсковых групп власовской армии, не имел ни малейшего желания оказывать сопротивление союзникам.

В 8 утра 8 мая Походный Атаман выслал навстречу моторазведке британской бригады группу парламентеров во главе с генерал-майором Л. В. Васильевым. Проскочив через Пло-укен-пасс из австрийского селения Кетчах, парламентеры Доманова встретились с авангардом британской бригады в населенном пункте Тимау. Здесь в очередной раз повторилась история власовцев Мальцева и Трухина, однако, с некоторой вариацией. Беседуя в Тимау с казачьими офицерами, бригадир Мэссон согласился принять капитуляцию Стана на общих условиях Женевской конвенции. Однако от себя лично он выразил уверенность, что Правительство Его Величества не будет принудительно репатриировать казаков в советскую оккупационную зону.

Сейчас трудно сказать, верил ли бригадир Джеффри Мэссон в собственные слова, но они послужили прелюдией к цепи циничных поступков целого ряда британских офицеров, названных позднее Зарубежным Атаманом Войска Кубанского генерал-майором В. Г. Науменко «великим предательством казаков со стороны цивилизованного Запада». В тот же день, 8 мая, подразделения 36-й бригады вступили в селения Маутен и Кетчах, где находились штаб Походного Атамана и сотрудники ГУКВ. Части Отдельного казачьего корпуса в Северной Италии и беженские станицы (Казачий Стан) в период с 30 апреля по 10 мая совершили переход из итальянской провинции Фриулия через Карнийские Альпы и начали спуск в долину австрийского Восточного Тироля к городу Лиени. 36-я британская пехотная бригада нагнала казаков на спуске и позволила им завершить его. Для расселения британское командование

предоставило девяти а дцатикилометро вое пространство по течению вдоль реки Драва от Лиенца к Обердраубургу - для строевых частей, а лагерь Пегец палевом берегу Дравы в 3 км от Лиенца — для беженских станиц.

Наиболее удаленные от района концентрации власовской армии Русский и XV казачий корпуса практически до последних дней войны принимали активное участие в боевых операциях. Политический лидер Словении и ее «губернатор на полу-автономных началах», генерал Л. Рудник, надеялся с помощью корпусов Ланнвица и Штейфона, Особого отдельного полка «Варяг» полковника М, А. Семёнова укрепить уставшую от боевых и моральных потрясений домобраискуто Отечественную армию. Затем при поддержке четников генерала Прежеля, воевод С. Евджевича и М. Джуича, а также батальонов Омладин-ского покрета «ЗБОР», находившихся под командованием бригадного генерала К. Мушицкого, преградить путь в Словению бригадам 3-й армии НОАЮ генерала К. Наджы. Окончательная ставка военно-политических кругов Великобритании и США на И. Б. Тито с последующим предательством генерала Д. Михайловича казалась Руднику невероятной. Фактически он хотел реализовать план спасения войск КОНР, только в масштабах отдельно взятой провинции,

3 мая Словения провозгласила независимость. Рудник призвал добровольцев в ряды домобраиы для борьбы с бригадами Тито, но главные надежды губернатор возлагал на Главнокомандующего союзными силами на Средиземноморском театре военных действий ген ер ал-фельдмаршала Армии Ее Величества Г. Александера. Но практически одновременно с провозглашением независимости левые партии в Люблянском парламенте добились отставки Л. Рудника с поста губернатора, и он в связи с окончанием войны сдался в Шпитталс союзникам. Позднее по инициативе британского командования он был выдан политическим представителям НОАЮ и повешен зитовца-ми в Любляне как военный преступник.

Штаб Русского Корпуса во главе с генералом II) шифоном разместился в отеле «Эспланада» вЗафебс 14 апреля Поредевшие три полка и два кадрированных Попкович блилиша

27 апреля наконец-то сменились частями Вермахта группы армий «Е» и, соединившись впервые за все время существования Русского Корпуса, стали выдвигаться на Загреб. В период 28-29 апреля Корпус проследовал Загреб и получил расквартирование на краткий отдых на окраинах хорватской столицы. Здесь начальник маршевой группы Корпуса полковник А. И. Рогожин получил приказ из штаба командующего группой армий «Е» готовиться к переброске через Любляну под Триест.

После краткого совещания Штейфон и Рогожии решили добиваться передислокации Корпуса севернее Любляны, чтобы избежать боевых действий против союзников. Затем командир Корпуса провел смотр 5-му «Железному» полку. На следующий день генерал Штейфон скончался, по официальной версии - от сердечного паралича. А. А. фон Лампе позднее писал о каком-то впрыскивании, сделанном по требованию Шгенфо-на, после которого бывший комендант Галлиполи уже не проснулся. О самоубийстве героя штурма Эрзерума, как о факте, писал и генерал-майор С. К. Бородин. С точки зрения Рогожина, смерть Штейфона оказалась даже в чем-то благом для покойного, так как после капитуляции ему неизбежно грозил персональный арест с возможной экстрадицией в советскую зону оккупации в качестве «военного преступника». В командование Корпусом по приказу командующего группой армий «Е» генерала Лера вступил полковник Рогожин.

Первое испытание для командира Рогожин с честью выдержал, и Корпус получил направление на фронт северо-западнее Любляны вместо участка под Триестом. Это означало близкий выход из Югославии, превратившейся во время Второй мировой войны в арену кровопролитной и беспощадной борьбы пяти противоборствующих сторон. В 7 часов 2 мая штаб Корпуса прибыл в маленький город Лаак (в 20 км северо-западнее Любляны). Здесь Рогожии переформировал Корпус в три полка трехбатальопного состава, по численности соответствовавших нормальной пехотной бригаде. Одновременно командир Корпуса настойчиво искал связи с власовцами и даже послал разведку стремя письмами, адресованными генералам Власову,

Краснову и Паннвицу. Но в агонии последних военных дней разведчики бесследно исчезли. На фронте полков Корпуса 5-7 мая еще велась сильная ружейно-пулеметная перестрелка с частями НОА Ю. 8 мая в Любляне в спешно эвакуировавшемся штабе Вермахта Люблянского района Рогожин получил следующее распоряжение: Вермахт уходит на север, а объединенная группировка из Русского Корпуса, полка «Варяг», трех полков подполковника Т. Топаловича из СДК и полка словенских до-мобранцев майора В. Рупника (всего до 12 тыс. чинов) должна была удерживать занимаемый фронт против частей НОАЮ до 5 часов 9 мая. Затем ей следовало прорываться на территорию Австрии к Филлаху через занятую титовцами станцию Есенины. Прикрыв отход Люблянской группы Вермахта, Рогожни выдержал второе испытание. 9 мая Корпус был в Крайнбурге.

На совещании у командующего объединенной группировкой Люблянского района 9 мая Рогожин выдержал самое серьезное испытание. Командующий группировкой полковник Вермахта фон Зеллер собирался отправить в Австрию через Филлах, занятый крупными силами 3-й югославской армии НОАЮ с бронетехникой, единственный Русский Корпус. Части Вермахта, ваффен СС, полки СДК, домобранцы должны были двигаться в Австрию через Клагеифурт, Исполнение приказа привело бы к огромным потерям в Корпусе уже после общей капитуляции Германии и формального окончания Второй мировой войны в Европе. Пересилив понятия о традиционной дисциплине, Рогожин открыто отказался выполнять самоубийственный приказ и спас кадры Корпуса. Поколебавшись, Зеллер приказал Корпусу следовать общим маршрутом на Клагеифурт.

10 мая полки Корпуса начали движение, а к вечеру оказались в пределах Австрии. Первые британские офицеры, встреченные утром 11 мая в моторизованном патруле, были очень корректны и приветливы, но ничего совершенно не знали о существовании РОА, Русского Корпуса, войск КОПР, как вообще не знали ничего о русских в составе германских Вооруженных Сил. Обычные условия капитуляции Гм,мм Тншером пыецю примяты. Однако Рогожин на всякий случай посты к ори тмтт 335 тттт