Аватар с Земли

Начальник секретывздохнул.

— Однако, к сожалению, есть много людей — слишком много! — которых Солнце ромеев не слепит и кажется, вполне достижимым. Жадные руки узурпаторов, дерзко тянутся к царскому венцу. Мудрый Август — Юстиниан Второй, назвал это поветрие убийств — «пурпурнойболезнью», которая словно проказа, разъедает основы государства. Что у нас происходит? За три последних века, на престоле Византия, сидело почти 25 властителей, в среднем — по двенадцать лет на правление. Это страшные, для самого существования империи цифры, Феодор! И далеко не все из кесарей, погибли на войне, от болезней или несчастных случаев… Многих, заставили отречься, запытали, отравили, задушили, зарезали, ослепили, замуровали заживо в каменных мешках Принцевых островов. Несчастный автократор, всегда окружен свитой — из заговорщиков и убийц, которых не распознать, пока они не вытянут кинжал… По всей Романии, чуть ли не каждые пару десятков лет, словно ужасная саранча, прокатываются армии нескончаемых узурпаторов. Достаток страны, уничтожается в жестоких внутренних войнах, которые несут всем нам — бесславную гибель. Мы, как и наши предшественники римляне — убиваем себя, а тем временем, варвары на рубежах крепнут. Измученную империю, постоянно подтачивает хроническая «пурпурная болезнь». Какое же лекарство, необходимо, для успешной борьбы с нею? Только одно и единственное — крепкая династическая, наследственная власть! Иначе, государство ромеев, не спасет и сам Господь Бог…

Никифор Тавр поднялся и в заключении произнес:

— Все остальное, тебе скажет великий логофет, если посчитает нужным и целесообразным. А сейчас — время.

Он подошел к глухой стене, где надавил на ее поверхности, какую-то незаметную фигурку. Тут же, неслышно повернулась на механической оси, потаенная дверца, освобождая узкое темное отверстие. Начальник секреты, кивнул головой, давая знак Феодору следовать за ним и первым ступил за стену. Также беззвучно, двери за ними закрылись и они, оказались в полной темноте. Однако, Геронтий Тавр достал тонкую свечу, которую сразу зажег. Спутники, двинулись вперед по коридору, но вскоре уперлись в тупик. Дальше, хода не было. Магистр, трижды стукнул по голой стене, каждый раз, делая длительную паузу. В обоих промежутках, между постукиваниями — Феодор, которого приучили обращать внимание на любые мелочи, успел посчитать до семи. Святое число! Число космогонического творения мира!

Стена, тихо откатилась вбок и люди, оказались в небольшом помещении, без окон и дверей, которое освещали толстые свечи, размещенные по углам. Комната, сияла мягким желтым светом, словно северный янтарь. Она, была обшита сосновыми досками, чистыми и гладкими. Здесь, приятно пахло свежим воском и ладаном. Было тепло и уютно.

За низкой, удобной для письма кафедрой, тут сидел седой, но еще крепкий дедок с чисто выбритым лицом. Он располагался по-домашнему — босые ноги с окрашенными ногтями, свободно упирались в толстый ворс ковра. На старике, была одета белая как снег тога, не имевшая никаких отличий.

«Великий логофет!» — взволнованно подумал Феодор.

Юноша, больше не нуждался в каких-либо подсказках, чтобы сделать подобный вывод: исходя из ритуальной цветовой иерархии — белое, имели право носить, только наивысшие после императора сановники. К примеру, цветной барьер Геронтия Тавра — синий. Для него, Феодора, начальный — черный.

Магистр, а за ним и его молодой спутник, низко поклонились хозяину тайной комнаты.

— Прошу, — сказал великий логофет дрома и указал на два стула, которые стояли по обеим сторонам кафедры.

Гости присели.

Обладатель государственных секретов, имел дружелюбное и приветливое лицо, но Феодор не обманывался. Он знал, какой страшной, коварной и безжалостной силой, тот владеет…

— Сколько тебе лет, парень? — спросил сенатор.

— Пятнадцать, — коротко отозвался Феодор.

— Пятнадцать… Прекрасный возраст! Возраст, который не вызывает подозрений… Тебе не кажется, Геронтий?

— Полагаю, что так, — сдержано ответил, начальник секреты.

— Как тебя зовут?

— Феодор.

— Это имя, от родителей?

— Нет, от церкви.

— Какое же, было от родителей?

— Божедар.

— Божедар… Дар божий… Что ж, твое имя не изменилось, оно только переведено на греческий язык. А кто же, твои родители?

— Не помню.

— Обрати внимание, Геронтий, он не помнит… Неужели, все твои воспитанники — столь забывчивы? Такое, юноша, следует не помнить, а твердо знать: твой отец — Василевс! Твоя семья — секрета!

— Усвоил, великий логофет! — смиренно склонил голову Феодор. — Благодарю за урок.

— Соображает! — снисходительно улыбнулся патрикий. Правда, уже в следующую минуту, он опять посерьезнел.

— Тебе знакомо имя — Ахмед-Ибн-Арслан? — Да, — тихо ответил Феодор. — Еще бы! Это же он, приобрел тебя у хазар и сразу перепродал другим торгашам, после чего, ты бы стал евнухом. Твой нынешний наставник, тогда выкупил твою жизнь, для лучшей судьбы. Жалеешь о прошлом?

— Мне, не о чем жалеть.

— Резонно! Ахмед-ибн-Арслан — наш давний агент. Имеет много знакомых, для которых, иногда, выполняет различные деликатные поручения. Вот и недавно, его попросили — и за это, естественно, хорошо заплатили — передатьтайное письмо, протоспафарию, начальнику наших меченосцев, который готовит измену. Чтобы не вызывать никаких подозрений, негоциант немедленно уехал, а письмо — приказал передать своему бывшему слуге. Это письмо у меня, а протоспафарий — до сих пор, ждет его.

Патрикий, ненадолго прервал свою речь и выделяя слова, четко произнес:

— Так вот, для всех — ты и есть, тот слуга — прежний раб и охранник Ахмеда-ибн-Арслана, которого у купца, выкупил чужеземец по имени Алексий. Иностранец, нередко освобождает славян, особенно из земель, находящихся возле Борисфена. И те, затем, ему верно служат. Это многим известно, уже не вызывает большого удивления и будет выглядеть, довольно обычным поступком. Таким образом — Алексий, через купца, который знает и тебя и протоспафария, направляет своего посыльного к нему, с письмом самозванцу. Как я и говорил, начальник наших меченосцев — предатель. И хочет перебежать к узурпатору. Он и передаст лже-Константину, полученное от тебя, письмо Алексия.

Сановник приостановился, думая о чем-то своем, пожал плечами и подняв голову, утвердительно сказал:

— Уходя к самозванцу, ренегат, захватит с собой и тебя. Как думаешь, Геронтий, возьмет его отступник или нет?

— Возьмет. В таких делах, свидетелей не оставляют.

— Да, как правило, оставляют покойников. Но этого не случится. Потому что на той стороне, протоспафарий почувствует себя в безопасности. А главное, для него, будет совсем не лишним, доставить узурпатору, не только письмо Алексия, но и его гонца.

Логофет, сделал паузу и испытующе посмотрел на Феодора.

— Запомни — ты сам, Алексия никогда не видел. Выкупить тебя у купца, попросил иноземца — твой земляк Ждан, который давно служит у чужестранца. Через этого, своего соплеменника, ты потом получил письмо и поручение — доставить данный пергамент начальнику меченосцев. Твой наставник, позже — познакомит тебя с Жданом, чтобы ты, сохранил в памяти его внешность, а также — оговорил, обстоятельства «случайного знакомства соотечественников». Так вот, когда вы, наконец, окажитесь в стане врага — перебежчик, непременно будет принят лжекесарем. Твоя задача — вызвать доверие у Фомы. Сначала, сделав так, чтобы мелкий изменник — представил тебя большому предателю. Следовательно, ты станешь слугой узурпатора. Служи хорошо и старательно, чтобы всегда, быть при нем. Дай мне свой крестик!

Феодор, снял с шеи нательный крест и протянул его собеседнику. Тот, взял его и небрежно, бросил в выдвижной ящик стола. Взамен, вытащил другой — скромный и невзрачный, на дешевой медной цепочке.

— Если на этом крестике, нажать тут сверху, — многозначительно проронил сенатор, — снизу упадет капля.

Он, бросил тяжелый взгляд на юношу:

— Капля, без цвета, вкуса и запаха…

Феодор, не дрогнувшей рукой, принял крест и повесил себе на шею.

Далее, великий логофет проговорил: