Атавизм
Шрифт:
«Ох, смотрите, опять бродячие деревья…ох как холодно, даже деревья уходят… Как грустно! О, что это! Смотрите, здесь человек, человек!» Они оживились, голоса зазвучали громче:
«Он скажет нам, он скажет нам!!! Люди знают имя господина! Человек, человек, посмотри на нас, посмотри! Мы так страдаем, пожалей нас!». Я медленно поднялась, и, откинув плащ, увидела прямо перед собой нечто, от чего потеряла дар речи.
– Да что ты делаешь!!! – в ужасе зашипел Янтарь. – Они прямо тут! Они же увидят тебя!!!
– Поздно, Ян, они ее увидели!
– Тихо! – сказала я. – Они меня сразу увидели. Потише, они говорят со мной.
– Я ничего не слышу! – недоуменно
«Скажи нам, человек, пожалуйста, скажи нам имя нашего господина! Ты же знаешь, человек!»
– Они спрашивают имя своего господина, – сказала я оркам.
– Червец его знает, что такое! – сказал Янтарь, нервно водя натянутым луком.
Маски приближались. Это было дикое зрелище: в воздухе парили разноцветные человеческие лица. Здесь были старики и дети, женщины и мужчины. Все они были яркие и блестящие, будто отлитые из цветной пластмассы. Глаза их были закрыты, а губы плотно сжаты, по краю лиц струились длинные пряди волос, они колебались в неподвижном воздухе, точно водоросли в волнах. Головы эти внезапно исчезали и неожиданно появлялись в другом месте, будто прыгая сквозь пространство.
– Да кто же знает, кто их господин! – чуть не плача сказал Янтарь.
– Спокойно, думаем! – остановил его Лесник, аккуратно накладывая стрелу на свой огромный черный лук. – Это маски турса. Что такое «турс», может это имя собственное? Так скажи им, что его имя Турс, хуже не будет.
– Турс! Его имя Турс! – крикнула я.
Голоса взвыли, приобретая капризную истерическую окраску:
«Ты издеваешься, человек! Зачем ты так с нами? Будто не знаешь, что турс всего лишь праздник, праздник нашего господина! Как мы были счастливы в этот день, ах как счастливы! Теперь же мы спали, и во сне потеряли имя своего бога. Гадкие люди, вы знаете, знаете и скрываете его имя! Мы помним, помним, вы все знали его имя, когда он был с нами! Скажи, скажи нам, а не то мы возьмем его у тебя из головы!!!».
Маски подобрались совсем близко. Вдруг, одна из них, возникла прямо передо мной, на расстоянии вытянутой руки. Янтарь отпустил тетиву. Толстая стрела вонзилась прямо между закрытых глаз.
«Дерево укололо меня!!! Деревья сошли с ума! Как все плохо, плохо без бога!» – запричитал тонкий голос. Остальные загомонили, совещаясь. Обстановка накалялась.
«У дерева неправильная ветка. Посмотри, в ней железо! Дерево больно, а господин велел беречь деревья. Убери железо из дерева!»
Раненая маска снова «прыгнула», и вынырнула из ниоткуда совершенно целая, как ни в чем ни бывало. Она возникла рядом с Янтарем, и вдруг открыла глаза. Яркая вспышка ослепила нас, раздался треск и шипение: наложенная на лук стрела горела, в снегу оплывал расплавленный наконечник.
«Человек, ты злой, злой, мы просим тебя последний раз! СКАЖИ НАМ ИМЯ НАШЕГО БОГА!!!».
Маски прыгнули, окружив нас плотным кольцом. Их веки начали приподниматься, открывая нестерпимый блеск глаз.
– Скажи им, – вдруг раздалось откуда-то сбоку. Его имя Бадмачавва.
– БАДМАЧАВВА!!! – выкрикнула я.
« Спасибо, спасибо, спасибо! Это его имя!!! Мы счастливы, счастливы! Что нам сделать для тебя человек?» – голоса обрели силу, они смеялись и выкрикивали вновь обретенное имя.
– Уходите, и больше никогда не приставайте! – крикнула я им, и они «запрыгали», щебеча и смеясь, прочь с поляны. Я повернулась, ища негаданного спасителя. Снег валил так плотно, что видимость была никудышная, и все же я разобрала, что поодаль, у самой кромки леса, стоит человек, плотно укутанный в темный плащ. Орки следили за моим взглядом, поводя жалами
стрел.– Спасибо!
– Да не за что. Прощай.
– Постой, кто ты? Как тебя-то зовут?
Он помолчал. Потом ответил:
– Робинзон Крузо.
В голосе сквозила горькая усмешка. Я сделала шаг по направлению к нему. Снежинка попала прямо в глаз, и я моргнула. Когда я добралась, то обнаружила только высокий пень в снежной шапке, как раз на том месте, где стоял незнакомец.
====== Часть 6 ======
Дальше мы шли без приключений. Орки выпытывали у меня все подробности произошедшего, и немало дивились. Больше всего их поразило появление странного незнакомца. Опытные следопыты, они ничего не видели и не слышали. Разбирая эту историю так и эдак, они сошлись на том, что это, скорее всего, был кто-то из магов, решивший помочь по какой-то своей блажи. Обычно маги не слишком-то интересовались делами простых смертных. В сумерках мы остановились на ночевку в неглубокой ложбине, густо поросшей подобием можжевельника. Вздыхая и сокрушаясь, Лесник достал из глубин своего мешка мохнатый и увешанный косточками оберег, и принялся творить охранные заклинания. После небольшого, но сытного ужина, ко мне подошел Рис.
– Ты сильно устала?
– Да нет, не особо. Я же всю дорогу на бедном Янтаре ехала!
– Тогда давай я тебе вражью столицу покажу – Трон! Хочешь? Тут рукой подать.
– Не надо ей никуда ходить! – Янтарь приподнялся со своего ложа. – Нам завтра еще целый день идти, ей спать надо!
– А ты не командуй, Пояс Масок кончился! Лесник, можно?
– Да идите, только потише там, нам лишние глаза не нужны, и так уже…
– Тогда я с вами! – Янтарь поднялся.
– А вот ты лежи! – строго сказал Лесник. – Ты завтра опять ее понесешь.
Рис протянул мне руку, помогая пробраться через сугроб. Я заметила, как он украдкой показал язык смотрящему нам вслед Янтарю.
Город поражал своим величием. Тучи развеялись, и две яркие луны, точно два ока застыли в смородиновом небе. На холме, среди привольной равнины, вздымал свои серебристые шпили Трон. Белые стены были увенчаны зубцами, на верхушках стройных башен мерцали огни. Столб золотого света вырывался из города, соединяя усыпанный звездами купол неба и сверкающий снежный покров земли.
Рис наломал лапника, и мы устроились на опушке, как заправские партизаны. Ветер доносил чуть слышную перекличку стражи на стенах, да звон оружия гарцующих вокруг города всадников. Было совсем не холодно, и я вдоволь любовалось невиданным зрелищем.
– Красиво, правда?! – сказал Рис. – А ведь когда-нибудь его сравняют с землей! Может, даже я буду попирать его руины!
Я обернулась, в удивлении глядя на совершенно серьезного Риса. Он улегся рядом, и, опершись на руку, уставился на меня долгим взглядом. Я отвернулась, размышляя над его странным поведением.
– Слушай, – сказал он мне, – а поцелуй меня еще раз, может, я завтра погибну!
Я снова обернулась, подозрительно на него глядя:
– Приемы одинаковы во всех мирах, только антураж разный.
Он прекрасно меня понял, и покладисто кивнул:
– А, ну ладно, тогда просто поцелуй меня, что тебе, жалко что-ли? Я хочу кое-что понять.
– Что?
– Вот тогда и скажу!
– Ой, да, пожалуйста!
Он приблизился ко мне, подставляя щеку. Как только я коснулась его губами, он проворно обхватил мою голову, и приник к губам. Я замычала, отпихивая его, но это было бесполезно – бороться с орком. Через минуту он сам отпустил меня. Я отскочила, ошарашено на него глядя. Он махнул рукой, примирительно улыбаясь: