Айсолтан из страны белого золота

Переждав, когда затихнет вызванный этими словами смех,

Чары заканчивает: — Так вот, чтобы такого не

случилось, давайте двинем дело коллективно.

— Молодец, Чары! Хорошо придумал! —

восклицает Айсолтан. — И вообще все твои предложения

правильны. Ты бы хоть немного поделился мыслями

с другими людьми, с теми, у кого ни одной своей

в голове нет, — и Айсолтан бросает уничтожающий

взгляд на Бегенча.

Тот сидит, опустив голову, с убитым видом, и

Айсолтан жалеет, что сказала такие жестокие слова.

Аннак закрывает собрание, но колхозники, как

всегда, расходятся не сразу. Они оживленно беседуют,

окружают бригадиров, подходят к Чары. Маленькая

Маиса вертится тут же вместе с другими

ребятишками.

Чары издали наблюдает за Бегенчем и Айсолтан.

Бегенч, который обычно любит после собрания

потолковать с колхозниками, стоит в стороне,

прислонившись к дереву. Чары — чуткий парень: он, кажется,

правильно разгадал, что творится с Бегенчем.

«Ясно, как день, — думает Чары, — причина тут

одна — Айсолтан. Неужто у них дело разладилось?

Жаль, жаль парня».

Но Чары замечает, что Айсолтан тоже как будто

не в себе. Вот она стоит в группе колхозниц, поодаль

от Бегенча, вполоборота к нему, и громко смеется, но

Чары готов побиться об заклад, что смех ее деланый.

Он видел, как девушка раза два украдкой бросила

взгляд в сторону Бегенча. Поэтому, когда Чары видит,

что к Бегенчу с одной стороны направляется Аннак,

а с другой в ту же минуту — Айсолтан, он проворно

перехватывает Аннака по дороге и, не обращая

внимания на его протесты, уводит в правление.

Бегенч, занятый своими мыслями, не видит

приближающейся к нему Айсолтан. Очень тяжело сейчас

на сердце у Бегенча. Неудачное выступление еще

больше расстроило его.

«Эх ты, тряпка! —клянет он себя. — В руках себя

держать не умеешь, а еще комсомолец! Теперь она

и подавно смотреть на тебя не захочет. Да и народ

смеется!»

Бегенч чувствует, что ему больше невмоготу быть

здесь, на виду у всех, резко поворачивается и,

обогнув здание правления, выходит в поле.

Айсолтан видит, как при ее приближении

Бегенч вдруг сорвался с места и быстро зашагал

куда-то.

«Что такое? Почему он бежит от

меня?—удивляется она. — Почему не подошел после собрания?

Неужели не хочет со мной поговорить? Да нет, что

я слепая, что ли? Не видела будто, как он на меня

смотрел, когда я доклад делала! Бегенч! Бегенч! Что

с тобой? Если плохо тебе, горе у тебя, не таись от

меня, Бегенч! Подойди, поделись, облегчи сердце!

А не хочешь, так я сама подойду!» — и Айсолтан

решительным шагом направляется вслед за Беген-

чем.

А он стоит на дороге, у края хлопкового поля.

Мирно колышется зеленый хлопчатник, и при виде его

становится легче на душе у Бегенча.

«Да что тут думать! — решает вдруг он. — Надо

спросить ее напрямик: «Айсолтан, скажи, что у тебя

с Сазаком?» Лучше уж узнать все сразу, чем так

мучиться!»

— Беге-е-енч! — слышит вдруг он у себя за

спиной.

Бегенч оборачивается. К нему приближается

Айсолтан, дружески протягивает руку. Бегенч смотрит на

ее нежное открытое лицо, на высокий чистый лоб,

сжимает ее тонкие пальцы в СЕоей широкой ладони

и молчит. Нет, он не будет ничего спрашивать у

Айсолтан. Если ей нужно что-нибудь ему сказать, так

она сама скажет. А она улыбается, ямочки у нее на

щеках смеются, солнце золотыми искорками пляшет

в глубине зрачков, и все черные мысли Бегенча

разлетаются, словно развеянные ветром.

Если вы спросите у Бегенча, о чем говорили он я

по дороге, он едва ли сумеет вам ответить. Сказать

по правде, Бегенч даже не заметил, как очутился

перед домом Айсолтан.

Девушка поднимается на ступеньки веранды,

с улыбкой смотрит на Бегенча:

— Ну, Бегенч, что же ты словно к месту прирос?

— Подожди, не уходи, Айсолтан!

— Я и не ухожу, мы вместе идем. Или ты не

хочешь зайти ко мне в гости?

Бегенч стоит в нерешительности.

— Может быть, мне не стоит заходить к тебе,

Айсолтан? — неуверенно спрашивает он.

— Почему не стоит?

— А что скажет Нурсолтан-эдже?

— А что сказала Джерен-эдже, когда я

приходила к вам?

— Ты пришла с матерью — это другое дело.

— Кто же, как не мы с тобой, Бегенч, будем

разрушать старые традиции? Я думала, что ты лучше

других сможешь мне помочь в этом.

— Кто? — спрашивает Бегенч и чувствует, как

что-то опять ужалило его в сердце, и ему хочется

попытать Айсолтан. — Ну, мало ли кто! Мало ли

передовых парней у нас на селе. Чары, Мурад, Дурды.

Или вот хотя бы... Сазак... парень тоже такой...

напористый...

Айсолтан смотрит на него во все глаза. Что этэ

с ним такое? Опять он стал какой-то чудной.

— Я тебя не понимаю, Бегенч, — с упреком

говорит она. — Сазак, конечно, хороший парень, но почему

ты ждешь, чтобы кто-то другой перестраивал за тебя

жизнь по-новому? Или ты хочешь чужими руками

жар загребать?

— Нет, Айсолтан, нет, — поспешно отвечает

Бегенч. Под прямым, строгим взглядом Айсолтан ему

становится совестно своих сомнений. — Не смотри на

меня так сурово, Айсолтан!

— А нет, так почему же мы не можем сделать

шаг вперед? Почему мы должны ждать, когда это