Азюль

– Нет вредных веществ, есть вредные количества, - философски заметил Филипп. Мне сложно было с ним не согласиться.

Я смирился с ролью ведущего, который задает вопросы на этом вечере, и принялся приставать теперь к Боре.

– А ты, Борис, откуда и зачем?

– Он у нас кандидат наук, - влез Юра.

– Кандидат?
– удивленно преспросил я. Мы так не играем! Кандидата наук я встретить здесь не ожидал. Хотя, впрочем, вид Бориса выдавал в нем или учителя или научного работника. Вот те на!

– Да, физико-математических, - подтвердил Борис, правда с таким видом, будто ему было совершенно все равно, кандитат он или нет и от каких наук.

– А в какой области?

– Кристаллы. А подробно - это слишком запутанно, - военную тайну выдавать не захотел даже после ста граммов.

– А чего ты там делал?
– как по анкете.

– М-много чего. Я закончил геологический, ходил в экспедиции, а потом поступил на физический, закончил и сразу защитился. Работал завлабом.

– Ну, так ты - крутой, - я и вправду был не готов, что завлаб сдастся на азюль, и чуствовал себя сильно удивленным.
– А чего ты сюда?

– Сократили, - его глаза высказали большое облегчение, что вышло именно так.

– А-а, ну тогда, конечно, ясно. Из какого ты места?

– Это сложно, как и у половины советских. Родился под Хабаровском, рос подо Львовом, а жил в Полтаве. А сам-то ты что делал?
– без перехода он врезал мне в лоб.

– А ничего, - лучше всего неопределенно отмахнуться.
– Учился в медицинском, а потом устал и бросил. Сюда приехал.

– Хреново жилось, - то ли спросил, то ли пояснил Юра - друг дней моих беспечных, не могущий минуты потерпеть без комментария.
– Денег не было.

– Да, - охотно согласился я.
– Денег не было.

– А у меня в Риге все круто было, - Юра медленно покачал головой и начал с видом опытного повествовать свою быль, которая, судя по выражению его лица была скорее небылицей.
– Я, как с армии вернулся, так пошел с братом машины чинить. Последний раз в ресторан ходил, так тысячу бэков высадил, - "крутой" гордо вскинул голову. Делая свои сообщения, призванные ошеломить публику на месте, он слегка хватал ртом воздух. По гипотезе Бори, это означало у него высшую степень полета игривой фантазии. Он продолжил.
– Круто было! Я сижу, рядом столик, и там две жабы. Я официанта зову и ему говорю, чтоб им на стол "Наполеон" дали. Жабы охренели от счастья.

Не поняв в первую секунду жаргона, я ошарашенно представил себе белую скатерть с сидящими на ней двумя лягушками. И им, вдруг, подносят "Наполеон". На хрен им? Юра продолжал:

– Ну они туда-сюда, а я им: "Чего там, мол, языком трепать? Пошли!"

– И пошли?
– Леня ухмыльнулся.

– И пошли!
– Юра вспетушился.
– А что там? Да я вообще в Риге только свистну, и они слетаются.

– Ну ты, видать, - специалист, - улыбаясь внутри, но сохраняя снаружи вполне серьезное лицо, отреагировал я.

– Да, я - специалист, а не идиот!

– А-а! Вот теперь-то я понял!
– Боря радостно просиял, будто до него и вправду только дошло.
– Ты, значит - специалист, а мы все - идиоты!

– Да!
– упорно вылез "генерал".
– Идиоты!

Мы дружно загоготали, Юра "полез в трубу".

– А в этом что-то есть!
– неожиданная мысль влетела в мою пьяную голову.
– Почему бы и нет? Конечно мы - типичные идиоты! Ну подумайте сами! Всякий нормальный советский человек сидит себе сейчас в своей хрущевско-комунальной квартире, отдыхая вечером трудного рабоче-постсоциалистического дня. В голове - проблемы, в кармане - фиг, на столе - селедка. Сидит он и готовится к завтрашней борьбе за строящийся капитализм. Кто кооперативы создает, кто рэкетирует, у кого еще более крутые замыслы. Ну а что мы? Не боремся, не создаем... Сидим, вот, коньяк жрем и немецкой жрачкой закусываем, что нам немецкий дядя дарит. У людей там - стремления, надежды! А у нас? Только идиот мог согласится на этот азюль сдаться и отказаться от честной и повседневной прекрасной советской жизни!

– Точно!
– поддержал меня Боря.
– Только идиот. У нас тут просто целый клуб идиотов собрался.

– Клуб, - Филипп покачал головой, - а это дело! Мы с вами, ребятки, может и вправду клуб, отчего и нет! Красиво звучит.

– Значит решено!
– я торжественно поднялся.
– Сегодняшний день войдет в мировую историю, как великая дата создания первого азюлянтского "Клуба идиотов". А его бессменным председателем, единогласно мы изберем Нашего уважаемого коллегу Юру! Как самого большого идиота!

Народ дружно захлопал, а Юра надулся, как индюк.

– Я бы еще виски выпил, - Леня сделал свою обычную загадочную физиономию невинного дебила.

– Ну, давайте, ребятки, я еще поставлю, но потом с получки раскинем, а то сами понимаете: мы - не богачи.
– Филипп прав: здесь - не Россия и денег ни у кого нет, да и я тоже все выставлять не хотел.

Борис сказал, что больше не хочет и быстро ушел. Мы, не имевшие такого стойкого характера, быстро согласились. Юра совершил пробежку к югам за очередной бутылкой.

Ого! Новое зелье оказалось на три, а то и на четыре порядка лучше старого. Молодец, сам того не зная, выбрал достаточно хорошую вешь, "Teachers" - одно из лучших виски в мире, как минимум, по-моему. В очередной раз мы продолжили. Из Юриного рога, а точнее рта изобилия лилось вперемешку дрянь словесная и отрыгивание принятой пищи, усиливающиеся по мере продолжения нашей культурной программы. На очереди оказался анекдот единствен ное, что не утомляло.

– Стоит очередь за мясом, долго стоит, мороз, холод, противно. Вдруг появляется продавец и сообщает, что сегодня мяса привезли мало и потому евреям давать не будут. Что тут делать? Евреи повозмущались и ушли. Проходит еще часа два, опять появляется продавец и сообщает, что мяса будет совсем мало и дадут только партийным. В очереди возмущение, но большая часть повернулась и ушла. Наконец, еще через три часа продавец сообщает, что мяса не будет вообще. Все шумят от злобы, а один мужик говорит: "Вот черт! Жидам опять повезло!"

Посмеялись над анекдотом, который был свежим при отцах коммунизма.

– Ну у нас один еврей маляром работал, - заметил Филипп, - так он тоже человек...

– Ненавижу евреев, - Юра продолжил список ненавидимых им народов.

Вот чертеня! Виски стукнуло мне в бошку...

Моя Катя, хоть и еврейка, но ей в равной степени наплевать на евреев, русских и их взаимную любовь или неприязнь. Я имею достатачно причин не любить и тех и тех, что и делаю попеременно. Но кого я не люблю совершенно определенно, так это трепачей, а сейчас как раз один из них трепал невдалеке и меня достал.

– Юра, - виски ударило мне по мозгам окончательно, черт бы их, и мозги и виски драл. Я стал на минуту жидо-масоном.
– Туда-сюда твоих близких родственников! Негров ты не любишь - черт с тобой! Латышей ненавидишь, по мне можешь их вместе с собой забрать туда далеко. Так ты еще и евреев не любишь! Ты такой маленький, а в тебе столько говна! Ты себя любишь?! Или русских ты любишь?!

– Русские - это хорошие, а остальные - дерьмо.

– Мысль не оригинальная. Но, если ты - эталон русских, то как на тебя посмотришь, так скорее евреев или негров полюбишь.