Бал виновных

– Один надежный человек, – ответила она, а сама начала сильно беспокоиться из-за того, что о документах знает кто-то ещё. – Он принёс мне эти документы, так что они у меня. И не дури, если со мной что-то случится, то эти документы окажутся в руках доньи Канделарии наверняка.

– Черт бы тебя побрал, – прошипел мужчина, отпустив донью Беатрис.

А после, быстро и неожиданно, выскочил за дверь, заперев её снаружи на ключ и оставив возмущённую донью Беатрис в комнате одну.

***

Дубовая глыба часов, что стояла на тумбе и противно тикала, показала одиннадцать часов вечера. Глядя на металлические ажурные стрелки, Иван вспомнил подарок Эухении, который не смог сберечь. И хоть Альба уже вернула те часы, Иван их пока не обнаружил. На сердце вновь стало очень тяжело. Иван не видел Эухению с того момента, как разорвал их отношения, которые продлились не так уж и долго. Девушка не ходила в ресторан, не показывалась в саду и даже не мелькала в коридорах или вестибюле. Возникало ощущение, что она вовсе заперлась в своем номере и так из него и не выходила, будто решила вести затворнический образ жизни. И от этого Ивану было тяжелее вдвойне.

Но сейчас у него был ключ, который мог спасти одну – а может, и не одну – разбитую судьбу и сделать жизнь хоть чуточку легче. И нужно было им скорее воспользоваться, пока никто не хватился пропажи.

Иван вертел этот ключ в руках, изучал его и недоумевал, как какой-то кусок металла и скрывающиеся за тем, что он отпирает, листки бумаги могут иметь такую власть над людьми. Точнее эту власть имеют не столько эти самые вещи, сколько сами люди, которые ими обладают. И теперь эта власть находилась в руках Ивана.

Нужно выйти и забрать документы, – сказал он сам себе, пытаясь собраться с духом. – Просто выйти и забрать. Ничего сложного.

Когда он был уже почти полностью настроен выйти в коридор и отправиться за документами, в его номер постучали, и от боевого настроя ничего не осталось.

– Мне ничего не нужно, – крикнул Иван так, чтобы его за дверью наверняка услышали.

– Это сеньорита Андреа. Откройте, пожалуйста, – раздалось в ответ.

Иван удивился, быстро сунул ключ в карман и отворил дверь.

– Что вас сюда привело? – спросил он. – Впрочем, что бы там ни было, давайте позже, потому что сейчас я очень занят.

– Это срочно. Я видела, как насколько часов назад вы выходили из комнаты дона Хоакина, и вид у вас был такой, словно вы натворили что-то плохое. А несколько минут назад дон Хоакин грубо заволок донью Беатрис в свою комнату, а после вышел без неё и запер дверь на ключ, все приговаривая себе под нос что-то вроде «Чертова воровка, я все равно найду то, что она украла». Я осмелилась предположить, что во всем виноваты вы, и женщина подверглась гневу незаслуженно.

– Простите, конечно, но я осмелюсь предположить, что это не ваше дело.

– Здесь что-то происходит. Ваша семья за ужином вела себя очень напряжённо. Хоть вы все и старались скрываться за милыми улыбками, я не могла не заметить, как вы все неприязненно переглядывались друг с другом. Если вы не расскажите мне, что вы украли и почему, то я пойду со своими наблюдениями прямо к дону Хоакину.

– Почему вы сразу к нему не пошли?

– Мне хотелось узнать, что тут происходит. Думаю, от вас я бы добилась большего, чем от него.

– Ну хорошо, – согласился Иван, понимая, что гораздо проще будет ей все рассказать, нежели препираться. – Дон Хоакин украл кое-что, из-за чего выгнали из отеля моего лучшего друга и, кстати, вашего троюродного брата. Если я верну это, то он снова сможет жить тут.

– Я о нем не слышала. Как его зовут?

– Его зовут Йон, и он тот, кому по праву принадлежит этот отель. Я лишь хочу добиться справедливости, так что, пожалуйста, не мешайтесь.

С такими словами Иван выбрался в коридор, захлопнул дверь и оставил сеньориту Андреа одну переваривать сказанные им слова.

Дон Хоакин заметил пропажу ключа, а значит, Иван слишком долго тянул с этим. Но как он мог забрать документы, если тайник находится в одном из самых людных мест отеля – в вестибюле? Сбегая по лестнице, Иван молился, чтобы там никого не оказалось. Впрочем, в такое время гости, как правило, любят сидеть в ресторане или в своих комнатах. Оставалось лишь надеяться, что сегодняшний день не станет исключением из правил.

Когда Иван оказался внизу, он заметил у стойки регистрации администратора и быстро спрятался за декоративным деревом. Тайник был уже рядом – оставалось лишь свернуть за угол и пройти через арку в соседний зал. Но как это сделать, чтобы не попасться администратору на глаза?

Хотя, – задумался Иван. – Зачем вообще прятаться. Я один из членов семьи Гарсиа, разве я не имею право прогуляться вечером по отелю?

Эти мысли придали ему смелости. Но не успел он выйти из укрытия, как из-за арки выскочил взъерошенный дон Хоакин и полетел в сторону парадной лестницы. Мужчина был так зол, что ничего вокруг не замечал, но Иван все же пригнулся, чтобы его не было видно наверняка. Что делал там дон Хоакин? Уж точно не прогуливался. Он ходил к тайнику, это бесспорно, но как он хотел его проверить, если у него нет ключа? Он заподозрил во всем донью Беатрис, и это Ивану было только на руку. Однако вскоре его подозрение должно рассеяться, ведь донья Беатрис тут ни при чем, а значит, у Ивана есть один-единственный шанс забрать документы. И шанс этот можно использовать только сейчас.

Когда дон Хоакин поднялся наверх, Иван вышел из-за дерева и смело зашагал к арке.

– Доброй ночи, сеньор Гарсиа, – сказал ему администратор, хватая кипу бумаг под мышку и направляясь в ту же сторону, в которую шел Иван.

– Вы уже закончили? – спросил он, недовольно покосившись на мужчину.

– Еще нет. Я несу документы экономке, – ответил он, пропустив Ивана вперед.

Иван кивнул в знак благодарности, прошел через арку и опустился на один из диванов, сделав вид, что он пришел сюда отдохнуть. Пока администратор не скрылся на лестнице для обслуги, Иван спокойно сидел и смотрел ему вслед, а после подскочил на ноги и подлетел к картине, которая висела в обрамлении золотой рамы на стене над небольшой софой.

Картина эта была портретом красивого мужчины с темными волосами, которые уже тронула седина. Он взирал с полотна так, будто знал секреты каждого, и загадочно улыбался. Насколько Иван знал, это был портрет дона Эстебана Гарсиа, отца дона Игнасио и дона Юсебио. Тот, возможно, сейчас и так знал секреты каждого, взирая на своих потомков из рая или ада, или где бы он там ни находился.

Но портрет этот был не так прост, как казался. Когда дон Хоакин шантажировал донью Канделарию и угрожал ей, что расскажет полиции всю правду о смерти брата мадемуазель Адель, Иван подслушивал и следил за ним. Перед тем, как зайти к матери в кабинет, дон Хоакин подошёл к этому портрету и потянул его раму на себя. Эта картина оказалось дверью, которая скрывала небольшую нишу с металлическим ящиком внутри. Ящик этот был старинным сейфом, который запирался на ключ. Там-то дон Хоакин и прятал документы.