Аррекс

– Твои стремления похвальны, но разве в твоей деревне нет других более искусных мастеров, которые могли бы обучить тебя?

– Ха, да они помешаны на престиже своих школ и за версту воротят нос от таких как я!
– с горечью выдохнул Чиллак.
– А к старику Пэй-Лону я не пойду ни за что на свете, он заставляет своих учеников делать ему всякие мерзости, о которых и помыслить стыдно!

– Хорошо я тебя понял, но ты и меня пойми. У меня есть миссия. Очень опасная миссия. Я прошел в своей жизни много сражений, но я не знаю, сумею ли я исполнить ее и остаться в живых.

– Мне все равно! Я готов делить с вами все тяготы пути и прислуживать вам если придется. Я вырос при трактире и многое умею, только позвольте мне пойти с вами! Если хотите, я встану на колени, только не прогоняйте!

– Однажды - лицо мастера посуровело - когда мой дух пребывал во тьме, кое-кто дал мне шанс начать новую жизнь. Видно теперь пришло время выплатить этот долг... Хорошо. Ты пойдешь со мной. Но чтобы слушался меня во всем и никаких жалоб. От этого может зависеть твоя жизнь. В свободное время я буду обучать тебя.

– Бою?
– жадно вскинулся Чиллак.

– Жить.
– Усмехнулся мастер.
– Пока ты и этого не умеешь. А как освоишь сию науку... тогда и посмотрим.

– Спасибо, мастер!
– мальчуган всплеснул руками от переполнявшей его радости.
– Чиллак... так меня зовут.

– Славное имя.
– Улыбнулся странник.
– Кстати, мое имя Оранг.

Глава семнадцатая. Темный кесарь.

Бесчисленная темная армада простиралась от горизонта до горизонта. Уголь с гордостью оглядывал гигантские полчища свирепых оскаленных лиц. Лиц воинов. Его воинов. А ведь как забавно все сперва складывалось. Он был таким глупцом... Смешно подумать, когда-то его действительно волновали такие никчемные пустяки как честь, доблесть... И смертные были дороги ему. Смертные... Без малого сотня лет прошла с тех пор, как он занял трон величайшей в мире империи, и с тех пор так ни капли и не изменился.

Его темная звериная мощь до сих пор была при нем, а тело не обнаруживало и малейших признаков увядания. Впрочем, аррекса это нисколько не удивляло. Отчего-то подспудно он всегда знал, что ему уготована особая судьба, и теперь принял ее как должное. Его правление нельзя было назвать легким. Сперва была тяжелая затяжная война со знатью и слугами Атона длившаяся не одно десятилетие, в ходе которой ему ценой невероятных усилий удалось одержать полную победу. Все его враги нашли свою смерть, а он, заручившись поддержкой армии и простого народа, стал воистину непобедимым, а после и вовсе живым идолом для поклонения, богом во плоти, посланным небом в грешные людские земли на вечные времена.

А вот с религией Атона все было куда сложнее. Крайне непросто было заставить суеверных аррексийцев отказаться от старых убеждений, и посему Уголь действовал постепенно. Сперва были преданы анафеме все пресвитеры и священники. Затем настал черед традиционных звезд Всеединого, что носил на шее каждый благочестивый его последователь. Вестники воли, специально созданные аррексом несли среди народа новое учение о том, что бог не нуждается во внешней атрибутике для поклонения, и все старые символы веры есть кощунство и прямое оскорбление Всевышнего, поскольку оный всемогущ и не нуждается во внешней форме. Затем по тем же причинам было запрещено упоминать имя Атона.

Ну а апогеем всему, когда Уголь совсем распоясался и отбросил последние остатки приличия и осторожности стала подмена Всевышнего им самим. Ведь его бессмертие не было фикцией и как ни что иное служило практически бесспорным доказательством божественной природы неувядающего кесаря. И мало помалу народ смирился с новым положением дел, приняв новый порядок и нового бога в отличие от Атона вполне земного и реального, хотя и не обходилось без кровопролитных восстаний, которые Уголь быстро и безжалостно подавлял, вырезая порой целые деревни и не щадя при этом даже самых малых детей. Но несмотря на это проблемы даже сейчас спустя сто лет еще оставались, и нет-нет, да и находились те, кто стремился возродить старый, отживший свое культ. Но это были уже бессмысленные потуги. Жалкий отголосок темного уже умершего прошлого.

На данный момент Аррексия включала в себя практически все земли обитаемого мира, не исключая даже великую южную степь, которую нынешний император однажды поклялся сберечь ценой собственной жизни. До чего же забавны были эти клятвы... В каком-то смысле он и сберег ее, огнем и мечом распространив на ее просторах новый порядок и вырезав почти половину тамошних обитателей и приведя оставшихся к полной покорности. Сперва он оправдывал это необходимостью объединения, а затем и вовсе перестал утруждать себя подобными мелочами. Перед кем ему отчитываться? Перед жалкими смертными что сгорают как мотыльки в ночном пламени костра спустя жалкие десятилетия? Что он от них видел кроме ненависти и презрения? Ведь даже те, кого он считал своими соратниками, никогда полностью не принимали его за своего, хотя и с радостью пользовались его силой и умениями.

Ему просто нравилось убивать. Нравилось ощущать собственную власть и силу. Однажды он с глубокой ясностью осознал это и перестал играть уже порядком опостылевшую ему роль народного благодетеля. Сила и власть это все что было ему нужно. Особенно сила. Его суть настойчиво твердила ему, что он неполон, незавершен, и это жгло гораздо сильнее самых жарких огней, что когда-то непоправимо искалечили плоть могучего сверхчеловека. Непоправимо ли? Внутренний голос, что доселе ни разу не обманывал его, твердил, что это не так. Что в этом мире возможно все, была бы сила. И эту силу он обретет однажды. Вопреки всему...

– Повелитель, войска готовы.
– Дэй-Кон осторожно приблизился к императору. Это был еще один дар Угля. Дар врученный неведомо кем. Своей кровью он мог посвятить в бессмертие любого человека. И Дэй-Кон за верную службу стал одним из таких счастливцев.

– Хорошо. Отправь дубням послание. Скажи им, что я хочу встретиться с их вождем.

***

– Что привело вас на наши земли чужеземцы?
– рослый светловолосый воин пристально глядел на императорскую свиту, как бы невзначай поигрывая огромным топором. Помимо него за деревьями прятались не менее высокие мужи с огромными луками, стрелы которых были направлены прямиком на воинов кавалькады императора.

Дэй-Кон едва слышно пробормотал ругательство. Дубни возникли из леса словно призраки. Их могучие полуобнаженные тела бугрились чудовищными мышцами. Он казались сплетенными из великанских корней древ собственного леса, в котором обитали испокон веков. Этот народ был единственным, кто до сих пор не покорился великому аррексу и бросал вызов его громкому титулу владыки мира.

– Я владыка мечей, верховный аррекс восхода и заката. У меня предложение вашему вождю.
– Рыкнул Уголь. Его высоченная темная фигура верхом на гигантском черном коне внушала трепет.
– Пусть он выйдет со мной на единоборство. Победителю достается все.

– Поясни свои слова.
– Нахмурился светловолосый богатырь.

– Если сумеешь выиграть, мои войска отойдут от ваших границ. Одолею я - и твои воины будут служить мне, принеся клятву вечной верности.

– Наши земли уже не раз пытались завоевать чужаки вроде тебя. Все они нашли здесь свой конец.

– Только не в этот раз.
– Рассмеялся Уголь.
– Твои разведчики зрели мои армады. Какими бы могучими воинами вы ни были, вам не устоять.

– Я приму твой вызов при условии, что моему народу будет позволено жить по своим законам даже в случае моего поражения.