Артур, племянник Мордреда

времен Конана сына Крома такого у нас еще не было. Вот какие у меня планы. Немаленькие.

— Я дам тебе рекомендательное письмо к генералу Ланселоту. — Сказал мне Оттон. —

Это старинный друг нашей семьи. Под его охраной находится южная граница государства.

Говорят, в последнее время там объявились какие-то то ли гоблины, то ли орки, то ли еще какие-

то нелюди. В общем, это единственный враг, который остался у нас после пиратов. На остальных

границах Аваллона все спокойно…

— …и смертельно скучно. — Закончил я за него. — Ну что ж, можно и к оркам… А кто

это, кстати, такие?

2

Генерал Ланселот дю Лак — человек высокого роста (почти как киммериец!) и

недюжинной физической силы. Был он стар — совершенно седые волосы и исперщленное

морщинами лицо — но ни у кого из его подчиненных не повернулся бы язык назвать его

стариком. Ланселот дю Лак похож на столетний дуб — такой же большой, могучий, с течением

времени только набиравший крепости и силы. Говорили, кстати, что он живет на свете уже не

первую сотню лет. Он не был бессмертным, но он был закадычным другом отца Мордреда, и

вернейшим вассалом короны. И поэтому аваллонцы что-то сделали с ним, что-то такое, из-за чего

Ланселот стал стареть в десять раз медленнее, чем обычные люди. Что именно — никто точно не

знает. Я за время своего путешествия на юг успел услышать не менее полудюжины зловещих

историй, раскрывающих тайну Ланселотова долголетия, из чего сделал справедливый вывод о

том, что правды нет ни в одной из них. И вот я стою перед знаменитым рыцарем и полководцем и

протягиваю ему рекомендательное письмо адмирала Оттона.

— Хмм, — говорит Ланселот, читая письмо. — Оттон очень высоко о вас отзывается.

Молчу. Что тут скажешь? Разве что — «Для меня это большая честь, сэр!» Но не привык я

еще по каждому подходящему случаю выдавать такие громкие фразы.

9

— У Оттона вы были сотником, — продолжает Ланселот. — Однако море — это море, а у

нас несколько другая… эээ… специфика. Для начала я назначу вас десятником. Посмотрю, как вы

будете справляться. Если вы и в самом деле так хороши, как пишет о вас Оттон, ваша карьера

быстро вверх пойдет. Ну а если нет…

И многообещающе руками разводит. Мол, если нет — значит, до свиданья.

У них тут, что, принято при переводе звание понижать? Или, может, этот Ланселот

киммерийцев не любит? А почему, спрашивается? Я задумался. Может, он в той войне участвовал,

когда мы с гор спустились и Аваллон пощупать попытались? Глупо на нас за это в обиде быть —

вон сколько времени с тех пор прошло!.. Хотя кто их знает, долгоживущих, как они время

считают?..

Пожал я плечами и ничего не сказал. Десятником — так десятником.

Ланселот написал приказ о моем назначении, но не отдал, а вместо этого некоторое время

задумчиво мое лицо рассматривал.

— У меня такое чувство, киммериец, — сказал он наконец каким-то другим,

неофициальным тоном, — что где-то я тебя уже видел. Мы никогда раньше не встречались?

— Не знаю. — Сказал я. — Может, вы моего прадеда на Нэлеорских равнинах запомнили?

Он, говорят, прежде чем пасть с честью, не меньше десятка ваших успел положить.

— Может быть. — Нахмурился Ланселот, протягивая мне бумагу. — Ну, все. Идите,

Артур.

— Да, сэр.

Так стал я служить на южных границах Аваллона. От орков их охранять. Орки жили в

болотах. А болота там — мама не горюй! От моря до Арденского леса — считай, тыща миль, не

меньше. А вглубь — вообще никто толком не знает, насколько они тянутся. Потому как не

проверял никто.

Охрана границы организованна так: по краю болот, от моря до Ардена длиной во всю эту

тыщу миль насыпь сделана. Кое-где частокол имеется. Через каждые пять миль — форты или

заставы. За ними — лагеря военные. На заставе несут службу человек пятьдесят, а иногда и сто. За

болотами следят. Отдельных орков вылавливают и небольшие отряды уничтожают. А если

соберется орчья банда побольше, с заставы сигнал дают, и тогда из ближайшего лагеря войско на

помощь выступает. Такая вот система. По-моему, вполне разумная.

Стал я жить-поживать — по насыпи прогуливаться, на наблюдательной вышке зевать, на

болото поглядывая, в орков постреливать, да людей своих муштровать. А людей под моим

началом было всего шестеро. Неполный, значит, десяток.

Чтобы со скуки не сдохнуть, занялся я самообразованием. Азбуке аваллонской я еще когда

у Оттона служил, обучился. Сейчас же книг себе всяческих накупил — сижу, читаю. Интересное

занятие, оказывается — читать! Я и не знал.

Прошло так полгода. Если Ланселот от меня каких неприятностей ждал, то так он ничего и

не дождался. Службу я исправно нес, за своими людьми следил, не буянил ни разу и особо по

увольнительным не напивался. Да еще и книжки читал! Ангел, а не киммериец! Когда у генерала

недоверие ко мне прошло, назначил он меня сотником. То есть — начальником заставы поставил.

Не той заставы, где я служил (там свой командир имелся), а другой, которую банда орков неделю

назад разгромила. Орков, конечно, уничтожили, но заставу восстанавливать пришлось.

В сотне моей людей вовсе не сто, а вдвое меньше. Недобор у нас. Никто на юг ехать не

хочет. Участок, опять-таки, опасный. Форт еще не восстановлен и в частоколе кое-где дыры. Зато

я на этой заставе — царь и бог.

Отложил я книжки в сторону и делом занялся. Патрули, тренировки, отдых. Частокол