Бал виновных

Надо было поговорить с Маргой. Кто как не обслуга обычно все видит и все слышит. Если дон Хоакин имеет какое-то отношение к смерти Андреа, то наверняка он вчера вел себя очень странно. И наверняка какую-нибудь странность в его поведении отметила его личная горничная.

Возможно, Марга даже замечала что-то странное в поведении Викки, ведь, насколько Йон знал, они хорошо общались. Мало ли – вдруг Викки после уборки в номере дона Хоакина приходила вся взволнованная и нервная? Если так, то это только подтвердило бы причастность дона Хоакина к убийствам.

На кухне как обычно все вертелось и шумело. Официанты носились с заказами, горничные бегали со скатертями и салфетками, а кухарки и повара – с кастрюлями и поварешками. Всю работу, как обычно, координировали дон Мигель и донья Валенсия.

– Сеньор, можем быть вам чем-то полезны? – спросила экономка, немало удивившись его появлению. Еще с самого утра её подозвала к себе донья Канделария и дала поручение сделать объявление для всех горничных и официантов, что с сегодняшнего дня управляющем будет Йон Гарсиа.

– Я ищу одну горничную, Маргу, – ответил он.

– Я позову ее.

– Отлично. Я хочу поговорить с ней в обеденной комнате. Пусть там никого не будет.

– Всенепременно, – сказала донья Валенсия и с поклоном отправилась выполнять его просьбу.

– Мигель, – сказал Йон, подойдя к дворецкому.

– Да, сеньор? – ответил тот со всей учтивостью, на какую только был способен. Хотя было заметно, что видеть Йона во главе отеля он совсем не желал.

– Ты не видел вчера что-то странное? У одной из горничных украли связку ключей от всех номеров третьего этажа. Ты ведь обычно обслуживаешь номер дона Хоакина и доньи Адрианы?

Возможно, Йон это спрашивал не для того, чтобы получить информацию. Возможно, он просто хотел поставить дворецкого на место. Называть его на «ты», а в ответ получать «вы» было для Йона невероятно приятно.

– Да, сеньор. Но я ничего странного не видел. Если что-то увижу, то обязательно сообщу.

– Хорошо, – ответил Йон и прошел в обеденную комнату, где его уже дожидалась Марга.

– Вы меня звали? – спросила она.

– Да, – сказал молодой человек. – Ты личная горничная дона Хоакина и доньи Адрианы, как я понимаю?

– Да, с недавних пор.

– Вчера ты видела что-то странное?

Марга округлила глаза, но тут же опустила взгляд и пролепетала:

– Н… нет, сеньор.

Йону это не понравилось, поэтому он стал наседать на нее с вопросами:

– Точно? Тогда, когда случилось убийство сеньориты Андреа, ты не видела ничего странного? Или все-таки видела?

– Я… я не могу об этом говорить.

– Почему?

– Меня попросили.

– Кто попросил? Марга, скажи, потому что это очень важно. К тому же ты просто не имеешь права не отвечать управляющему отеля.

– Я… Ну хорошо. Донья Беатрис попросила, чтобы я не говорила, что дон Хоакин запер ее в своей комнате. Я пошла убираться, открыла дверь своим ключом, а оттуда вылетела она.

– И это все? – с разочарованием спросил Йон.

Господи, невелика тайна. Я и так об этом знал.

– Ну и еще сеньор Гарсиа приходил в его комнату. Я имею в виду дон Иван.

– Иван?

– У него были ключи, он вошел в комнату, а потом выскочил из нее, как будто кто-то его мог поймать. Я видела. Я тогда прибирала в другом номере недалеко от номера дона Хоакина.

– Что он там делал?

– Не знаю.

– Еще что-то странное ты видела?

– Нет, сеньор, больше ничего.

Йон задумался. Зачем Иван заходил туда? Может, он знает о том, что творит дон Хоакин? Может, дон Хоакин и его заставил что-то делать? Если это так, то нужно выручать друга как можно скорее!

– Больше ничего не нужно? – робко поинтересовалась Марга.

– Нет… То есть да. Ещё хотел спросить по поводу Викки. Вела ли она себя странно в последнее время? Например, когда приходила после уборки в номерах?

– Не знаю, – задумалась Марга. – Если так и было, то я ничего такого не замечала.

***

После того, как Йон побеседовал с Маргой, он отправился в кабинет через кухню. Однако ненароком услышал разговор двух служанок, которые стояли рядом с комодом и натирали до блеска серебро.

– Сказали, что скоро приедет сеньор Гарсиа, чтобы забрать тело дочери, – говорила одна.

– Наконец-то, – тяжело вздохнула вторая. – Так жутко, когда знаешь, что в одном из номеров лежит труп.

– О чем вы говорите? – вмешался Йон, но сделал это так резко, что служанки подпрыгнули от неожиданности. – Какой сеньор Гарсиа?

– Дон Самуэль, – ответила первая. – Отец сеньориты Андреа. Донья Канделария вчера с ним созванивалась.

– В какой комнате сейчас находится Андреа? – спросил он, стараясь сохранить холодное выражение лица, но, видимо, у него это плохо получилось, потому что в глазах обеих служанок вдруг появилось сочувствие.

– Она сейчас в своем номере. В двести восьмом, – сообщила вторая служанка.

Йон, ничего не ответив, понесся через кухню в сторону лестницы для обслуги – по привычке или потому что так было короче, он не знал, – и оказался на втором этаже. Остановился он только перед дверями в номер Андреа. Было страшно туда заходить. Видеть еще один труп, когда он и так повидал их достаточно, было ужасно. Но Йон хотел ее увидеть, проститься с ней, ведь она была все-таки Гарсиа. Пусть и дальняя родственница, но едва ли не единственная, которая у него была.

Была.

В том то и дело, что была.

От некогда большой семьи Гарсиа не осталось практически никого.

Йон пересилил себя и нажал на ручку двери. Было не заперто, дверь со зловещим скрипом отворилась и пропустила его внутрь. Андреа лежала на кровати со сложенными на животе руками. На безымянном пальце блестело кольцо. И это выбило у Йона почву из-под ног. Он коротко перекрестился и упал на кресло, глядя во все глаза на тело молодой девушки, у которой была впереди еще целая жизнь. Кем бы ни был этот убийца (дон Хоакин, все это совершил он), он просто чудовище.