Автово

— А флюс у другого, у Наиля из 211-ой, сходите и посмотрите, — закончил я и яростно стал тереть тряпкой стул.

— А, ну-ну, — ответил Гармашёв, — а то мне вчера сказали, что вы все тут заболели, а у кого-то даже флюс вскочил.

— Ага, даже с двух сторон сразу, — про себя подумал я.

— Ну, ладно, — Гармашёв встал и направился к выходу, — выздоравливайте. Я пока по другим комнатам пройдусь, а завтра переговорю с комендантшей, чтобы она направила к вам плотников и электриков. До свидания.

Это он в тему сказал. Вчера мы составили заявку, чтобы к нам направили электрика, так как одна розетка у нас не работала, и плотника, чтобы он вставил нам замок, который Владик привез с собой из Астрахани.

— Вот свинья, — продолжая натирать стул после ухода Гармашёва, бесился я. — Это же надо такое сказать. Флюс! Тьфу! А вы чего ржёте? — крикнул я на Владика и Рудика, которые так и давились со смеху. — У вас, вообще, щёк нет! Так, только кожа натянута на череп!

Но те продолжали уссываться. Вскоре пришли девчонки, которые ничего мне не купили, так как нужных мне лекарств в аптеке не оказалось.

— Я тебе пять штук потом отдам, ладно! — сказала мне Катя, которой я давал свои деньги.

— А к нам сейчас Гармашёв забегал. Чё было, чё было, — начал паясничать Владичка. — На Андрюху пальцем показывает и орёт: «Флюс!». Мы просто упали.

— Хи-хи, — засмеялась Галя, а за ней и Катя с Ларисой. — Сейчас пойдём всем расскажем.

— Спасибо, дорогой Владик, — до земли поклонился я ему, — очень тронут твоей заботой. И, вообще, ну, вас всех. Мне лежать надо. Дима, дай мне, пожалуйста, карту Питера, хоть посмотрю, где это Красненькое кладбище…

Не знаю почему, но на новом месте мне спалось значительно лучше, если, конечно, не считать сопливый нос. Может быть, само сознание того, что теперь мы можем дышать более-менее чистым воздухом или что-то другое, но спал я значительно лучше.

На следующий день почти половина наших остались дома. Да, дома — теперь нам именно так приходилось называть этот гадюшник.

А те, которые ещё в состоянии были передвигать ногами, пошли в институт. И, вообще, какая разница где мёрзнуть — там или здесь, в общаге.

— А вы домой телеграммы послали? — спросил нас Владик за завтраком.

— Нет, — ответил Рудик, — всё хочу письмо маме написать, да никак руки не доходят.

— И я тоже ничего не отправлял, хотя я здесь на три дня больше чем вы, — заявил я.

— Ну, вы даёте, — сказал Владик, — родители там беспокоятся, места себе не находят, а вы…

— Да ничего с ними не случиться, — решил я, — а если хочешь, — обратился я уже к Рудику, — то давай свожу тебя на почту. Я уже знаю, где она. Только когда поправлюсь.

Действительно, в день приезда наших — 13-го февраля Катя, Галя, Владик и Султан захотели позвонить в Астрахань своим родителям. А я, прикинувшись питерским обывателем, вызвался сводить их на почту.

— Я знаю, где здесь переговорный пункт. Мы когда с дядькой сюда приехали, то помотались здесь в окрестностях в поисках магазинов. И почту тоже видели. Так что давайте одевайтесь и потопали.

Минут пятнадцать я водил их по тёмным улицам, пока случайно не наткнулся на местную почту.

— Хи-хи, — хрюкнула Галя, — а она закрыта! Поздно уже.

— Вот тебе и позвонили, — недовольно сказала Катя, — пока Портнов-Сусанин нас тут водил, все уже позакрывались.

Но нам повезло — в этом же квартале, также случайно оказался переговорный пункт, который работал до девяти часов вечера. Внутри за рабочим столом сидела вылитая наша училка из Рыбвтуза по начертательной геометрии. Эдакая «старая дева» — сухощавая злыдня с куколем на башке.

— Вам чего? — спросила она.

— Мы бы хотели заказать переговоры с Астраханью, — наперебой заголосили мы.

— С Астраханью? — каким-то странным недоверчивым тоном спросила дева и начала рыться в толстом справочнике.

— Она, наверное, и города-то такого не знает, — шепнула Катерина мне на ухо.

Убедившись, что такой населенный пункт, действительно, существует, злыдня протянула какие-то бумажки и сказанула:

— Пишите свои телефоны, фамилии и ждите.

Через некоторое время, почесав у себя под мышкой (других возможных мест чесания мы не увидели), она начала набирать код.

— Астрахань, кто заказывал Астрахань? — резко заорала она в зал, где мы были единственными посетителями.

— Мы.

— Астрахань не отвечает. Занята линия. Будете ждать или как?

— А можно по жетончикам позвонить? — спросил Султан.

— Можно, платите.

Султан купил себе несколько жетончиков и подошёл к автомату.

— Ничего не выходит. Всё время занято, — заявил он через некоторое время.

— Ну, давайте хоть телеграммы дадим, — предложил Владик.

— Ничего другого не остаётся, — согласилась Галя.

— А вы телеграммы принимаете? — спросила деву Катя.

— Да, платите.

Короче говоря, все благополучно отослали телеграммы (кроме меня) и вернулись в общагу.

Закончив с первой проблемой по обустройству комнаты, мы плавно перешли к другой. Шокированные чистотой нашего туалета, мы с Владиком решили пройтись по всей общаге в поисках достойного нас очка. Начать разведку мы решили с третьего этажа. Зайдя к девчонкам в 323-ю, мы поинтересовались координатами ближайшего к ним туалета.

— А, это вот тут, — включилась в разговор Катя, — идите по коридору к лестнице, второй туалет ваш.

Мы пошли. Жилые комнаты кончились и показались общественные двери. Первую, руководствуясь словами Кати, мы пропустили, зато безо всякого промедления зашли во вторую.

Сортир нас просто поразил своей относительной чистотой. Полы были вымытыми и даже ни в какую не шли по сравнению с полом нашего сральника. Мало того, на стене над раковинами висело зеркало. Это было, вообще, шиком.

— Классно! — вырвалось у меня.

Мы повернули налево и зашли непосредственно в сам сортир. Там, также как и у нас, было две кабины. Недолго думая, я схватился за дверь одной из них и рванул её на себя. Мы с Владиком заглянули внутрь и с удовольствием констатировали довольно приличное состояние унитаза. Тоже самое наблюдалось и во второй кабине.