Авиатор: назад в СССР 12+1

— Нужно визуальное наблюдение за эсминцами и авианосцами. У нас есть корабли, которые этим занимаются круглые сутки, верно?

— Конечно, — ответил мне Граблин.

— При любом пуске ракет с эсминца или взлёте самолёта с палубы авианосца, необходимо немедленно сообщить на «Леонид Брежнев». Первая пара лётчиков уже должна быть в кабинах. Запуск, взлёт — всё по стандарту. А далее мы уходим на предельно-малую высоту и осуществляем перехват ударных самолётов и ракет. Как показала практика, основной удар ракетами наносят самолёты «Интрудер» и «Корсар».

— И сколько же будет длиться операция американцев? Навскидку? — спросил Седов.

Вот же вице-адмирал спросил! Будто я знаю!

— Предположу, что всю ночь, а то и до включения локаторов. То есть, до Судного дня. Либо пока что-то новое не придумают, — уточнил я.

— Что-то ещё? — задал вопрос Седов.

— В готовности должно быть ещё звено Су-27К. Для прикрытия от «Хорнетов».

— Почему именно они? — спросил командир корабля.

— Топлива больше. Дольше провисят в воздухе. Самолёты Сухого сегодня работают именно по системе «Отошёл!».

Бурченко улыбку не сдержал. Даже Граблин повеселел слегка, услышав известную фразу лётчиков ПВО.

— Мне нравится, что у вас хороший настрой. У вас больше нет предложений?

— Есть. Ливийская сторона знает о налёте? — спросил я.

— Наверняка. Наши представители рядом с военным руководством страны и передают всю информацию. Что-то они принимают во внимание, а что-то пропускают мимо ушей, — ответил Бурченко.

— Надеюсь, Андрей Викторович, Каддафи и его генералы понимают, что все «Томагавки», «Хармы» и «Гарпуны» американцев мы перехватить не сможем. Это невозможно и не в наших силах, — подметил Седов и Бурченко согласился с ним.

Осталось мне сказать ещё об одной детали.

— Я не сказал вам, что есть проблема. Без Як-44 полностью контролировать пространство не получится. Это грозит нам неудачей.

Всем было известно, что экипаж на самолёт обнаружения и наведения только один. А чтобы обеспечить постоянный мониторинг, нужно минимум два.

— Второй самолёт есть, а экипажа нет.

Седов посмотрел на Бурченко, и тот, улыбаясь, только развёл руками. Конечно, найти выход из положения можно, но только он влёк за собой нарушение множества документов.

— Ответственность за формирование второго экипажа беру на себя, — сказал вице-адмирал.

Вот это настоящий командующий! Осталось только уговорить Белевского и Тутонина сесть в Як-44. Помниться, допуска у них были. Операторов можно будет разделить по два на экипаж.

— Родин, главное — аккуратно и в рамках международного права. По возможности, — предупредил меня Седов.

Попробуй тут соблюдать все правила.

Закончив с обсуждением, мы вышли с Бурченко из кабинета. Я собирался с ним поговорить о нашем «везении» на стычки с американцами, но Андрей Викторович опередил меня.

— Вас, Родин, как я посмотрю, интересует нечто другое. Я прав?

— Вы проницательны, товарищ Бурченко.

— Профессиональное. Пройдём в более тихое место.

Тихим местом оказалась палуба корабля. Ветер сегодня был совсем не штилевой. Корабль заметно покачивался на волнах, а флаг советского ВМФ практически не развевался на ветру.

— Вас не смущает, что здесь есть охрана? Наш разговор может быть услышан, — спросил я, кивнув на морских пехотинцев, стоящих на постах.

— Сейчас будет смена. Им уже всё равно, что происходит. Если бы диверсанты собирались атаковать, они бы делали это именно под конец смены. И рано утром.

— Логично. Только какова теперь цель нашего пребывания здесь? Мы кто? Испытатели или военные? — спросил я, остановившись рядом со смотровыми окнами рубки руководителя визуальной посадки.

— Странно слышать такой вопрос от вас, — посмеялся Бурченко, проведя рукой по окну, смахнув с него капли воды.

— Ничего странного. Испытания закончились. Вот прям все испытания закончились! Связи у меня с моим начальством нет, чтобы расширить план.

— Значит, вы всё ещё в моём подчинении. Что вас не устраивает?

О, да! Делает вид, будто не вкуривает.

— Мне начать загибать пальцы? С первого вылета за нами следует чья-то тень. Американцы будто знают, когда мы поднимаемся в воздух. И это я не об авиагруппе. Именно мы. В чём дело?

Осталось Андрею Викторовичу только сказать коронную фразу всех чекистов в таких случаях.

— Не понимаю, о чём вы говорите.

— Предсказуемо отвечаете. Давайте не будем выставлять все эти события, как случайность. Случаев достаточно, чтобы признать происходящее закономерностью.

Бурченко глубоко вздохнул и повернулся в сторону вышедшего из-за облаков солнца.

— Думаю, вы уже догадались, что вам противостоит группа со схожими задачами. «Куб» на американский лад.

Не открыл Америку. Пару дней назад мы уже определили наличие в составе авиационного крыла одного из авианосцев специалистов, подобных нам.

— Радует, что вы обо мне и моих товарищах хорошего мнения, — ответил я.

— Теперь серьёзно, Сергей. Эта группа — очень опасный противник. ПВО Ливии нашими специалистами, работающими на берегу, надёжно организованно. Нет оснований полагать, что у авиации США будет шанс нанести стратегическое поражение Каддафи. К тому же, в день очередного вашего подвига с посадкой на одном двигателе американцы потеряли несколько самолётов.

— Сработали С-200?

— Да, «Вега» в тот день была на высоте. Ближе чем на 80 километров подлететь у американцев не вышло.

Последующий рассказ Бурченко указывал на то, что и вернуться у американцев не получилось.

— Было всего два залпа со стороны «Веги». Первый уничтожил одну цель на удалении 105 километров. Цель была групповая, но нашли обломки только одного борта. Затем ливийцы отработали и по вертолётам, которые атаковали корабли.

— Вы хотели сказать, занимались эвакуацией лётчика?

— Если так, то ему жутко повезло. Один из вертолётов был уничтожен при попытке обеспечить прикрытие. И это ещё не всё. Как раз вечером, во время вашего полёта был второй эпизод. Вроде бы лётчики погибли.

После такого вряд ли звёздно-полосатое руководство отступит. Рэйган, насколько я помню, даже с обращением к нации выступал в ночь нанесения массированного удара по Ливии. И он ещё впереди.

— Стало быть, нас приняли за ливийцев? — уточнил я.

— Само собой. Работали американцы ракетами, которые ещё только перспективные. Ну а благородство коллеги в красном шлеме было вызвано желанием загладить вину. Мы уже получили официальное извинение от США за это недоразумение.