Багровый Руто

Я опять открыл рот, чтобы возразить, но тут снова вмешался Гохард:

— Понятно же, что она врёт, госпожа! С какой бы стати им понадобился этот хилый, бесталанный…

— Прикрой рот, смотрящий Гохард! — прикрикнула Фельтира. — Не тебе в таком тоне рассуждать о словах моих воспитанниц! Так зачем, в самом деле, — она снова развернулась к Ангре, — вам понадобился идущий Руто?

Девушка потупила взгляд и промолчала.

— Не переживай, я сама догадалась, — вздохнула директриса, развернулась и сделала несколько шагов к дальней стене комнаты. Сняла с одной из полок стеклянный шар размером с мандарин на чёрной подставке, аккуратно стёрла с него пыль ладонью и продемонстрировала собравшимся: — Этим вы хотели воспользоваться, верно?

— Этим, идущая Эрмина? — повторила вопрос директриса, не дождавшись ответа от Ангры.

— Да, — едва слышно отозвалась та.

Она тоже находилась не в лучшем состоянии, хоть и не выглядела такой потрёпанной, как соратница — должно быть, смотрящая её пощадила.

— Ещё трое, госпожа, — доложила стражница из-за двери. — И их жертва.

Троих парней бросили на ковёр точно так же, как до этого нас с Джубом. А на диванчик у стены, рядом с ещё не пришедшей в сознание Курвиндой, усадили бессознательного Ржака.

Глава 16. Особый приказ

— Что же, дорогие, раз все в сборе, — смотрящая убрала загадочный стеклянный шар назад на полку, — давайте поговорим о вашем наказании.

— Нас исключат? — мрачно предположил Джуб.

— Во-первых, вас ждёт публичное слушание перед всей академией, — словно и не услышав, продолжала директриса. — Час позора. Во-вторых, мы оповестим ваши семьи и поинтересуемся их мнением: захотят ли они после произошедшего оставить вас в наших стенах.

— Мои точно не захотят, — пробормотал смуглый паренёк, который предлагал мне помощь прошлым вечером.

— И в-третьих…

— Прошу прощения, госпожа смотрящая, — стражница ворвалась в кабинет, в несколько шагов пересекла его и с поклоном вручила хозяйке конверт. — Срочное послание.

Фельтира нахмурилась, но приняла конверт без лишних слов. Повертела в руках: я заметил, что он оказался запечатан переливающейся голубизной, явно магической печатью. Директриса повела ладонью — и печать рассыпалась мелкими искрами.

Заговорщики, Гохард и стражницы затаили дыхание, вглядываясь в лицо начальницы, пока та читала послание. А лицо её стремительно, хоть и едва уловимо, менялось.

— Что же, — непроницаемым тоном объявила она, аккуратно пряча исписанный листок обратно в конверт. — Сегодня вам везёт. Повинуясь особому приказу, в этот раз мы проявим снисхождение. Обойдёмся третьим пунктом, трудовым наказанием — и, пожалуй, ещё пристальным наблюдением за каждым из вас с этой самой минуты…

— Госпожа!.. — возопил Гохард. — Это крайне неразумно, оставлять такую провинность без надлежащего… Это же измена, заговор, госпожа…

— Лазурная печать, идиот! — одна из стражниц ткнула его в бок древком короткого копья. — Чей приказ ты сейчас назвал неразумным?!

— Думаю, вам не нужно втолковывать, что язык следует держать за зубами? — прохладным тоном закончила директриса. Заговорщики усердно закивали — по их лицам было видно, что они ещё не до конца поверили в чудесное избавление. — Смотрящий Гохард и вы, госпожи хранящие, проводите их в комнаты, будьте добры. И да — руки, полагаю, нужно освободить. Вдруг кто увидит. Нам ни к чему лишние вопросы… Нет-нет, идущий Руто пока останется здесь.

Я тоскливо проводил взглядом стражниц, выводящих прочь обалдевших от удачи заговорщиков. Ангра проковыляла через комнату в одном сапоге, на пороге остановилась, стянула его и понесла в руках. Гохард, воспользовавшись заминкой, обернулся, чтобы кинуть в меня острый, убийственный взгляд и высокомерно махнуть своей чёрной косичкой. Да что я сделал этому болвану, раз он меня так ненавидит?

— Думаю, идущих Курвинду и Ржака разумнее всего вернуть в их постели, не приводя в сознание, — произнесла директриса, обращаясь к оставшимся четырём стражницам. — Пусть сочтут произошедшее за дурной сон.

Я едва удержался от смеха, представив себе разочарованное лицо очнувшейся Курвинды. Снова не повезло косоглазой бедняжке с приключением!

— Кому из нас остаться, госпожа? — учтиво спросила одна из стражниц.

— Никому, — отрезала та. И добавила, заметив, как переглянулись подчинённые: — Я в состоянии в случае чего справиться с мальчишкой-первокурсником, спасибо за беспокойство, девочки. Идите.

— От кого это послание? — брякнул я, едва дверь за стражницами закрылась.

— Что? А, от императрицы, разумеется. Лазурная печать.

Я нахмурился. Да, я ещё многого не знал об этом мире, но всё равно не верилось, что императрица могла отреагировать на произошедшее с такой скоростью. Директриса, заметив мой взгляд, улыбнулась и лёгким движением подкинула конверт в воздух. Он тут же вспыхнул и всего за несколько мгновений осел горсткой пепла в её ладонь.

— Теперь послушай меня внимательно, мальчик, — тихо произнесла она, глядя в окно. — Сейчас налево до конца коридора, вниз по ступенькам четыре пролёта, через холл к дверям. Дежурной скажешь: «пять солёных лепестков». Дальше — через двор, мимо старой арки и прямиком к лесу. Там тебя ждут. Повтори.

— Налево, вниз, через холл, «пять солёных лепестков», двор, арка, лес, — обалдело отчеканил я. — Но зачем…

— Ушёл, — не допускающим возражений тоном велела она.

Я послушно метнулся к двери и прочь. Что ж, это даже интересно, с предвкушением подумал я, сбегая по ступенькам. Столько загадок! Кто ждёт в лесу? От кого было послание? Не от императрицы, в этом я был уверен. А что это за шар на чёрной подставке, которым собирались воспользоваться заговорщики? И как он связан с моим участием в сегодняшнем переполохе?

Кто-то окликнул меня по имени, но было не до того — не останавливаясь и даже не задумываясь, я рванул через холл…

— А ну стой, негодница!

Не добежав до дверей, я неожиданно оказался подвешенным в воздухе посреди пустынного холла.

— Э… Это… «Пять солёных лепестков», во!

— Разве не девять? — обескураженно спросил голос. — Зуб даю, что девять. Или нет… Может, и пять. Память не та уже…

Из темноты в круг света выдвинулась старушечья фигура. Ну как старушечья — дай бог всем старушкам сохранять такую форму и подвижность.

— Чего делаешь тут в такой час? — с подозрением спросила дежурная, приближаясь с копьём наготове и даже не думая опускать меня на землю. — Погоди… Ты что, ещё и мальчишка?!

— Госпожа смотрящая послала, — поспешно выпалил я. — По срочному делу. Секретному! Но если не верите, можно подняться и спросить у неё самой…

— Ещё чего! Буду я бегать туда-сюда с высунутым языком, каждого её посыльного проверять, — ворчливо отозвалась стражница. — Какой, говоришь, пароль-то?

— Пять солёных лепестков.