Аромат роз

Элизабет не могла не согласиться.

Он покатили по шоссе в сторону Мейсона, небольшого городка, расположенного в тридцати милях от Сан-Пико. Зак посмотрел на свою спутницу.

– Мне нравится тратить деньги на любимые вещи, честно в этом признаюсь. Но, в отличие от большинства других людей, я не слишком привязан к ним. Стараюсь не делать из вещей культа.

Элизабет подумала о деньгах, которые Зак пожертвовал ферме «Тин Вижн», и решила, что он говорит искренне. Он мог купить себе еще больше «игрушек», если бы оставил эти деньги себе.

– Я тоже люблю красивые вещи, – призналась Элизабет, – но не настолько, чтобы жертвовать ради них собственным счастьем.

Зак пристально посмотрел на нее:

– Ты говоришь о своем браке?

– Знаешь, Брайан всегда хотел иметь только самое лучшее. Дорогие машины, дизайнерские костюмы. Он хотел, чтобы и у меня все это тоже было. Он был щедр, однако главным мотивом в его жизни был тот образ, которому он постоянно стремился соответствовать.

– Что же случилось?

– Все предельно просто: ему было мало меня. – Она отвернулась к окну и на мгновение задумалась, после чего заговорила снова. – Три года назад мы приехали в Сан-Пико на встречу одноклассников. Я застукала его, как говорят юристы, in flagrantе delicto, на месте преступления. На заднем сиденье нашей машины вместе с Лизой Дойл.

– Теперь мне понятно, почему ты так ощетинилась, когда Карсон упомянул ее имя.

– Наверное, мне не следовало говорить тебе об этом. Но вот теперь ты понимаешь, что она у меня в черном списке. Хотя особой ее вины в этом нет.

– Лиза есть Лиза. Она вовсе не делает секретов из своей личной жизни.

– Но тебе явно нравилось ее общество.

– Мне нравилось заниматься с ней сексом. Ей тоже. Это было все, что нас объединяло.

Все, что нас объединяло? У Элизабет не укладывалось в голове, как можно пользоваться мужчиной исключительно ради постельных забав.

– Почему же вы с ней перестали встречаться?

– Потому что я устал ощущать себя ничтожеством. Я приучил себя идти по жизни, ничего не чувствуя, никого не допуская в нее. Какое-то время Лиза казалась мне женщиной совершенной во всех отношениях. У нас с ней были даже какие-то общие взгляды. И мы не ставили друг другу никаких условий. Просыпаясь с ней утром в одной постели, я ничего не испытывал.

Элизабет промолчала. Ей нравилась его откровенность или, по крайней мере, казалось, что нравится. Прежний Зак выпалил бы одним духом какую-нибудь лживую историю и рассмеялся бы, если бы она оставила ее без внимания.

Скоро они въехали в Мейсон, столицу округа Сан-Пико. Это был такой же унылый город в долине, только чуть крупнее. В отличие от Сан-Пико, здесь имелся сетевой супермаркет «Уолл-Март» и чуть большее количество ресторанов. Зак остановил машину на стоянке перед рестораном под названием «Капитанский стол». Судя по вывеске, заведение специализировалось на рыбной кухне. В родном городе Элизабет остерегалась заказывать рыбные блюда – главным образом потому, что дары моря доставлялись сюда издалека и их свежесть и сохранность были под большим вопросом.

Они вошли внутрь и устроились в уютной отдельной кабинке. На мгновение взгляд Зака скользнул по ее лицу, и ей показалось, что в его темных глазах вспыхнули яркие золотистые крапинки. Впрочем, уже в следующее мгновение Зак поспешил отвернуться.

– Я здесь еще никогда не был. А ты?

Элизабет покачала головой:

– И я нет. Я слишком редко бываю в Мейсоне.

Судя по всему, ресторан был далеко не новым. Красная кожа, обтягивающая стены кабинок, была слегка потертой, а ковер на полу – чуть выцветшим.

И все же стоявшая на столе зажженная свеча придавала этому заведению несомненный уют и некую старомодную романтическую уединенность.

Когда, взяв у них заказ, официантка ушла, Зак коснулся главной темы:

– Я так рад, что ты согласилась поужинать со мной. Теперь мы можем свободно поговорить о доме Мигеля и Марии Сантьяго. Но я заранее хочу предупредить тебя, я не уверен, что смогу оказать вам помощь.

Рассчитывая на его содействие, Элизабет подробно рассказала Заку о жуткой ночи, которую она провела в доме Марии.

– Мне действительно было страшно, Зак. Странные звуки, холод, удушливый запах роз. Мне стало так плохо, что я с трудом могла дышать. С Марией случилось то же самое. Должна признаться, мы обе здорово перепугались. Я даже представить себе не могла, что такое возможно.

– По правде говоря, мне в это тоже верится с трудом. По телефону ты обмолвилась о том, что хотела бы пригласить специалиста, чтобы тот обследовал дом. То есть ты все еще надеешься найти рациональное объяснение происходящему, я правильно понял?

– Оно наверняка должно быть. Я не верю в привидения.

– Я тоже. Впрочем, может когда-то и верил. Давно, в детстве. В детстве мы часто пугали друг друга рассказами о привидениях. Но призраки прошлого, похоже, преследуют нас.

Элизабет искоса посмотрела на него:

– Ты ведь имеешь в виду тот случай возле кафе?

Зак лукаво улыбнулся:

– Не совсем. Но если ты наконец-то согласилась пойти со мной поужинать, то, наверное, так оно и есть.

Элизабет недовольно поджала губы.

– Это не настоящее свидание. Мы здесь обсуждаем серьезное дело.

– Верно. Я и забыл.

Элизабет с трудом сдержала улыбку и принялась теребить красную салфетку, лежавшую у нее на коленях. Наконец, сделав над собой усилие, она посмотрела Заку в глаза:

– Тебя ведь преследует собственное прошлое, да, Зак?

Он отвернулся и посмотрел на окно, плотно закрытое бархатными шторами, не пропускавшими отблески гаснущего дня.

– Да, наверное, каким-то образом преследует. Я жил в самом шикарном доме в Сан-Пико, однако моя жизнь была подобна аду. Я был изгоем в своей семье. И хотя мой отец просил брата и мачеху вести себя со мной по крайней мере нейтрально, они возненавидели меня с того самого дня, когда впервые узнали о моем существовании. Карсон и Констанс делали все, что только было в их силах, чтобы как можно сильнее отравить мою жизнь. Отец бывал дома очень редко и ничего не мог с этим поделать.

– Тогда не стоит удивляться тому, что ты попал в беду. – Элизабет хорошо помнила суд, – тот состоялся в конце лета после окончания учебного года, – и тюремное заключение, которое Зак Харкорт получил за наезд и непредумышленное убийство. Весь город несколько недель только и говорил об этом происшествии.

– Я не могу винить родителей в том, что со мной произошло. С моей стороны это была непроходимая глупость. Наверное, я просто очень хотел, чтобы отец обратил на меня внимание. Но чем хуже я себя вел, тем реже виделся с ним. Мы с ним подружились только после того, как я вышел на свободу. Он единственный поддержал меня в трудную минуту. Для меня это было самое главное. Впрочем, не только было, но и до сих пор остается.